Вот, собственно, те два абзаца, ради которых, если быть искренним, и писалось все это несколько неловкое и надуманное предисловие. Почему-то мне казалось важным познакомить читателя с некоторыми моими в общем-то сугубо личными обстоятельствами, хотя, вероятно, в этом и нет особой нужды.
Впрочем, один момент на самом деле совершенно необходимо оговорить: поскольку, как я уже упоминал, речь в дальнейшем пойдет о действительных событиях и реальных людях, причем ни тех, ни других я ни в коей мере не собираюсь приукрашивать, то наверняка эти люди, или их дети, или их родные и друзья в каких-то случаях почтут себя задетыми, оскорбленными или даже оболганными. Скажу больше: что касается последнего, то у них могут оказаться для этого все основания, потому что я пользовался в качестве источника информации только устными рассказами уже очень немолодых людей, и они, разумеется, могли вольно или невольно, по ошибке, по слабости памяти, а иной раз и с каким-то умыслом исказить те или иные факты. Надо ли говорить, что я меньше всего имею целью кого-то очернить или обидеть, но, как бы то ни было, я должен заранее принести свои извинения тем, кто все-таки будет обижен, за весьма вероятные фактические неточности или неверные толкования.
Кроме того, если продолжать эти бесконечные оговорки, рожденные боязнью задеть обидчивых еврейских родственников, то необходимо отметить, что когда о ком-то из них я буду рассказывать более подробно, а о ком-то — менее, то это не потому, что я из-за каких-то личных пристрастий одних предпочитаю другим, а потому, что об одних мне удалось собрать какие-то сведения, а о других, к моему искреннему сожалению, — нет.
И еще: я хотел бы выразить свою признательность тем людям, чьи воспоминания и рассказы легли в основу этой хроники:
Аршавской Белле Исааковне,
Гельфанд Сарре Эммануиловне,
Лурье Еве Исааковне,
Клямеру Самуилу Моисеевичу,
Рогинской Двосе Иосифовне,
Слуцкер Фаине Григорьевне,
Фрейдкиной Асе Марковне,
Фрейдкину Евгению Львовичу,
Фрейдкиной Иде Соломоновне,
Фрейдкиной Любови Марковне,
Элькиной Эсфири Мееровне. Ну вот, теперь, наконец, можно и начинать.
Моими родителями были, как явствует из посвящения, Иехиель Соломонович Фрейдкин и Мирра Давидовна Клямер.
Родители отца: Соломон Геселевич Фрейдкин и Ревекка Гиршевна Резникова.
Родители матери: Давид Моисеевич Клямер и Ревекка Семеновна Аршавская.
Родители деда по отцовской линии: Гесл-Лейб Фрейдкин и Гинеся Гензелева.
Родители бабушки по отцовской линии: Гирш Мовшевич Резников и Ита Мархасина.
Родители деда по материнской линии: Моисей Клямер, имя матери неизвестно.
Родители бабушки по материнской линии: Шмуел-Зуся Аршавский и Хая Файбусович.
Я назвал здесь все эти имена и фамилии основных действующих лиц моей хроники, чтобы читатель, разбираясь в тех замысловатых переплетениях и связях между ними, о которых, собственно, и пойдет речь, мог обращаться к этому списку как к справочнику, дабы не запутаться и не потерять нить повествования. А в том, что запутаться будет совсем несложно, читатель, я думаю, убедится с первых же страниц.
Содержание
1. Реб Пейсах Фрейдкин. Его дети и внуки
2. Немного о географии
3. Фрейда Фрейдкина, ее муж Янкиф Каган, их дети и внуки
4. Хася Фрейдкина и ее муж Бинемин Лившиц, их дети и внуки
5. Сарра Фрейдкина и Мордехай Гельфанд. Их дети
6. Герцул Фрейдкин. Его жены, дети и внуки
7. Гесл-Лейб Фрейдкин и его жена Гинеся Гензелева. Их старший сын Меер и его дети
8. Пейсах Фрейдкин (младший) и Бася Лившиц. Их дети
9. Соломон Фрейдкин
10. Гинеся Гензелева и Гирш Мовшевич Резников
11. Старшие Резниковы. Хьене-Лея и Ейсеф-Залмен
12. Младшие Резниковы — Зина, Маня и Буся
13. Жизнь в Красной Горе. Женитьба Соломона Фрейдкина на Ревекке Резниковой
14. Сельскохозяйственная артель-коммуна «Единение»
15. Переезд в Клинцы. Семья Аршавских
16. Лейба Аршавский и Анета Резникова. Их сын Борис
17. Исаак Аршавский и Слава Воронова. Их дочь Белла
18. Михаил Аршавский и Юлия Кацнельсон
19. Фаня Аршавская и Меер Элькин
20. Ревекка Аршавская и Давид Клямер
21. Жизнь в Клинцах. Хава Резникова
22. Кампания по изъятию золота и драгоценностей. История Азриела Лившица
23. Война и эвакуация. Гибель Гинеси
1. РЕБ ПЕЙСАХ ФРЕЙДКИН. ЕГО ДЕТИ И ВНУКИ
Несмотря на все усилия, мне не удалось углубиться в историю моих предков дальше шестого колена. Да и все сведения о моем прапрапрадеде, то есть о прадеде моего деда Соломона Фрейдкина и деде моего прадеда Гесл-Лейба Фрейдкина — ребе Пейсахе Фрейдкине, по сути дела, ограничиваются тем, что мне рассказывали, будто бы он похоронен в местечке Подобрянка на территории современной Белоруссии. Он, кажется, был выходцем откуда-то из Польши и потомком каких-то знаменитых польских раввинов. Впрочем, никаких точных свидетельств этому у меня нет, и вполне возможно, что он был и гораздо менее знатного происхождения. Известно, однако, что в своем местечке и ближайшей округе реб Пейсах почитался как выдающийся мудрец, талмудист и чуть ли не святой, в знак чего на его могиле был зажжен светильник вечного огня. По рассказам, на этот светильник благочестивые евреи приходили молиться еще в начале 50-х годов нашего века, во что, положа руку на сердце, мне верится с трудом.
Вообще, я должен сразу предупредить читателя, что в моей хронике многое будет казаться ему (как, впрочем, и самому автору) сомнительным, недостоверным, а зачастую и противоречащим одно другому. Но, на мой взгляд, в этом нет большой беды: во-первых, различные толкования одного и того же события могут только обогатить повествование, а во-вторых, они не в состоянии сколько-нибудь существенно изменить общую картину. Кроме того, необходимо добавить, что вопреки своему происхождению автор этих строк имеет самые дилетантские и поверхностные представления о еврейских бытовых, религиозных и культурных традициях, поэтому относиться ко всем его рассуждениям на эти темы следует по меньшей мере снисходительно.
Чем конкретно заслужил реб Пейсах такую признательность своих земляков, в чем именно проявлялась его необыкновенная мудрость, а также был он богат или беден, являлся ли лицом духовного звания или, напротив, торговцем или ремесленником, как он выглядел внешне, каковы были его душевные свойства и особенности характера, как, наконец, звали его жену — обо всем этом семейные предания Фрейдкиных умалчивают. Только 90-летняя праправнучка реб Пейсаха Сарра Эммануиловна Гельфанд сделала робкое предположение, что по профессии он был меламедом.
Мне, однако, кажется, что не следует чересчур буквально относиться ко всем этим разговорам о выдающейся мудрости и, тем более, святости. Скорей всего, это дань той наследственной склонности к мифотворчеству и литературному восприятию действительности, которой всегда отличались Фрейдкины и с проявлениями которой нам еще не раз придется встретиться. Но нужно признать, что, очевидно, реб Пейсах был достаточно незаурядной личностью — иначе просто трудно представить себе, чтобы память о нем дошла аж до шестого колена. Что же касается его индивидуальных особенностей, то они, по всей видимости, в полной мере являли собой весь джентльменский набор качеств, в комплексе создавших образ человека, которого называли в то время «а гутер ид» (хороший еврей), то есть еврей, свято чтущий религиозные каноны, искушенный в талмудических премудростях, отец семейства и, очевидно, довольно состоятельный человек. Можно лишь предполагать, что среди односельчан его выделяли гордость, склонность к самоанализу, независимость взглядов и суждений — качества, в большей или меньшей степени присущие всем его потомкам.
Не сохранилось и дат его рождения и смерти. По очень приблизительным подсчетам и с большой вероятностью ошибки можно прикинуть, что он родился около 1800 и умер около 1870 года.
