Хозяйка и служанка вскочили.

– Боже мой, кто бы это мог быть… – пробормотала Маргарет, бросая рубашку Джейсона на стол между бумагами Хелены и очищенными на обед картофелинами и свеклой.

– Очевидно, кто-то принес запоздалые соболезнования, – усмехнулась Хелена, возвращаясь к своим счетам. – Перед похоронами мы их получили слишком много.

Она чувствовала себя усталой и нервничала. Ночью ей лишь ненадолго удалось погрузиться в беспокойный сон, полный кошмаров, которых Хелена уже не помнила. Она еще раз прошлась по столбикам цифр в надежде найти в расчетах ошибку, позволяющую изменить итоговую сумму на большую. Вполуха Хелена слышала скрежет замка входной двери и разговор Маргарет с нежданным визитером. Вскоре дверь захлопнулась, и на пороге закопченной кухни снова возникла фигура старой служанки.

– К нам действительно пришли, – удивленно прошептала она.

Не поднимая глаз, Хелена наморщила лоб.

– Разве ты не сказала, что отец…

– К тебе джентльмен, Хелена.

Хелена рывком вскинула голову.

– Ко мне?

– Милостивой госпоже лично в руки, – объявила Маргарет, торжественно вручая визитную карточку, которую Хелена приняла у нее, помедлив.

На прямоугольном кусочке картона с бархатистой кремово-белой поверхностью чернели буквы. Только имя. Ни адреса, ни титула, ни должности.

Дверь в гостиную осталась открытой. В полумраке неосвещенной комнаты Хелена разглядела фигуру посетителя. Он стоял к ней спиной, погруженный в созерцание картины. Хелена подумала о том, какой непривлекательной выглядит она по сравнению со своей красавицей матерью, и сама удивилась тому, что это ее заботит. Они мало кого знали в этих глухих краях, тем не менее вошедший в комнату человек показался Хелене не совсем чужим. Она поймала себя на том, что чуть-чуть боится его, и глубоко вздохнула.

– Мистер Невилл?

Он повернулся так развязно, словно собирался сказать ей какую-нибудь дерзость. В льющемся из низких окон тусклом свете возникло насмешливое лицо.

– Доброе утро, мисс Лоуренс, – галантно поклонился незнакомец.

Только появление Маргарет с заставленным подносом в руках удержало Хелену от немедленного бегства, как два дня тому назад у моря. Служанка накрыла чай, чуть слышно звеня посудой, и прикрыла за собой дверь, оставив их одних.

– Держу пари, вы не рассчитывали на столь скорое повторное свидание.

Не дожидаясь приглашения, незнакомец опустился на стул и достал из внутреннего кармана сюртука золотой портсигар. Хелена как зачарованная следила за каждым его движением.

– Вы курите в присутствии дамы! – возмущенно прошипела она.

Он бросил на нее недоуменный взгляд, которым дал понять, как глупо она выглядит со стороны, однако тут же убрал портсигар.

– Ваше желание для меня закон, хотя, честно говоря, не думал, что вы так чувствительны. Не могли бы вы сесть?

И великодушно, словно просительнице, указал Хелене на стул напротив.

– Спасибо, я постою.

– Как пожелаете.

Гость наклонился к столу и схватил чашку с выцветшими розами, последнюю из сервиза, на которой еще не было ни одной трещины.

– Боже, какое пойло! – скривил лицо гость, глотнув чаю.

– Лучшего мы себе позволить не можем.

Несколько секунд он смотрел на Хелену так пристально, что, казалось, еще немного и она превратится в кучку пепла.

– Я знаю. – Он уютно откинулся на спинку стула, и Хедена невольно восхитилась его непринужденной элегантностью: облегающий жилет из блестящего коричневого шелка, гармонирующий с ним узкий сюртук и скромной расцветки галстук, в котором сверкал крохотный бриллиант.

Он носил на себе маленькое состояние, которое могло бы обеспечить Хелене, Джейсону и Маргарет несколько месяцев безбедной жизни, и делал это с такой беззаботностью, даже с безразличием, что Хелена вспыхнула от зависти и злобы.

При этом в нем не было ничего от изнеженного денди: тонкий, но сильный Ян Невилл производил впечатление человека в совершенстве владеющего своим телом. Вероятно, он был опасным противником, способным на жестокость любого рода.

– Видите ли, мисс Лоуренс, – начал гость, закидывая ногу за ногу. – Вы стоите на грани полного финансового краха. У вас нет ни фартинга, между тем как долг исчисляется несколькими сотнями фунтов. Помимо связанного с банкротством позора, вам угрожает участь приживалки в доме скупой и озлобленной тетки, а вашему брату – карьера жалкого писаки с вечными чернильными пятнами на пальцах. В качестве альтернативы вы можете занять место гувернантки в более или менее приличном доме, чтобы за жалкие гроши учить избалованных отпрысков таблице умножения и прочим премудростям, а заодно удовлетворять похотливого хозяина…

– Не знала, что вас это заботит, – перебила его Хелена.

Охваченная стыдом и гневом, она даже не удивилась осведомленности гостя.

Невилл задумчиво кивнул.

– Все правильно. Но видите ли, – он наморщил лоб, – имея небольшое состояние, я мог бы позволить себе заботу о вас. Дать вашему брату лучшее образование, какое только можно получить за деньги, а миссис Браун – возможность наконец уйти на заслуженный отдых, пусть даже в этом самом доме, который она так любит и ремонт и содержание которого я, разумеется, тоже готов взять на себя.

Хелене потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что предлагает ей этот человек. Что-то невысказанное витало в воздухе, заставляя Хелену не доверять его неслыханной щедрости.

– И что вы за это хотите? – Хелена нервно сглотнула, предчувствуя ответ.

– Вас.

В нависшей тишине, словно перебивая друг друга, тикали двое часов.

– Хочу сразу предотвратить недоразумения. – Голос Невилла заставил Хелену вздрогнуть. – Я питаю только самые честные намерения. Я устал от дам, подсовывающих мне в супруги своих дочерей или племянниц, а то и самих себя. Индия – не место для леди, падающей в обморок при виде таракана на стенке.

– Индия? – эхом отозвалась Хелена.

– Дарджилинг, у подножия Гималаев, – поспешил уточнить Невилл. – Я ищу женщину, способную вместе со мной управлять плантациями чая. Она должна быть превосходной наездницей, кроме того, достаточно умной, чтобы овладеть местными языками, способной вести хозяйство и, возможно, не самой скучной собеседницей. – Он сделал короткую паузу. – Итак, я прошу вас стать моей женой.

Хелена испуганно затрясла головой.

– Что вас смущает? – возвысил голос Невилл. – Что я не заявился к вам с цветами и коробкой шоколада пралине? Что не писал вам льстивых записочек и не валялся у вас в ногах? – Он игриво поднял брови, прежде чем лицо его снова стало непроницаемым и холодным. – Видите ли, я придерживаюсь того мнения, что браки, заключенные без лишней страсти, крепче и долговечнее. Безумное увлечение оборачивается в конце концов разочарованием. Признаю, мои требования высоки. Но я надеюсь, вы сможете им соответствовать.

– О чем вы говорите? – Голос Хелены дрожал от возмущения. – Вы ведь не можете купить меня как вещь!

– Каждый человек имеет свою цену, мисс Лоуренс, даже вы, – спокойно возразил Невилл. – И в вашем действительно бедственном положении было бы крайне неразумно ее завышать.

– Я не намерена торговаться, во всяком случае, с вами.

Невилл молча поднялся. Теперь он стоял так близко от Хелены, что на нее пахнуло травянистым мылом и теплом его тела. Его глаза казались бездонными, и она, словно боясь в них потеряться, отвела взгляд.

– Я сделал вам выгодное предложение. – Она ощутила на щеке его дыхание, пронизанное тонким ароматом табака. – И даю двадцать четыре часа на размышления. Но предупреждаю вас: в случае согласия я получу все, что полагается мне по праву. И не пытайтесь сопротивляться, иначе ввяжетесь в игру, победить в которой у вас нет ни малейшего шанса.

Его близость смутила Хелену еще больше, чем слова. Стыд, гнев, страх вперемешку с каким-то еще непонятным чувством захлестнули ее с головой.

– Я прошу вас уйти, – прошептала Хелена.