– Ну а дальше что? – спросила Валентина Сергеевна.

– Да ничего. Обратились за консультацией к церковникам. Те только руками развели. Предложили камеры, где находились арестованные, окропить святой водой. На это, конечно, не пошли. Потом нашли одного старичка. Тот, услышав обстоятельства дела, ничуть не удивился. Таких случаев, говорит, раньше предостаточно было, да и теперь, как видите, встречаются. А директор школы – это колдун. Оборотился мышью, да и проскользнул в какую-нибудь щелку. Теперь ищи его. Этим россказням, естественно, не поверили, но объяснить исчезновение директора так и не смогли.

Таких историй можно рассказать довольно много. Ну да ладно. Сколько дней вам осталось? – Профессор не докончил вопроса.

– …Жить, – закончила за него Петухова, – с сегодняшнего уже пять.

– Не так уж мало, – заключил профессор.

– Конечно, некоторым можно веселиться, – уныло произнесла Петухова. – Тем более с научной точки зрения эксперимент, не требующий ни затрат, ни работы. Знай себе жди, что из этого всего выйдет.

– Ну-ну, – посерьезнел профессор, – голубушка, мы рядом с вами.

– А что толку, надо же что-то делать. Ведь не сидеть же и не ждать. Это нестерпимо.

– Вот что, – сказал профессор. – Поезжайте снова в Лиходеевку. Идите к своей бабке и попросите ее свести вас с главным, с хозяином кладбища.

– А если она не согласится?

– Согласится! Можете не сомневаться. Так вот. Когда вы встретитесь с ним, изобразите раскаяние, дайте понять, что готовы на все. Словом, войдите к ним в доверие.

– А если не поверят? Они, судя по всему, не такие уж простаки. Да и потом, что значит – готова на все?

– Ну, это уж смотрите по обстоятельствам. Однако на вашем месте я бы не хорохорился.

– И это вся ваша помощь? – вскричала Петухова. – Ничего себе, хорош совет, самой прыгнуть в огонь…

– А может быть, это лучший выход, – задумчиво произнес Струмс. – Самой прыгнуть в огонь! А мы с Николаем Егоровичем, – он посмотрел на ассистента, – будем поблизости. Вы не волнуйтесь, глаз с вас не спустим.

– Да возможно ли это? – Валентина Сергеевна настороженно посмотрела то на одного, то на другого. – Вы уж не темните. Скажите честно, что хотите увидеть, что из всего этого выйдет.

– Она нам не верит, Коля, – насмешливо сказал Струмс. – Придется продемонстрировать ей наши возможности. – Коля достал странной формы бутылку, наполненную ярко-синей жидкостью. Очень осторожно налил несколько капель на дно стакана, до половины долил его водой. Потом он громко и отчетливо произнес какое-то непонятное слово, состоявшее, казалось, из одних согласных звуков, и выпил жидкость.

Внезапно он исчез. Валентина Сергеевна была настолько поражена, что вскочила и стояла, открыв рот и вытаращив глаза. Вдруг она почувствовала прикосновение. Кто-то коснулся ее волос, затем руки. Потом лежавшая на столе газета поднялась в воздух и застыла, слегка колыхаясь. Петухова завизжала от ужаса.

– Тихо! Тихо! – успокоил ее профессор. – Не кричите так. Вы же сомневались в наших способностях. Коля!

– Да, Викентий Аркадьевич? – донесся из пустой комнаты знакомый голос.

– Ну вот, это всего-навсего Коля.

– Неужели это возможно?

– Да это простейший пример белой магии. Дело в том, что мы с Колей тоже немножко волшебники. Да и как иначе? Специфика такая. – В эту минуту Коля снова возник в материальном образе. Он стоял как ни в чем не бывало и держал в руках газету. – Словом, – подытожил Струмс, – езжайте в Лиходеевку и ни о чем не беспокойтесь, в случае чего – мы рядом.

Превращения, произошедшие у нее на глазах, несколько успокоили Петухову, однако не до конца. Но выхода не было. Профессор, конечно, прав: ехать надо. На том и порешили. И вот она снова у знакомой деревеньки. Попутная машина уехала, а она осталась стоять на обочине дороги. Знакомый пейзаж не радовал. Всего неделю назад увидела она его впервые, но сколько с тех пор минуло событий. Как будто в ускоренном кино мелькали лица, происшествия, кошмары.

Перед ней вилась чуть приметная тропка. Пойти по ней навстречу новым приключениям или сломя голову броситься бежать в обратную сторону?

Нет! Все же вперед.

Старуха Агриппина Кузьминична встретила ее как старую знакомую. Ни о чем не расспрашивая, усадила пить чай. Рассказывала о своей жизни, о сыне, который давно не приезжает из города. Разговор шел о самых обычных делах, однако и та и другая ждали: кто же начнет о том, ради чего Петухова приехала в это жуткое место?

Старуха не выдержала первой.

– Ну, что у тебя нового? – с любопытством спросила она.

Валентина Сергеевна рассказала кое-что из происшедшего с ней.

– Не оставляют, значит, тебя в покое, – подытожила старуха. – Нужна ты им, видно, для чего-то.

– А кто они? – с замиранием сердца спросила Петухова.

– Колдуны местные, – просто ответила бабка. – А самый главный из них Асмодей Чернопятов. Он-то всеми заправляет. Хозяин кладбища еще называется.

– А вы их не боитесь?

– А чего мне бояться, я, считай, одна из них. Только я на добро повернута, а они на зло. Так всегда бывало. Есть день, есть ночь. Одно с другим не мешается. Деревушка-то наша, ты знаешь, древняя. В незапамятные времена колдуны здесь угнездились.

– А нельзя ли увидеть этого Асмодея?

– На поклон сама решила пойти? Да увидеть его можно, чего проще. Только не пожалеешь ли?

– Чего мне терять?

– И то правда. Ну, сегодня ты не ходи. Завтра с утра и пойдешь.

– Я только одного не пойму, – продолжала гнуть свое Валентина Сергеевна, – чем же они, колдуны эти, занимаются. Какая цель-то у них?

– Цель? – переспросила бабка. – Цель у них простая: повелевать людьми. Раньше-то так и было.

– Что же они могут?

– Да многое. Могут хворь на человека наслать, присуху на девицу или молодуху. Могут в разных зверей, птиц обращаться, да мало ли что еще. Сила у них большая. Могут даже мертвецов оживлять, да ты ведь знаешь.

– А это зачем?

– Ну, разные причины есть. Про Кокуева-майора и Дарью Сурину ты уже слыхала. Майор-то ее любил без памяти. Сама она тоже этой нечистью интересовалась, дружбу кой с кем из них водила. Да что она, почти все окрестные помещики к нечисти этой за помощью и советом обращались. Так вот, не была бы она испорчена, не стала бы живым мертвецом. Да тут еще Кокуев этот. Словом, одно к одному. Кстати, и его та же участь ожидала. Коли попадешь к ним, в их паучьи сети, ни в жизни, ни в смерти покоя не будет. Опять же клады многие пытались искать с их помощью и, случалось, находили. Только от денег этих проклятых удачи не бывало.

– А много их? – спросила Петухова.

Старуха засмеялась.

– Погоди, сама узнаешь, ты, я смотрю, крестик надела. Это неплохо. Но когда пойдешь к Асмодею завтра, ты крест сними и спрячь куда-нибудь подальше. Увидит, беды не оберешься. А давай-ка я тебе погадаю. – Она достала давешние карты.

– А можно, я их повнимательней разгляжу? – попросила Петухова.

– На, смотри, – протянула старуха колоду.

Петухова рассматривала причудливые символы: солнце, луна, смерть, дьявол, башня. Как и в первый раз, ее внимание задержала карта, на которой был изображен повешенный.

– Это Лихо. – Старуха взяла карту уже из рук. – Видишь, улыбается. Если выпадет тебе, знай: в жизни твоей произойдет крутой поворот, но вот в какую сторону – это дело темное.

Старуха взяла у нее из рук карты. Смешала колоду и не торопясь достала из нее десять карт, разложила их на столе. Начинался ряд отшельником с фонарем, кончался все тем же висельником, но предпоследней картой был Дьявол.

– Сказать можно одно, – важно произнесла старуха, – большая опасность тебя поджидает, а выберешься или не выберешься из нее – зависит только от тебя.

Поутру Валентина Сергеевна без аппетита жевала бутерброд, прихлебывая чай, и думала только об одном: скорей бы уж увидеть этого Асмодея Чернопятова, а там будь что будет.

– Пойдешь по улице, – объяснила ей старуха, – через три дома увидишь покрашенный синей краской забор, там будет калитка, за этой калиткой и будет двор Чернопятова. Ты, главное, не бойся, смелее иди.