Одновременно с освоением выплавки броневой стали на комбинате готовились к организации производства броневого листа. По указанию Государственного Комитета Обороны с Мариупольского завода им. Ильича в Магнитогорск эвакуировался самый мощный толстолистовой броневой прокатный стан. Обсуждались различные проекты: где разместить, как ускорить его монтаж. В рабочем коллективе родилась смелая и дерзновенная идея — катать броневой лист прямо на блюминге. Блюминг — мощный прокатный агрегат, единственным назначением которого считалось обжатие стальных слитков, превращение их в блюмсы, в заготовку квадратного сечения. 28 июля сорок первого на нем был прокатан броневой лист. Такое тоже было впервые в практике мировой металлургии. Но именно это сыграло огромную роль в снабжении Красной Армии боевой техникой.

Советский патриотизм, техническая зрелость кадров и большевистское упорство в достижении цели позволили магнитогорцам сделать то, что казалось недостижимым. Танкостроительные заводы получили магнитогорскую броню на полтора месяца раньше срока, установленного ГКО. День ото дня нарастало производство металла для фронта. Только ММК к концу 1941 года увеличил его выпуск в сравнении с 1940-м на 24,2 процента.

Не отставали и златоустовские металлурги. Их завод полностью переключили на производство качественного металла. За все предвоенные годы своего существования Златоустовский металлургический выпустил около 10 сортов стали. А в суровое военное время только за первый год войны освоили выплавку 163 новых марок стали, из них 67 в мартенах и 96 — в электропечах. Всего на заводе в годы войны выплавлялось около 300 легированных и углеродистых марок стали.

В конце 1941 года в область стало прибывать оборудование металлургических предприятий, эвакуированных из прифронтовой полосы. Его большая часть использовалась действующими металлургическими заводами, на основе другой — строились новые производственные мощности металлургии. Так, на строительную площадку Челябинского металлургического завода прибыло оборудование заводов «Электростали», Липецкого, Ворошиловградского и Сталинградского «Красный Октябрь». На территории Магнитогорского комбината разместилось оборудование 38 эвакуированных заводов.

Но с развитием военных действий потребность в металле возрастала. Теперь каждый оборонный завод в зависимости от рода выпускаемого оружия требовал соответствующие профили проката и строго определенное качество стали. Возникла необходимость принимать экстренные меры. В ноябре 1941 года было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о развитии черной металлургии на Урале и в Сибири. В нем утверждался план строительства и ввода в строй новых мощностей доменного и сталелитейного производства. Строительство металлургических заводов по важности и значимости приравнивалось к объектам оборонного значения. Объектами особой значимости считались Челябинский и Чебаркульский металлургические заводы, доменная печь № 5, коксовая батарея и две мартеновские печи на ММК, Челябинский трубопрокатный завод, доменная печь на Саткинском металлургическом и многие другие объекты.

Строить их приходилось в трудных условиях. Стояла суровая зима, не хватало строительных материалов, людских ресурсов. Но объекты вводились в невиданно короткие сроки. За семь месяцев было завершено строительство крупнейшей для того времени пятой доменной печи на ММК. Первые цехи Челябинского металлургического были заложены в марте 1942 года — 19 апреля сорок третьего завод уже выдал первую сталь для фронта. За два с половиной месяца был сооружен металлургический завод в Чебаркуле. 20 октября 1942 года произвели первую продукцию челябинские трубопрокатчики.

На всех металлургических предприятиях области кипела напряженная работа по увеличению выпуска металла. Успешно работали для нужд войны коллективы Ашинского, Саткинского, Уфалейского металлургических заводов. Челябинский ферросплавный, ставший в годы войны почти единственным поставщиком ферросплавов, наращивал производственную мощность, в основном, за счет совершенствования технологии и реконструкции электропечей. Коллективы Саткинского завода «Магнезит», Карабашского медеплавильного, Кыштымского медеэлектролитного, Уфалейского никелевого, Челябинского цинкового заводов вносили свой достойный вклад в великую победу. С их помощью Челябинская область стала «металлической опорой фронта».

За годы войны металлурги области дали стране 11,5 млн тонн чугуна, 13,3 млн тонн стали, 9,5 млн тонн проката, что составило по стали 36,5, по прокату — 35,6, по чугуну — 35,5 процента от общесоюзного производства. Более чем одну треть!

Свыше 50 тысяч советских танков, выпущенных в годы войны, были одеты в магнитогорскую броню.

Да, поистине по праву величественный монумент «Тыл и фронт», сооруженный к 30-летию Великой Победы, был поставлен на нашей южноуральской земле, на берегу реки Урал в Магнитке.

С первых дней войны поставка угля для промышленности области из других районов страны резко сократилась. Временная потеря Донбасса и Подмосковного бассейна лишила страну основной топливной базы. Вся тяжесть снабжения электростанций и заводов топливом легла на плечи шахтеров Челябинского бассейна. На всех угольных шахтах были введены обязательные сверхурочные работы, отменены отпуска. Шахтеры стали работать по две смены в сутки. Горный надзор перешел на казарменное положение. Инженерно-технические работники, служащие контор и трестов день или два в неделю работали непосредственно в забое. В шахты пришли выпускники ремесленных училищ и школ ФЗО, женщины-домохозяйки. Военная обстановка требовала резкого увеличения угледобычи.

В декабре 1941 года СНК СССР принял постановление о развитии добычи угля в восточных районах страны. Во всех угольных бассейнах предлагалось повысить среднесуточную добычу на 22 процента в первом квартале 1942 года и еще на 25 процентов — во втором. Но положение было критическим. В феврале 1942 года добыча угля в стране составила 32 процента к июню 1941-го. Не лучше обстояло дело и в Челябинском угольном бассейне. Здесь создали пять угольных трестов и два треста шахтного строительства.

Южноуральские шахтеры, мобилизуя все свои силы и возможности, к концу 1942 года заметно увеличили добычу угля. Было построено 11 новых шахт. Уже в первые четыре месяца 1943 года добыча угля на предприятиях комбината «Челябуголь» по сравнению с тем же периодом 1942-го возросла более чем в полтора раза, а по тресту «Коркинуголь» — почти в два раза. Угледобыча на Южном Урале продолжала расти и в последующие годы. Всего за время войны в результате героического труда шахтеров и шахтостроителей в области было построено 28 шахт, четыре разреза, общей мощностью около 5 млн тонн угля в год. Комбинат «Челябуголь» увеличил добычу угля более чем вдвое, в том числе трест «Коркинуголь» — почти в четыре раза за счет развития открытых горных работ. Значительно возросла среднесуточная добыча угля по комбинату в целом. Доля Челябинского бассейна в общеуральской добыче «черного золота» составила 45 процентов.

Шахтеры области успешно справились с трудной задачей военного времени. Они бесперебойно и в нужном количестве обеспечивали промышленность, транспорт, электростанции топливом. Как писала «Правда», «уголь — основа всех отраслей производства. Без угля нет электроэнергии, нет металла. Без угля не может работать химическая промышленность. Уголь нужен транспорту всей нашей военной индустрии».

Сразу же, как началась война, в области резко обозначился дефицит электроэнергии. Еще в мирное время добыча и производство ее отставало от нужд и потребностей народного хозяйства. Когда же в экономику области влилось дополнительно более 200 эвакуированных предприятий, возрос объем производства военной продукции, вопрос об энергетических ресурсах стал одним из главных. Уже в июле 1941 года было принято постановление обкома ВКП(б) и облисполкома об экономии и режиме потребления электроэнергии. В нем говорилось, что необходимо принять все меры к экономному расходованию электроэнергии. Постановление требовало свести до минимума расход ее на нужды коммунальных предприятий, учреждений и населения. Хлебозаводы, котельные бань, больниц, жилых домов — все строго ограничивались в потреблении. И все же положение оставалось трудным. В конце 1942 года потребность промышленности в электроэнергии возросла на 58 процентов по сравнению с 1941-м. В апреле сорок второго в докладе на областном партийном активе отмечалось, что электроснабжение промышленности отстает от нарастающих потребностей, что надо «экономить во всем, установить контроль за каждой лампочкой, за каждым электроаппаратом». На всех электростанциях вводился удлиненный рабочий день, часто — так называемое «казарменное положение», когда рабочие по нескольку дней не покидали производство. Но это не решило проблемы.