«Это правда, что мои чувства, вся моя жизнь была в ее руках, — сказала Наташа Лайтесс много лет спустя. — Я была старше ее, я была ее учителем, но она знала глубину моей привязанности к ней и эксплуатировала эти чувства так, как может делать только молодой и очень красивый человек. Она сказала, что нуждается во мне. Увы, это была неправда. Моя жизнь была постоянным отказом от самой себя».

И все осталось по-прежнему — в течение шести долгих лет.

Разочарование

14 марта 1948 года — всего через неделю после того, как Мэрилин подписала контракт с «Коламбиа», — ее любимая тетя Анна скончалась от болезни сердца. Ей было шестьдесят восемь лет. Удивительно, но она была похоронена в безымянной могиле в Мемориальном парке Вествуда, и лишь несколько лет спустя на этом месте появилась маленькая надгробная доска. Уже неоднократно писалось о том, что Мэрилин не приехала на похороны, потому что была слишком сильно занята своей карьерой, однако, согласно воспоминаниям ее сестры Бернис, это неправда. Мэрилин никогда не пропустила бы похороны Анны. Она вместе с Грейс и Доком Годдардом попрощалась с ней, а затем Мэрилин в слезах убежала с похорон, еще до того, как подошли все остальные. Позже она сказала об Анне: «Она была единственным человеком, который показал мне, что такое любовь». Анна оставила Мэрилин книгу «The Potter», с примечанием: «Мэрилин, дорогая, прочти эту книгу. Я не оставляю тебе ничего, кроме моей любви. Моя любовь и я сама — мы будем с тобой даже после моей смерти».

После смерти Анны Мэрилин Монро сказала, что она была очень «несчастна», потому что, как она выразилась: «Не осталось никого, с кем я могла бы поделиться своими надеждами и неприятностями». Хорошо, что именно в это время ее карьера пошла на лад: она начала сниматься в низкобюджетном музыкальном фильме, своем первом фильме для «Коламбиа», «Хористки». В этом фильме у нее была ведущая роль, и она даже спела два сольных номера: «Каждому ребенку нужен па-па-папа» и «Все могут видеть, что я люблю тебя», а также два дуэта с Аделью Джердженс. В этом фильме ей также пришлось танцевать, что оказалось не так уж легко. Это был странный небольшой фильм — длиной всего час. На его создание ушло всего десять дней. Мэрилин была в нем удивительно хороша. Ее голос стал настоящим открытием. Однако этот фильм не добавил к карьере Мэрилин ничего нового. К ее глубокому разочарованию, вскоре после его выхода на экраны ее понизили в «Коламбиа». «Я пошла в свою комнату, упала на кровать и заплакала, — вспоминала она. — Я плакала целую неделю. Я не ела, не разговаривала, не причесывалась. Я продолжала плакать, как будто я присутствовала на похоронах Мэрилин Монро. Я ненавидела себя за то, что была настолько глупой, что посмела поверить в свою привлекательность. Я встала с кровати и посмотрела в зеркало. Это было что-то ужасное. Я не была привлекательной. В зеркале я увидела вульгарную, грубую, примитивную блондинку».

В июне 1948 года Мэрилин переехала в номер на двоих в «Голливуд Студио Клаб», где она платила 12 долларов в день за комнату и питание. Ей нужно было экономить деньги: дела шли не так хорошо, как она надеялась. Ей очень не нравилось это место, оно слишком напоминало ей о приюте. В то время она встречалась с мужчиной по имени Фред Карджер, музыкальным режиссером «Хористок», но отношения у них не клеились.

Даже в этот мрачный период своей жизни Мэрилин старалась не скисать. Ей пришлось участвовать в коммерческих телепередачах, и казалось, на ее недолгой кинокарьере можно поставить крест. «Но было что-то, что не позволило мне вернуть в мир Норму Джин, — вспоминала она впоследствии. — Это была не амбиция, не желание стать богатой и знаменитой. Я не чувствовала в себе никакого скрытого таланта. Я даже не чувствовала, что привлекательна или хотя бы симпатична. Было что-то сродни сумасшествию, что не позволило мне все бросить. Внутри что-то вело меня...»

«Никогда не знаешь, когда придет удача, — так Наташа всегда говорила Мэрилин. — Но когда это случится, ты сразу поймешь». У Мэрилин «это» случилось в конце года, когда она работала на новогодней вечеринке в доме кинопродюсера Сэма Шпигеля. В тот вечер ее представили агенту Уильяма Морриса по имени Джонни Хайд. В тот момент, когда она протянула ему руку, чтобы пожать ее, все изменилось в ее жизни... навсегда. Прежняя жизнь ушла, чтобы больше никогда не вернуться.

Джонни Хайд

Вращаясь в шоу-бизнесе, за последние несколько лет Мэрилин Монро встречала множество самых разных людей, но среди них не было никого, даже близко напоминающего Джонни Хайда: пятьдесят три года от роду, ростом едва ли пять футов, худощавый, лысоватый, не особенно красивый. У него была очень короткая шея, и казалось, что голова растет прямо из плеч, тонкий нос и узко посаженные глаза. В целом он производил впечатление болезненности, и действительно, состояние его сердца было таково, что ему приходилось еженедельно посещать кардиолога. Сын русского циркового акробата, он, казалось, состоял из одних противоречий. Одним из них было то, что, несмотря на свой хилый, болезненный вид и нездоровое поведение, он был чрезвычайно влиятельным человеком в киноиндустрии. Он ни перед чем не останавливался, когда речь шла о его работе. Главным в его жизни был развлекательный бизнес. «Все знали, что Джонни жил и дышал шоу-бизнесом», — сказал один из его друзей. Многие актрисы были обязаны ему своими карьерами — среди них Рита Хэйуорт, Лана Тернер и Бетти Хат-тон. Он также представлял интересы Боба Хоупа.

Когда Джонни увидел Мэрилин, ему показалось, что земля разверзлась. Он никогда не встречал настолько прекрасной женщины и решил, что должен заполучить ее. «Он был очень интересным парнем, — сказал Билл Дэвис, который был тогда молодым, семнадцатилетним юношей и работал с агентством Уильяма Морриса, нередко выполняя поручения Хайда. — Сильный, как кнут. Агрессивный. Страстный. Волокита. Дамский угодник, несмотря на то, что он не был красавчиком. Он с самого начала запал на Мэрилин, посылая ей подарки и любовные письма. Он был совершенно неугомонным. Я представляю себе, насколько трудно ей было игнорировать его или отказывать ему, потому что, в конце концов, он был очень влиятельным человеком. К тому же у нее были проблемы с карьерой, и она нуждалась в помощи».

«В моих силах сделать тебя звездой, — сказал ей Джонни вскоре после их встречи. — И я не имею в виду обычную работу по контракту. Звездой!»

«Когда я в первый раз рассказала о своих актерских надеждах Джонни Хайду, он даже не улыбнулся, — вспоминала Мэрилин. — Он увлеченно выслушал меня и сказал: «Конечно, ты можешь стать актрисой!» Он был первым человеком, который отнесся к моему актерству достаточно серьезно, и я буду всегда бесконечно благодарна ему за это».

«По моему мнению, они прямо обо всем договорились, — сказал Билл Дэвис. — Она сказала, что хочет сниматься в кино. Он сказал, что может выполнить это ее желание. Он имел большое влияние в этом бизнесе. Я думаю, что эта встреча была лучшим в тот период в ее жизни. Множество звездочек готовы были прыгнуть в его постель только ради шанса поговорить с ним. Ну, конечно, она наверняка спала с ним. Я имею в виду, что он тоже должен был что-то получить с этого... Так это делается».

В январе 1949 года Мэрилин оказалась с Джонни в Палм-Спрингс. Именно там они встречались, несмотря на то, что он был женат. Власть — самый мощный афродизиак, так что он по-настоящему привлекал Мэрилин, и она спала с ним не только ради карьеры — хотя это не мешало делу. Спустя месяц после того, как она переспала с ним, она уже сыграла яркую эпизодическую роль в одном глупом кино братьев Маркс под названием «Счастливая любовь». Это была низкобюджетная комедия студии «Юнайтед Артист» про украденные алмазы и закулисные интриги, важная лишь тем, что это последнее появление на экране легендарных братьев Маркс.