Если вы достигли момента, когда способны все это описать, даже такую мешанину, значит, вы действительно поняли все это.

Случайно Даркингтон заметил, что основная структура повторяется с некоторыми незначительными вариациями в размерах и форме. Некоторые экземпляры были высокими и тонкими, некоторые низкими и толстыми, они превалировали по склонам холмов. Те, которые находились дальше, — более темные от того, что их заслоняли другие, но солнечные блики были ослепительно яркими внутри этих тенистых мест, когда ветер сотрясал зеркальные поверхности пластинок. Тот же самый ветер производил звякающий и скрежещущий звук и далекое глубокое гудение на многие металические мили.

Там не было почвы, только песок, хрустящий рыжий и желтый песок. Но вне круга, который образовали реактивные двигатели, Даркингтон обнаружил землю, усеянную призматическими ростками в несколько дюймов высотой, которые, казалось, укоренились в земле. Он сломал один для более тщательного изучения и увидел крошечные кристаллы, бесконечно повторяющиеся в каком-то прозрачном песчаном материале, подобно снежинкам и паутине из стекла. Они так ярко сверкали, что он никак не мог рассмотреть их внешний вид. Хью едва сумел различить центр в виде темного клубка из… проволочек, пружинок, транзисторов? «Нет, — сказал он сам себе, — не глупи». Он отдал росток Фридерике, которая вскрикнула при виде такой красоты.

Сам он пошел по открытому пространству, надеясь увидеть что-нибудь чуточку знакомое. Там, где стороны холма уходили вверх слишком резко, чтобы поддержать не что иное, как кристаллы, — они образовывали единое сияние бриллиантов — он увидел разрушенные очертания, белый меч водопада вдали, рассыпанные валуны и несколько старых, полуразрушенных, похожих на скалы обелисков. Земля уходила вдаль, в синюю бесконечность, горные цепи с покрытыми снегом вершинами стояли на страже горизонта к востоку. Небо над головой было темнее, чем в былые времена, слегка зеленоватой синевы, облаков было много. Даркингтон не мог смотреть на яростное огромное солнце.

Куроки догнал его.

— Ну и что ты обо всем этом думаешь, Хью? — спросил пилот.

— Даже не знаю, что и сказать. А ты?

— Черт, я не могу думать, когда эта проклятая кипящая фабрика булькает тут, — Куроки сделал гримасу над стеклом шлема, — Включи свой микрофон, и давай поговорим по радио.

Даркингтон согласился. Без усиления помехи послышались в его изоляционном шлеме, как далекий колокольный звон.

— Нам придется смириться с тем, — сказал он, — что это все наверняка не случайно. Ни один минерал не может просто так кристаллизоваться, как эти.

— Хотя мне кажется, что они изготовлены не производственным способом.

— Ну, — сказал Даркингтон, — ты ведь не ждешь, что они переделали свои промышленные центры в нечто похожее на завод, производящий роботов.

— Кто это они?

— Те, кто… кто бы ни был… те, кто это сделал. Для какой бы то ни было цели.

Куроки присвистнул.

— Я так и думал, что ты скажешь что-то в этом роде. Но ведь мы с орбиты не видели следов… городов, дорог — ничего. Я понимаю, что облачность не способствовала хорошей видимости, но мы не могли бы пропустить признаки цивилизации, которая способна производить подобную чепуху и в таких масштабах.

— А почему бы и нет? Если эта цивилизация совершенно не походит на то, что мы можем себе представить?

Подошла Фридерика, оставив позади полную тележку с инструментами.

— Диапазон низких и средних радиочастот плывет, — доложила она. — Вы никогда не слышали столько гудков, звонков, свистков, визгов и жалобного воя за всю свою жизнь.

— Мы уловили случайные радиосигналы, когда были на орбите, — кивнул Куроки, — Я тогда не обратил на них особого внимания.

— Просто помехи, — поспешно сказала Фридерика. — Не настолько различимые, чтобы считать их средством общения. Но интересно, откуда они могли взяться?

— Гетеродин, — сказал Даркингтон. — Случайное излучение от разных… вот, черт, скажем просто — машин.

— Но… — Рука ее украдкой коснулась его руки. Перчатка схватилась за перчатку. Она облизнула губы. — Нет, Хью, это ерунда. Разве может кто-нибудь сделать… то, что мы видим… и не засечь нас на орбите и… не подать нам никакого знака?

Даркингтон пожал плечами. Жест этот не был виден в скафандре.

— Возможно, они ждут подходящего момента. А может быть, их нет тут в настоящее время. Вся планета, вероятно, автоматизированная фабрика, знаете ли. Как те океанские искатели минералов, которые были у нас в свое время, — ему было больно говорить так, — о которых Сэм упомянул, когда мы снижались. Кто-то может периодически появляться тут и собирать продукты производства.

— Откуда же они могут появляться? — спросил Куроки грубо.

— Я не знаю, говорю же вам. Давайте прекратим строить дикие догадки и начнем собирать информацию.

Наступила тишина. Башни-скелеты звенели. Наконец Куроки кивнул.

— Да. Что скажете, если мы предпримем небольшую прогулку? Может быть, мы наткнемся на что-нибудь.

Никто не упомянул о своих опасениях. Они не осмелились.

Вернувшись в разведывательный корабль, они сделали соответствующие приготовления. «Травелер» будет над горизонтом еще несколько часов. Капитан Тершо, поразмыслив, дал свое согласие на проведение исследований в пешем походе. Эта идея противоречила тому, чему он был обучен, но что значит сухой свод законов при таких обстоятельствах? Капитан корабля может поддерживать радиосвязь с кораблем и таким образом осуществлять связь между Землей и орбитой. Пока Куроки вел переговоры, Даркингтон и Фридерика готовили то, что им нужно было взять с собой. Необходимого было немного. Встроенные конденсаторы в каждом скафандре обладали достаточной энергией, чтобы приводить в действие подогреватели и установку для смены воздуха в течение ста часов, а они собираются провести вне корабля всего три или четыре. Они загрузили две упаковки с едой, водой и «ведрами», используемыми для естественных нужд, но это было только на случай, если их возвращение будет отложено по каким-то причинам. Различные научные приборы, которые они брали с собой, были более важны. Даркингтон сунул в кобуру пистолет. Закончив разговор, Куроки пристроил себе за спину ракетницу и упаковку снарядов. Они снова закрыли смотровые стекла своих шлемов и вышли наружу.

— Куда пойдем? — спросила Фридерика.

— На юг, — ответил Даркингтон, обозрев местность. — Мы пойдем вдоль этого длинного кряжа, вон туда, видишь? Так труднее будет потеряться.

Опасность потеряться была невелика, поскольку корабль постоянно подавал непрерывный направленный радиосигнал. Тем не менее у них у всех на запястьях были компасы, и им было необходимо делать заметки на местности по мере продвижения.

Корабль вскоре пропал из виду. Они шли между сюрреалистическими стержнями, и рамами, и спиралями под звенящим листовым железом. Кристаллы хрустели под их подошвами и отбрасывали солнечный свет яркими цветами, как надкрылья у жука. Но не много лучей пробивалось через беспорядочные конструкци у них над головами, тени были плотными и беспокойными. Даркингтон начал узнавать отдельные части не связанных друг с другом конструкций. Они включали длинные черные, явно телескопические рамы-стержни, обрамленные тонкими пластинками, стеклянные сферы, приделанные к замысловатым решеткам, кабели, которые тянулись от решетки к решетке. Очень часто перекошенный предмет валился на землю.

Фридерика взглянула на различные разрушенные образцы, внимательно изучая другие, которые были целыми и сказала:

— Я полагаю, что самым важным материалом, самым часто встречающимся является сплав аллюминия. Хотя, смотрите, вот тут — эти тонкие проволочки, вставленные в серединку, должно быть, из меди. А вот тут, возможно, нержавеющая сталь с защитным покрытием из… ну… из чего-то более инертного.

Даркингтон вгляделся в конец сломанной стойки через увеличительное стекло.

— Пористое, — сказал он. — Господи, неужели это действительно капилляры для транспортировки воды?