— Джо! — Это была Рона, и в голосе ее сквозило облегчение. — Я уже думала, что никто не снимет эту чертову трубку.

— Ральф проверяет на прочность наши барабанные перепонки, гоняя классический рок. Странно, что кто-то вообще ответил. Что стряслось? — добавила она, прислонясь к столешнице, на которой были разложены обзорные листы с крошечными фотографиями.

— Тебя искал Марк, — многозначительно сообщила Рона. — Я не могу говорить громче, потому что дверь моего офиса не закрыта, но он выглядел мрачнее тучи, когда приехал сегодня утром.

— И что?

— А то, что он вернулся поздно вечером в воскресенье и, должно быть, сестричка Дениз все уши ему прожужжала о ее бедненькой маленькой Эмми Вемми, которую третируют на работе.

— Кто бы мог подумать! — саркастически заметила Джо. — Он еще не дал объявление о поиске сотрудника на мое место?

— Нет, — прошипела Рона, — лучше послушай меня. Он пожелал срочно увидеться со мной, дабы узнать, что произошло на прошлой неделе. Я выложила ему все и заявила, что не вижу, какое будущее может быть у Эммы в журнале, поскольку она невероятно враждебно и непрофессионально относится к моим сотрудникам, в особенности к моему заместителю.

— Спасибо тебе, Рона, — выдохнула Джо, изо всех сил сдерживая слезы. Кажется, сейчас она готова была расплакаться в жилетку любому, кто выкажет ей хотя бы малейшее сочувствие.

— Но ведь это правда, — констатировала Рона. — Ты — замечательный заместитель, прекрасный редактор отдела мод и настоящий профессионал. Не говоря уже о том, что ты — верная подруга. Но наша дружба не имеет к этому никакого отношения. Вопрос заключается в том, могу я руководить своими сотрудниками или нет, — добавила она. — Я хотела, чтобы Марк понял — мы не потерпим такого к себе отношения со стороны любого стажера, кем бы он ни приходился боссу. И еще я добавила, что злобные нападки Эммы на тебя выглядели просто отвратительно.

— И что он на это сказал? — негромко поинтересовалась Джо.

— Собственно, он ничего не сказал, но выражение его лица было достаточно красноречивым. Готова держать пари на свою месячную зарплату, что дорогой Эмме достанется по полной программе.

— Ну и каков же итог? Что он сказал в самом конце? — Джо отчаянно хотелось знать, что думает о ней Марк и кому он поверил — Эмме или Роне.

— Он сказал, что хочет встретиться со мной в четыре, но перед этим должен поговорить с тобой.

— Угу. Чтобы сообщить мне, что бедняжка Эмма — его родная плоть и кровь и что я могу быть свободна. — Собственный голос показался Джо горьким и язвительным. — Мне надо бежать. У нас остались съемки еще в трех нарядах. Нам очень повезет, если мы закончим к половине третьего.

— Ты вернешься сегодня в офис? — поинтересовалась Рона.

— Не знаю, — резко бросила Джо, — Мне еще надо купить продукты и пару брюк, потому что в старые я не влезаю, так что сегодня, наверное, не приду. — И завтра тоже. Она готова была не приходить в офис всю неделю, если так можно будет избежать встречи с Марком.

— Марк хотел позвонить тебе после нашего разговора, но я знала, что ты будешь в расстроенных чувствах, и потому сказала, что попробую найти тебя сама, — пояснила Рона. — Мне не хотелось, чтобы ты сорвалась во время разговора с ним. Тебе все-таки стоит зайти в офис после съемок. Он будет здесь.

— Может, я так и сделаю. Спасибо, что заступилась за меня, Ро, — пробормотала Джо. — Пока.

— Джо, не клади трубку Мне не нравится твой голос.

Черт бы побрал эти проклятые салфетки, куда она их подевала? Джо судорожно обвела взглядом комнату, безуспешно пытаясь найти среди кучи обзорных листов, негативов и старых газет бумажные носовые платки.

— Извини, Рона, — всхлипнула она, вытирая глаза рукавом свитера. — Мне пора бежать. Правда.

Было уже три часа пополудни, когда она наконец вышла из студии. Рядом с нею вышагивал Фредерик, тащивший в руках платья в пластиковых чехлах. Он взялся доставить их в безопасное место — в офис, поскольку Джо решила пройтись по магазинам и не хотела оставлять взятую напрокат одежду стоимостью в сотни фунтов в машине на стоянке у супермаркета.

— Бренда знает, что и куда надо вернуть, — сказала она, кладя две коробки с обувью в машину Фредерика. Он аккуратно уложил платья на заднее сиденье. — Извини, что оставляю тебя заниматься этим. Я знаю, ты спешишь.

— Не волнуйся. Немного опоздаю, ничего страшного, а вот ты выглядишь так, что тебе явно надо отдохнуть и побыть одной. Береги себя. — Он притянул Джо к себе и тепло обнял. — Послушай дядю Фредерика, поезжай домой и ложись в кровать. Почитай какую-нибудь модную книжонку и съешь побольше мороженого.

— Я так и сделаю. Спасибо, Фредерик, ты такой славный.

В отделе, где продавали одежду для беременных, яблоку негде было упасть. Понадобилось несколько примерок, чтобы подобрать брюки, которые ей подошли. Джо надеялась, что ей не придется покупать много одежды больших размеров, но оказалось, что брюки — одна из тех вещей, на которых сэкономить не удастся.

Она купила брюки серые, брюки черные и три пары колготок для беременных. Если с новыми брюками носить рубашку или джемпер навыпуск, то их должно хватить на оставшиеся до родов месяцы.

Когда она зашла домой, с порога ей подмигнула лампочка автоответчика. Неужели Марк все-таки позвонил? Но это оказались сообщения Роны. Она просила перезвонить в офис. «Марк хочет поговорить с тобой», — гласило первое сообщение. Затем, после паузы: «Пожалуйста, перезвони. Иначе он сведет меня с ума».

— Ну и пусть, — сердито заявила Джо. Или у него вдруг отсох указательный палец, и он не может набрать номер? Что он, сам не в состоянии позвонить, если обращается за помощью? Она разложила покупки и повалилась на диван с пультом от телевизора в руках.

Когда наконец в половине восьмого зазвонил телефон, она была в ванной, нежась в уютном коконе ароматных пузырьков с питательной маской на лице. Даже если бы она захотела ответить, то все равно не успела бы выбраться из ванны вовремя.

Подскочив было, она вновь погрузилась в пену, досадуя и злясь на себя.

Просидев в ванне еще пару минут, Джо, снедаемая любопытством, все-таки решила вылезти и посмотреть, кто звонил. Завернувшись в полотенце, она направилась к автоответчику, оставляя на полу мокрые следы.

Голос Марка звучал сухо и официально: «В восемь вечера я должен быть на благотворительном ужине в „Шелбурне“, так что до этого позвони мне на мобильный».

Нет, каков наглец, а? Да скорее ад замерзнет, чем она позвонит ему. Джо с раздражением нажала клавишу удаления записи и, пылая праведным гневом, влетела обратно в ванную, чтобы смыть с лица маску.

Проведя еще одну беспокойную ночь, первым делом с утра она позвонила в офис.

— Аннет, скажи Роне, что я неважно себя чувствую и сегодня не приду, — сообщила она секретарше в приемной.

— Бедная моя, что случилось? — обеспокоенно поинтересовалась Аннет.

Злясь на себя за вынужденную ложь, Джо пробормотала что-то насчет того, что очень устала.

— Пожалуй, сегодня я поваляюсь в постели, — добавила она. — Передай Роне, пусть не звонит мне, если только не случится что-нибудь сверхсрочное. Я включу автоответчик. Мне нужно поспать.

— Не волнуйся, Джо, я не позволю никому беспокоить тебя под страхом смертной казни.

Интересно, к боссу это относится или нет? И нельзя ли добавить к этому предписанию «под страхом смертной казни после продолжительных пыток»?

Все утро она разбирала свой гардероб под любимые ненавязчивые мелодии. Она перемерила кучу вещей, чтобы посмотреть, налезут ли они на ее раздувшийся живот, и с раздражением отметила, что таковых нашлось очень немного. Пожалуй, мне уже никогда не носить их, с горечью сказала она себе, глядя на замечательные облегающие наряды, которые перестали сходиться на ней.

Джо очень любила свой синий шерстяной костюм в тонкую белую полоску. Будет обидно до слез, если она больше никогда не сможет надеть его. И черную кожаную мини-юбку. Она купила ее на один из первых чеков, полученных за свою внештатную работу, и целый год только что не спала в ней. Тем не менее юбка выдержала испытание любовью и выглядела просто замечательно, учитывая ее «возраст». Будет чертовски жаль, если она больше не влезет в нее.