«Я полагаю, что сейчас не время обсуждать то, как Ваше Королевское Высочество могли или должны были поступать до сих пор; я вообще уверен, что в делах важных вредно пережевывать прошлое (это был один из самых больших пороков Месьё), кроме тех случаев, когда нужно что-либо запомнить, да и тут к прошлому должно возвращаться лишь в той мере, в какой это может быть полезным в будущем. Пред Месьё четыре выхода: примириться с Королевой, а стало быть, с кардиналом Мазарини; войти в тесный союз с Принцем; создать в королевстве третью партию; и, наконец, оставаться в том же положении, что и ныне, то есть пытаться угодить и нашим и вашим: Королеве, не ссорясь при этом с Парламентом, который, фрондируя против Кардинала, действует с большой осторожностью в отношении королевской власти и по два раза на дню ставит палки в колеса принцу де Конде; принцу де Конде, присоединив свои войска к войскам герцога Немурского; Парламенту, произнося речи против Мазарини, но не используя, однако, власть, какую дает Месьё его рождение и любовь к нему парижан, чтобы заставить эту корпорацию пойти далее, нежели она сама того хочет.
Первый из четырех этих выходов — примириться с Кардиналом — Ваше Королевское Высочество навсегда отказались обсуждать, полагая, что он несовместен ни с честью Вашей, ни с Вашей безопасностью. Второй — заключить безусловный союз с принцем де Конде — был также Вами отвергнут, ибо Месьё не пожелал допустить даже мысли, что он может самому себе посоветовать (таковы были собственные слова Вашего Королевского Высочества) отвернуться от Парламента и тем самым поставить себя в совершенную зависимость от милости принца де Конде и прихотей г-на де Ларошфуко. Третий выход — создать в королевстве третью партию — был отринут Вашим Королевским Высочеством, во-первых, потому что следствия его могут быть слишком пагубны для монархии, во-вторых, потому что успеть в этом деле можно лишь в том случае, если принудить Парламент поступать противно его обычаям и формам, а добиться этого можно лишь средствами, еще более противными нраву и правилам самого Месьё.
Четвертый путь, тот, которому Ваше Королевское Высочество следует в настоящее время, и есть тот самый путь, что причиняет Вам нынешние горести и тревоги, ибо, заимствовав понемногу от каждого из прочих решений, выход этот обладает почти всеми опасностями каждого, будучи, правду говоря, лишен какого-либо из их преимуществ. Повинуясь Месьё, я готов изложить мое мнение о каждом из четырех. Хотя сам я мог бы найти личные выгоды в примирении с Кардиналом, и хотя с другой стороны, я столь рьяно витийствовал против него, что мнение мое насчет всего, до него касающегося, может, и даже должно, казаться подозрительным, я не колеблясь объявляю: Ваше Королевское Высочество не может, не обесчестив себя, пойти на уступки в этом вопросе, памятуя настроение всех [459] парламентов, всех городов, всего народа; вдобавок Ваше Королевское Высочество не может сделать такой шаг, не подвергнув себя опасности, памятуя общее положение дел, умонастроение принца де Конде и прочая, и прочая. Доводы в пользу этого мнения бросаются в глаза, поэтому я касаюсь их только мимоходом. Я прошу Месьё уволить меня от необходимости высказать мое суждение насчет второго выхода, то есть безусловного союза с принцем де Конде, по двум причинам: во-первых, обязательства, взятые мною перед Королевой, притом взятые с согласия Вашего Королевского Высочества, могут дать Вам повод полагать мои советы небескорыстными; а во-вторых, я убежден: если бы Месьё решился порвать с Парламентом, обсуждать пришлось бы не то, стоит ли Месьё заключать союз с Принцем, а как Месьё быть, чтобы держать принца де Конде в повиновении; вот эта-то возможность подчинить Принца Вашему Королевскому Высочеству и есть одна из главных причин, побудивших меня предложить Вам создать третью партию, насчет которой я желал бы объясниться более подробно, ибо выход этот должно рассмотреть в связи с четвертым, который состоит в том, чтобы пытаться угодить и нашим и вашим.
Принц де Конде предпринял в отношении Испании действия, которые разве лишь чудо способно примирить с установлениями Парламента; при этом он сам или его приверженцы ежедневно предпринимают в отношении двора действия, которые еще менее согласны с нынешним расположением этой корпорации. Месьё неколебим в своем решении не порывать с Парламентом, но он принужден будет сделать это, если войдет в безусловное соглашение с Принцем, который, с одной стороны, ведя переговоры с Мазарини (если он сам не ведет их, то их ведут его слуги), непрестанно подогревает недоверие Парламента, а с другой — открыто объединяясь с Испанией, принуждает палаты по два-три раза на дню публично его осуждать. Однако, не имея возможности вступить в союз с принцем де Конде по соображениям, мною указанным, Месьё должен препятствовать поражению Принца, ибо гибель его дала бы слишком большую силу Кардиналу. Принимая все это в расчет, остается выбирать между образованием третьей партии и тем путем, каким Месьё следует сегодня. Поэтому прежде чем входить в подробности и объяснения, касающиеся до третьей партии, постараемся рассмотреть преимущества и неудобства последнего пути.
Первое замеченное мной преимущество состоит в том, что он выглядит мудрым, а это всегда хорошо, ибо осторожность — именно та добродетель, в какой заурядному уму труднее всего отличить истинное от наружного. Второе состоит в том, что, не предполагая окончательного решения, он как бы предоставляет Вашему Королевскому Высочеству свободу выбора, а стало быть — возможность при непредвиденном обороте событий поступить по своему усмотрению. Третья выгода, сопряженная с подобной политикой, состоит в том, что, покуда Месьё ей следует, он сохранит за собой роль посредника — роль, которой Ваше Королевское Высочество [460] облечены уже в силу своей власти и которая сама по себе в нужную минуту, если только ее не упустить, предоставит Вам право, сохраняя достоинство и даже с пользой для себя, отречься от всех неугодных двору поступков, какие Вы совершили до сих пор и, быть может, еще вынуждены будете совершить в будущем. Вот, на мой взгляд, три рода выгоды, какие можно обнаружить в поведении, избранном Месьё. Теперь рассмотрим его опасности: их несметное множество, и перу моему трудно отделить одну от другой. Остановлюсь на главной из них, ибо она объемлет все остальные.
Ваше Королевское Высочество наносите ущерб всем партиям, давая усилиться той единственной, с какой Вы не желаете примириться, усилиться настолько, что она, быть может, сокрушит Вашу собственную партию, да и остальные тоже, и, уж во всяком случае, побудит приверженцев Принца искать согласия с двором; притом Вы даете для этого Принцу самый благовидный предлог, ибо изо дня в день присутствуете в заседаниях корпорации, которая осуждает его военные предприятия и без колебаний вносит в протокол враждебные ему декларации. Месьё понимает и чувствует значение этой опасности более, чем кто-либо другой, но он полагает, во всяком случае иногда полагает, что Парламент и Париж — порука его безопасности; однако я со всею возможною почтительностью осмеливался никогда не соглашаться с Вашим Королевским Высочеством, ибо Парламент, который продолжает держаться формальностей, во время гражданской войны непременно впадет в ничтожество, но и Париж, которому Месьё предоставляет по обыкновению слушаться Парламента, постигнет та же участь, поскольку город подражает поведению палат. Это поведение и станет причиной того, что наперекор всей Франции и даже всей Европе власть Кардинала будет восстановлена тем самым путем, какой уже привел его обратно во Францию. С тремя или четырьмя тысячами искателей приключений Мазарини прошел все королевство, хотя Месьё располагает значительной армией, ничуть не хуже обученной и не менее опытной, нежели та, что сопроводила министра в Пуатье, хотя большинство парламентов выступили против Кардинала, хотя в стране почти нет больших городов, на какие двор мог бы опереться, хотя весь народ ненавидит Мазарини. Это кажется чудом, но никакого чуда тут нет — могло ли быть по-другому, если вспомнить, что тот же самый Парламент только и делает, что издает постановления, которые, возбраняя вербовать войска и расходовать королевские деньги, оказывают Кардиналу помощь, куда более ощутительную, нежели вред, какой они ему причиняют, объявляя его преступником; если вспомнить, что те же самые города, по природе свой склонные идти на поводу у Парламента, поступают в точности как он, а те же самые войска управляемы пружинами, которые, поскольку Ваше Королевское Высочество блюдете осторожность в отношении Парламента, неизбежно соединены бесчисленными скрепами с этой корпорацией, повседневно препятствующей их действию. Иностранцы воображают, будто Месьё руководствует Парламентом, потому что [461] Парламент, как и Месьё, произносит негодующие речи против Кардинала. Однако же на деле Парламент руководствует Вашим Королевским Высочеством, ибо из-за него Месьё весьма робко пользуется средствами, какими располагает, чтобы повредить Кардиналу. Боязнь не угодить этой корпорации — одна из главных причин, помешавших Месьё ввести в дело свои войска и со всей возможной решительностью набрать новые.
