— С Даниель было то же, — сказала Мартина. — Это какая-то болезнь клонов, так, что ли?
— Это же происходит и с другими подростками по всей стране. И не только с клонами.
Ева страдальчески поморщилась. Она даже не сказала бы наверное, от чего больше — от физической или нравственной боли.
Она умерла. У нее были те же симптомы. Она так и не нашла доктора Блэка.
Это была моя последняя надежда.
Но Мартина настаивала, чтобы они ехали к ним, чтобы посмотреть вещи Даниель, чтобы попытаться продолжить поиски.
У Мартины теплилась надежда, что уже не так плохо.
Ей надо надеяться за двоих.
Когда Ева добралась до верхней площадки, силы оставили ее.
— Я… мне надо прилечь, — через силу проговорила она.
Впереди была открыта дверь. Должно быть, в комнату Мартины. Идеально чистенькую, уютную.
Но Мартина открыла дверь слева и включила свет.
В комнате не было мебели и стоял застоявшийся запах запущенного помещения. Деревянный пол был покрыт толстым слоем пыли.
— Это комната Даниель, — прошептала Мартина, и эхо отразилось от голых стен. Она закрыла за собой дверь и направилась к стенному шкафу. — Родители решили отделаться от всего, что напоминает им о Даниель. Они до сих пор не свыклись с мыслью о том, что она умерла. Вот почему им нельзя видеть тебя. Но кое-какие вещи они хранят здесь. Так, кое-какие мелочи, которые никак не решатся выбросить. Они убьют меня, если узнают, что я копалась в них.
— А они знают о клонах?
Мартина распахнула дверцу встроенного стенного шкафа и начала что-то искать среди груды наваленных гам картонных коробок.
— Даниель вышла на Селестайн незадолго до своего конца. Она все рассказала маме и папе, и те были потрясены.
— А как насчет Брианн и Алексис?
— Насчет кого?
— Это другие клоны. Даниель о них знала?
Мартина нашла наконец, что искала, и вытащила из шкафа коробку.
— Нет, — ответила она, положив ее на пол. — Но она подозревала, что есть и другие. Вот смотри… я это искала.
Она выложила старую велосипедную цепь. Под ней была небольшая тетрадка со спиралью. Мартина начала быстро ее просматривать.
— Эта тетрадка была при ней в автобусе, когда она умерла.
— Она умерла в автобусе?
Мартина кивнула.
— Она ехала искать доктора Блэка. Она к этому времени была совсем плоха. Мама с папой ни за что не отпустили бы ее, вот она и уехала тайком.
Она протянула Еве тетрадку. Ева взяла и стала читать.
«9 апреля.
Мама и папа не доверяли доктору Блэку с самого начала. Он никогда не представлялся по имени. Он всегда сам отвечал по телефону. У него не было помощников. Они его подозревали с первого знакомства и считали, что он меня похитил у какой-то зазевавшейся мамаши или что-то в таком роде. Поэтому они не рискнули просто заплатить деньги и забрать меня, а попытались навести справки.
Зная папу, могу предположить, что он нанял частного детектива или кого-нибудь еще. Как бы то ни было, у них сохранилось вот это:
«Блэк, доктор Горацио П. 1749 Ларами-драйв 555-9188».
13 апреля.
Только что из читалки. Нашла статейку о докторе Горацио Блэке:
«Человеческие клоны уже сегодня
Сент-Луис. В ближайшие десятилетия мы будем пожимать на улице руки самим себе. Или растить детей как две капли воды похожих на нас, только без наших недостатков. Такую душераздирающую картину нарисовал доктор Горацио Блэк, генетик из филиала клиники «Трумэн-Белл».
Выступая на сегодняшней конференции, доктор Блэк пояснил, что этот сценарий, напоминающий сюжеты научно-фантастических романов, не является главной причиной реализации технологии клонирования. «Клоны будут иметь особое значение для продления жизни. Представьте, что у вас рак костного мозга. Найти подходящего донора практически невозможно. Поэтому мы берем образец вашего генетического материала, расшифровываем ваш генетический код и воспроизводим клона, идентичного вам во всех отношениях, кроме рака костного мозга. Этот клон и будет вашим идеальным донором, причем опасность отторжения костной ткани практически сводится к нулю».
Доктор Блэк на миг замолчал, глядя на потрясенных слушателей, и затем проговорил сдавленным голосом: «Если бы я мог создать клона, я бы спас жизнь своей дочери».
Дочь доктора Блэка, Лаура, умерла три года тому назад при обстоятельствах, которые он не уточнил».
16 апреля
Завтра еду автобусом в Сент-Луис. Мне ужасно неприятно делать это втайне от мамы и папы, но я ничего не могу поделать. Они бы никогда не согласились отпустить меня».
— Ей это так и не удалось сделать, да? — спросила Ева.
Мартина покачала головой:
— Мама с папой до сих пор не могут простить себе. Они и сердятся. И страдают. Оттого что их не было рядом с ней. И они ничем не могли помочь.
Она умерла, и никого из нас не было рядом. И такой мучительной смертью.
Еву пронзила острая боль.
Она мучилась точно так же. Словно тело разрывают на куски.
— Ты должна найти его, — сказала Мартина. — Но у тебя не так уж много времени.
Она вдруг застыла, услышав шаги на лестнице.
Шаги приближались.
— Мартина? — послышался мужской голос. — Ты что это там делаешь?
13
Еще четверо. Сегодня.
Летальный исход.
Двое в Северной Америке…
Ну хоть бы немного повременили.
― Быстро в шкаф! — подтолкнула Еву Мартина.
Ева с глухим стуком опустилась на пол стенного шкафа. Мартина быстро захлопнула дверцу.
Боль.
Боль резанула, словно ножом. Будто мозги брызнули из ушей.
Только не кричать!
Закусить губы. Язык.
Голоса. Сердитые. За дверью. Ругаются.
Металлическое клацанье.
— …да только велосипедную цепь, — разобрала она отдельные слова Мартины. — Мне она нужна, а Даниель ничего против бы не имела…
— Да разве в этом дело, — прервал ее папа. — Это единственное, что у нас осталось от твоей сестры. Мы же просили тебя не прикасаться к ним, пока не разберем всего.
— Ну прости, папа.
— Ладно, прибери здесь все и ступай вниз. И в следующий раз, если тебе чего-нибудь понадобится, спроси нас.
Ева слышала, как закрылась дверь в комнату. Затем раздались шаги на лестнице.
Наконец все смолкло.
Дверца шкафа открылась. Просунулась голова Мартины.
— Ты жива?
— Сама не знаю.
— Теперь понимаешь, почему я не хотела, чтоб они тебя увидели? Они все еще не пришли в себя. Их просто удар хватит, если…
— Мартина, — прервала ее Ева. — У нас мало… надо торопиться…
Мартина потрогала ее лоб:
— У тебя жар.
— Еще бы, попробуй так прыгать в шкаф… Я думала, что сломала себе бедро.
— Все очень плохо.
— Я и сама знаю. Что мне делать дальше?
— Нам, — поправила ее Мартина. — Я с тобой, Ева. Пока тебе придется здесь потерпеть. Мама и папа после последних новостей пойдут спать. Это минут через десять. Подождем, пока они не заснут. Еще минут двадцать.
— И что потом?
— Не знаю. Но я что-нибудь придумаю. Просто посиди и отдохни. И ни о чем не беспокойся.
Сказав это, она закрыла за собой дверь.
Ступени поскрипывали у них под ногами.
Когда они добрались до низа и на цыпочках зашли на кухню, Ева посмотрела на стенные часы.
12:07.
Мартина открыла дверь прилегающего к дому гаража.
— Ты уверена, что это нормально?
— Я тысячу раз бывала в Сент-Луисе, — откликнулась Мартина, открывая дверцы семейной машины.
— А родители не убьют тебя за это?
Мартина помогла Еве сесть на пассажирское место впереди.
— Ева, я не поверила своей сестре, когда она говорила мне о клонах. Потому она и сбежала тайком из дома — никто не воспринял ее слова всерьез. И я не хочу, чтоб это повторилось снова.
