Путники резко обернулись, но сзади никого не было. Лошади сопели, фыркали и суетливо топтались, переступая с ноги на ногу — того и гляди понесут! Приходилось крепко натягивать поводья, чтобы сохранить контроль над испуганными животными.

Подул резкий ветер и принес с собой целое облако тумана, накрывшее их с головой. Бедный Григор весь съежился на своей лошадке, дышал он громко и прерывисто, судорожно озираясь во все стороны. Милош сохранял внешнее достоинство, хотя ужас сковал его крепкие мышцы, а сердце бухало так сильно, что каждый толчок сотрясал все тело.

Следующий порыв ветра развеял туманное облако и всадники увидели Дракулу, который стоял прямо у них на пути. Лошади было впали в истерику и попятились, но вампир только шикнул и они замерли, словно околдованные.

— «Иди ко мне, Милош», — сказал он тихо.

Молодой венгр принялся понукать коня, он хотел поднять животное на дыбы и ударить копытами Дракулу в грудь, но из этого ничего не вышло. Конь стоял безучастно и не реагировал на приказы хозяина. Милош спрыгнул на землю и вытащил меч, не собираясь сдаваться без боя.

Вампир продолжал стоять и смотреть в глаза рыцаря, не двигаясь, а лишь криво ухмыляясь. Молодой венгр поднял меч и пошел на Дракулу со словами: — «Защищайся, чертов кровосос!». Но по мере приближения к вампиру он не то, чтобы слабел, но размягчался, решимость таяла, в теле разливалась приятная истома. Рыцарь почувствовал, как нарастает эйфория, однако он еще мог контролировать себя и понимал, что его состояние — это наваждение, вызванное Дракулой.

Милош догадался, что волшебный взгляд вампира, а также этот непонятный запах — не душистый аромат, не благоухание, а нечто другое — терпкое и оставляющее на выдохе сладковатый привкус во рту — есть то, чем кровопийца подчиняет жертву своей воле. Поэтому рыцарь перестал смотреть в глаза Дракуле. А затем достал из кармана веточку мяты, которую сорвал еще в начале пути, растер траву между пальцами, не выпуская меча, и натер ею усы. Свежий, с холодком, аромат мяты тотчас забил вампирский дурманящий запах и рыцарь сумел приободриться.

Защитившись таким образом от чар Дракулы, Милош, не медля ни секунды, бросился вперед и с силой пронзил вампира острым мечом насквозь. Дракула застонал, отшатнулся, в глазах его отразились боль и гнев. Схватив меч за рукоятку, он с рычанием вытащил его из своей груди и отбросил в сторону. Потом прижал руку к тому месту, где был ранен и протянув другую руку к Милошу, снова произнес:

— «Иди ко мне, Милош».

— «Ни за что!», — твердо ответил рыцарь. А сам в это время лихорадочно искал способ спасения от кровопийцы. В сумке Григора лежал самодельный факел, он мог сослужить роль деревянного кола для убийства вампира. Милош позвал:

— «Григор!».

Дрожащий голос ответил:

— «Что, мой господин?».

— «Дай мне факел!».

— «Что?...», — не понял слуга.

— «Черт побери! Дай мне факел, которым ты разгонял туман!», — выкрикнул Милош.

Схватив палку с обугленным и поэтому острым концом, которую подал трясущийся слуга, он попытался направить ее в грудь вампира, чтобы нанести удар, но Дракула уже стоял вплотную рядом с ним, без малейшего усилия забрал факел у рыцаря и зашвырнул его так далеко и с такой скоростью, что в полете палка издала свистящий звук.

Действие мяты закончилось...

Когда вампир обнял Милоша, тот сам прильнул и прижался к кровопийце, испытывая чувственное блаженство. В этом искушении ему казалось, что он обнимает свою Илону, что обладает ею всецело...».

Ласло замолчал. Он сидел напротив меня, облокотившись о стол и был погружен в рассказанную им историю. Да и я, признаться, тоже. В голове роились образы из вампирского рассказа. Мне было странно, что я так увлекся — целый час не задавал вопросов и не обращал внимания на посетителей корчмы. История князя Дракулы и рыцаря Милоша казалась незаконченной, поэтому я хранил молчание, ожидая завершения.

Корчмарь Ласло провел рукой по лицу, будто снимая наваждение. За этим последовало заключение, рассказанное будничным тоном:

— «Вы, наверное, уже поняли, господин барон, что Милош не ушел от своей судьбы и в конце концов превратился в вампира. Он стал первым, кого обратил Влад Цепеш Дракула. Смышленый солдат Григор так и остался при рыцаре-вампире в качестве слуги. С тех пор вся округа замка Кулешть живет в постоянном страхе. Правдивая легенда, с которой я познакомил вас, родилась в тех краях. Мне известно, что и поныне Рыцарь Милош не покидает пределов Трансильвании и рыщет то поблизости от замка Кулешть, то перемещается поближе к Венгрии, а чаще — в Карпатах разбойничает».

— «Почему ты так уверен в том, что история эта — не вымысел?», — спросил я, — «подумай сам, мы на пороге просвещенного девятнадцатого века!».

— «А вот вы поезжайте в Кулешть и там спросите! Поезжайте и спросите!», — настойчиво повторил Ласло.

Глава 28. Вторая вампирская история. Болотная Дева

Рассказ Марка был неожиданно прерван — в зал заседаний вошел Слейтер. Извинившись, он позвал профессора и что-то тихо стал ему говорить. Это разрушило загадочную атмосферу, возникшую в зале, когда слушатели тихо внимали Марку, растворившись в повествовании. Я сидела и думала, что вампирам и вправду присуще непонятное пугающее очарование. Оно действует даже когда всего лишь слушаешь рассказы о них. По какой-то причине, мне неведомой, вампирские истории производят щемящее чувство, затрагивая душу и вызывая романтические и любовные ассоциации.

Профессор и Слейтер вышли, а Марк спросил:

— Сделаем перерыв?

За всех ответила Эми, переглянувшись с Диком и со мной:

— Мы не голодны и не устали, наоборот — не хотелось бы отвлекаться и выходить из настроения, порожденного этой историей.

— Отлично, тогда я возвращаюсь в 1803 год. Куда, по-вашему, я отправился, покинув Бухарест?

— В замок Кулешть?, — предположила я.

— Правильно, милая Анна, — ласково ответил молодой ученый, — я решил всерьез разобраться и узнать откуда взялась легенда, что послужило ее рождению.

Итак, я остановился в деревне, что расположена как раз у подножия замка Кулешть, и поселился в маленьком деревянном доме. Его хозяин — старик, проживший всю жизнь в той местности, предоставил мне комнату. От него я услышал множество других легенд о вампирах, но в них не было ни слова о князе Дракуле, а вот о Рыцаре Милоше говорилось в каждой из них. Да, о Рыцаре Милоше и о Болотной Деве.

Утром старик повел меня в замок. Там работал его родственник, он-то и проводил нас в одну из комнат квадратной башни, где давным-давно, по преданию, жил бывший начальник стражи, ставший ныне грозой всей округи. На стене висел большой портрет, изображавший Милоша. Он приковывал к себе внимание. Во-первых, рыцарь и вправду оказался поразительно красивым и я в шутку подумал, что, вероятно, вампирами становятся только красивые люди. А, во-вторых, сам портрет был, на удивление, хорош, художник обладал недюжинным матерством — ему удалось запечатлеть на холсте не только внешность рыцаря, но даже отразить силу его характера. Кроме того, портрет словно жил. Глаза были так искусно написаны, что в них присутствовал живой блеск. Может быть поэтому суеверные крестьяне утверждали, что рыцарь-вампир выходит на охоту из своего портрета.

Самая любопытная деталь касалась автора изображения. Оно было создано после того, как Милош исчез из замка. Когда от рыцаря перестали поступать весточки, в Кулешть прибыла его невеста Илона. Она пыталась искать жениха, расспрашивала людей, а по утрам сидела, запершись, в комнате — создавала портрет своего любимого.

Я рассматривал это произведение с расстояния шести шагов. Старик, давший мне пристанище в деревне, усмехнулся и сказал:

— «Вы бы подошли поближе, господин барон, издалека не видно самого главного».

Я приблизился к портрету и лишь тогда понял, что имел в виду старик. Перед моими глазами оказалась самая искусная вышивка, которую только можно представить! Она была выполнена цветными шелковыми нитями на шелковой же канве и вставлена в богатую раму.