Марина пожала плечами и откинулась на локти на кровати. А я подошла к ней и плюхнулась рядом.

– Ты ведь видела их всего два раза и, возможно, это простое совпадение, – сказала она беззаботным веселым голосом и, перевернувшись на живот, стала разминать стопы ног.

Я повторила ее движения и улыбнулась.

– Скорее всего, ты права и встреча с ними просто совпадение. Но уж больно странными они мне показались.

Марина захихикала.

– Опять ты за свое. Забудь. Они, скорее всего, просто развлекались, чтобы убить время, так же, как и ты.

– Точно! – я толкнула подругу плечом и подмигнула ей.

На самом деле Марине я сказала только часть правды: мою голову занимали мысли не только об этой четверке, но и о галлюцинации перед тем, как зайти в ее дом. Кто знает, что это было? Может быть, происшествие в цирке так на меня повлияло. И в самом деле, действовала аномальная жара – ведь всему миру известно, что грядет глобальное потепление.

Перевернув очередной лист календаря и посмотрев на дату сегодняшнего дня, я набрала воздуха в легкие и, выдохнув со звуком, присела на кровать. Завтра в школу. Боже, как я не хочу туда идти. Скучные предметы, одноклассницы-задиры, – все это мне казалось пустой тратой времени. Что-то здесь не так. Это не та жизнь, которую я хочу. Но как выбраться из этого замкнутого круга и понять, что именно мне нужно и в каком направлении идти?

– Алекса, ты собираешься в школу? – голос мамы заставил меня вздрогнуть.

– Да! – крикнула я и, неохотно встав с кровати, поплелась к шкафу. Осторожно распахнув створки, которые тут же скрипнули старыми суставами, как и подобает старикам, я стала перебирать свой гардероб в поисках подходящих вещей для первого дня школы. Несколько минут – и в моих руках оказалось то, что я искала: белая блузка и темно-синяя строгая юбка в складку спереди, – то, что надо. Осталось их отгладить.

Затем я подошла к окну и несколько минут наблюдала за группой подростков, исполняющих стрит-данс и радующихся последнему дню свободы перед годом «заточения» в школе, где придется отсиживать пары и отвечать на вопросы учителей, хочешь ты этого или нет. Но взрослые говорят, что так надо.

– Алекса! – мама постучала в дверь, а затем сама открыла ее, и в дверях показалась гладильная доска. – Все, я к работе готова, теперь твоя очередь.

Я нехотя оторвалась от завораживающих танцев подростков и направилась к маме, чтобы помочь ей расставить доску.

– Спасибо, – я улыбнулась, приняв утюг из рук Эмили.

Мама вздохнула и погладила меня по голове.

– Странная ты у меня, дочка!

– Подростковый возраст, мама! Тут уж ничего не поделаешь, – я наигранно склонила голову набок и подняла брови.

– Ох, и хитрая ты лиса! Подростковый возраст! Хм! Не сваливай все на него! Дело не только в нем! – мама пригрозила мне указательным пальцем и вышла из комнаты, оставив меня наедине с неглаженой одеждой и воспоминаниями о приключениях в цирке и галлюцинациях у дома Марины.

Я проснулась от душащих меня слез, не веря тому, что увидела во сне, который был настолько отчетливым, как будто все это произошло со мной наяву. Мне приснился сон, в котором я встретилась со своим отцом. Как только мы увидели друг друга, отец протянул ко мне руки, обнял меня, и мы, не в силах сдерживать свои слезы, заплакали.

Все, хватит. Его нет, и не стоит надеяться на чудо. Надо прийти в себя и собираться в школу. Сегодня первый день после каникул и последний учебный год. И уже сейчас я не могу дождаться его окончания.

Я быстро спрыгнула с кровати и стала впопыхах одеваться в заранее приготовленную юбку и блузку. Затем подошла к зеркалу и, надув губы, взяла непослушную челку в пучок, и с выдохом прядь за прядью она выскользнула из моих рук. Летом я решила ее отрастить, чтобы тяжелые и вьющиеся волосы, как назло не поддающиеся укладке, можно было собрать в хвост и больше не думать об их существовании. Нужно было слушаться маму и не состригать челку. Она бывала права в таких мелочах.

Скользнув в туфельки на невысоком каблуке, я прошмыгнула на кухню, чтобы перехватить бутерброд с кофе. Эмили, допивая чай, сердито на меня посмотрела. В этом году ей повезло с работой. Она, наконец, устроилась секретарем в престижном бизнес-центре, и теперь ей предстоит выполнять работу для предпринимателей, открывших здесь виртуальные офисы, хотя сами они могли находиться в любой точке страны. В костюме цвета сливок с молоком, с аккуратно уложенной короткой стрижкой и легким макияжем, она выделялась бы из всей толпы, даже если бы попала на Уолл-Стрит. Ее туфли в тон костюму говорили о безупречном вкусе, чего мне недоставало.

– Отлично выглядишь, мама! – я подошла к ней ближе и чмокнула в щеку. – Впервые вижу, чтобы костюм подбирали под цвет автомобиля.

Мама чуть не поперхнулась. Но мое чувство юмора оценила.

– Это комплимент, дочка? – улыбнулась она. – Я опаздываю! Не задерживайся! Жду тебя в машине!

Только скользнув в кремовый форд-мустанг и захлопнув дверь, я обратила внимание на погоду. Утро выдалось солнечным, и на небе ни облачка. Хорошо, что погода радует. Своей машины у меня не было, и каждый раз, приезжая в школу с Эмили в качестве пассажира, выходя из нее, я прятала голову в плечи, рассчитывая, что меня таким образом никто не заметит. В этот раз все осталось без изменений. И школа, и бизнес-центр находились недалеко от дома, поэтому мама, как только высадила меня из машины, сразу же отправилась на работу.

Не успела я сделать и шагу по направлению к школе, как тут же раздался знакомый голос.

– Алекса, привет! Рада тебя видеть! – Марина летела ко мне, широко улыбаясь и светясь от счастья, будто мы вчера с ней не виделись.

– Привет, подруга! Ты здорово выглядишь!

Мы чмокнули друг друга в щеку и, взявшись за руки, собрались зайти на территорию школы, но не сделали ни шага вперед. Взгляд Марины был направлен на странные тачки, кричащие о своей индивидуальности и неповторимости, а я уставилась на уже знакомых мне атлетов и еле слышно прошептала:

– Дежавю.

Марина наконец оторвалась от авто, посмотрела на меня, затем в толпу школьников и спросила:

– Где?

– Впереди! Видишь?

Минута молчания.

– Да-а, – пропела она. – Они другие. – Марина зачарованно на них смотрела. – Познакомиться бы нам с ними поближе, я имею в виду – с мальчишками.

– Похоже, они с девушками, – пожала я безнадежно плечами.

– Хм, это не имеет значение, уж больно парни хороши, – твердо сказала Марина и, взяв меня за руку, решительно потащила к одноклассникам.

У нас было еще время до начала занятий, и мы проследовали к столику, который располагался на зеленой части территории школы. Помимо Марины в классе, где мы вместе учились, я общалась с несколькими ребятами, с которыми у нас в основном все уроки совпадали. Вот и они уже заняли свои места.

– Эй, Алекса, привет! Что на тебе? Гуччи или Дольче и Габбана? – подколола меня Бруклин Джоунс. Да уж, я не шла ни в какое сравнение с пышногрудой блондинкой, красавицей, на которую оглядывались все парни в школе. Девчонка неплохая, но, к сожалению, жуткая сплетница. Это одна из черт в характере, которые я не переношу.

Марина толкнула меня локтем.

– И ты не ответишь? – над ее переносицей появились две сердитые складочки.

– Нет, Марина, зачем? Это ее характер, и его не исправить, – неуверенно сказала я, отведя глаза в сторону.

Подруга вспылила.

– Хм, ну и нахалка! А что будет дальше? А ведь учебный год только начался! А тебе, Алекса, – она еще больше нахмурилась, – пора научится за себя стоять и не давать себя в обиду!

Марина была права, но парировать я не решалась, – боялась следующей подколки. Я действительно одевалась не так, как все. Мне хотелось элегантности в одежде: платье-футляр с пиджаком болеро и юбка-карандаш с накрахмаленной блузой. Мальчишки в основном ходили в балахонистых свитерах и свободных джинсах. Девчата, конечно, одевались по-разному. Кому было все равно, носили джинсы с топами, а те, кто хотел выделиться, одевались, на мой взгляд, вызывающе, как та же Бруклин, подчеркивающая свои округлые формы в обтягивающей трикотажной майке кричащего красного цвета.