В небе сверкнули два следующих луча, однако они брали свое начало не на Новом, а в точках (может быть, на огромных космических броненосцах), находящихся на расстоянии в половине диаметра Нового от планеты. Один из новых лучей прошил Странника. Край верхней желтой плоскости мандалы засверкал, а когда ослепляющий белый свет погас, на фиолетово-желтой поверхности Странника появилась продолговатая черная дыра с рваными краями.

Молчание прервала Анна, в голосе которой звучало отчаяние:

— Мамочка, они ранят Странника! Я их ненавижу!

Дед, который шел спотыкаясь, снова начала размахивать руками и обрадованно закричал:

— Сожгите друг друга! Да, сожгите! Чего же вы ждете? Бейте друг друга!

Неожиданно девять голубых лучей, сходящихся перед самым Странником, расступились, создавая светло-голубую полукруглую завесу — туманный занавес, сквозь который были едва видны фиолетовые и золотые плоскости планеты. Фиолетовые лучи Странника исчезли.

— Они хотят его уничтожить! — крикнул возбужденный Хиксон. — Сейчас он взорвется!

— Пожалуй, у них ничего не выйдет, — заметил Додд. — Мне кажется, что у Странника новый оборонительный щит.

Пять ярких белых огоньков сверкнули на темной поверхности Нового.

— Снаряды! — догадался Макхит. — Странник отбивает атаку!

Дылда, который шел, тяжело дыша и держась за фургончик, крикнул с отчаянием:

— Но какой вывод? Что ненависть и смерть правят космосом и что даже существа на наивысших ступенях развития не могут этого предотвратить??

Не отрывая взгляда от неба, Рама Джоан, которая держала Анну за руку, быстро ответила на этот вопрос. Ответила звонким уверенным голосом:

— Боги растрачивают богатства, накопленные Вселенной, подвергают испытаниям чудеса, а потом уничтожают их. Поэтому они и боги! Я говорила, что…

Хантер перебил ее диким голосом, тыча в диск Нового пальцем.

Согласно предположениям Мак хита, пять белых огоньков разрослись, создавая бледное полушарие — фронт взрывов, — сквозь которое виднелась нетронутая серая поверхность Нового.

— Я не разбираюсь в богах или дьяволах, — заявил Хиксон, — но наверняка знаю, что войны будут всегда! И вот это — наилучшее тому доказательство!

— Наконец-то ты говоришь что-то по делу! — крикнула из кабины его жена. — Но что толку от этого?

— Когда самые могущественные… самые мудрые существа… — бормотал Дылда. — Неужели действительно нет никакого спасения?

Вопрос Дылды, заданный голосом, полным глубокого и неподдельного отчаяния, разбудил воображение Макхита. Он на мгновение представил себе, что сидит за пультом управления всесильного одноместного космического корабля, висящего на полпути между Странником и Новым, гасит лучи обеих планет и доводит битву до прекращения.

— Может быть, спасение должно прийти с Земли? Может быть, им нужно помочь? — спросил Додд так тихо, словно говорил сам с собой.

Но Войтович услышал его и, не отрывая взгляда от неба, произнес:

— Как это с Земли, Додд? Уж не думаешь ли ты, что это может зависеть от нас?

Додд молча уставился на него.

— Да, — произнес он наконец. — От обыкновенных серых людей, таких, как ты и я.

— О, боже! — рассмеялся Войтович и покачал головой. — Хотя, это все их дело. Я все равно в этом ничего не понимаю!

Они шли дальше, с каждым шагом приближаясь к освещенным фарами стенам здания. Молодой мужчина прошел мимо Марго, схватил за руку какого-то майора и крикнул ему в ухо:

— Опперли приказал погасить эти проклятые прожекторы. Они мешают нам вести наблюдения!

Хантер невольно подумал об Архимеде, который, когда неприятельский солдат встал на нарисованный им на песке круг, закричал:

— Ты портишь мне рисунок!

Как гласит легенда, солдат убил Архимеда, но майор из Вандерберга только кивнул и пошел прочь. Хантер узнал Бьюфорда Хамфрейса, которого уже встречал два дня тому назад Одновременно и Хамфрейс заметил Хантера, Раму Джоан и Анну, словом, всю «банду фанатиков летающих тарелок», которым он запретил появляться в Вандерберге. Майор вытаращил глаза, но через мгновение пожал плечами, словно хотел сказать, что ничего не понимает, посмотрел на небо и побежал, крича:

— Черт возьми, сержант, выключите же эти прожекторы!

Тем временем Марго схватила за руку молодого мужчину, прежде чем тот успел удалиться.

— Прошу отвести нас к профессору Опперли! — приказала она. — Он нас ждет!

— Хорошо. Следуйте за мной. Но только погасите свет, — крикнул он Хантеру и миссис Хиксон.

Они послушно выключили фары, и темнота опустилась на белые стены Вандерберга. Марго не отходила от молодого человека. Хантер ехал за ними, стараясь не потерять из виду белой майки. Перед ними на фоне неба вырисовывались паутины радаров и белый фундамент огромного телескопа.

Вверху погасли голубые лучи, исчезла также туманная завеса вокруг Странника, уступая место сотням ярких белых огней.

Щуря глаза, Макхит закричал:

— Взрывная сфера!

И в этот момент Странник неожиданно прыгнул на два диаметра выше, и всех охватило странное ощущение, словно Вселенная задрожала в основе. Когда белые огни, находящиеся на противоположной стороне, начали проникать на другую сторону взрывной зоны, та засияла — на ее поверхности был виден широкий разорванный воротник, через который вырвался Странник.

— У них антигравитационный привод! У всей планеты! — крикнул Кларенс Додд. Оболочку Странника покрывали черные дыры с истрепанными краями, из которых струился темно-красный свет — их было столько, что мандалу можно было различить лишь с большим трудом.

Из бока поврежденной планеты выстрелил в сторону Нового значительно более широкий и яркий, чем прежде, луч.

Однако прежде чем он преодолел половину пути, Новый, вопреки законам физики, словно атакующий носорог, сорвался с места с такой же скоростью, с какой мчались его лучи, и повис рядом со Странником. Планеты разделяло небольшое расстояние, меньшее, чем диаметр Луны.

Странник исчез.

Новый дал залп из голубых огней, которые рассекли небо в том месте, где минутой ранее находился Странник.

— Браво! Он расколол его на куски! — восторженно завизжал Дед.

— Нет, Странник исчез на долю секунды раньше, — возразил Додд. — Нужно смотреть, внимательно!

Новый, серая поверхность которого осталась целой и невредимой, хотя ее покрывали коричневые и зеленые шрамы, светил еще какие-то четыре-пять секунд и тоже неожиданно исчез, словно был большой матовой лампочкой с кругом отраженных солнечных лучей, которую неожиданно выключили.

— Исчезли в подпространстве! — прокомментировал происшедшее Макхит.

— Как бы то ни было, но Странник уже рухлядь, — вмешался Хиксон. — Он продырявлен, как сито, и, пожалуй, не убежит от Нового.

— В этом мы не можем быть уверены, — пожал плечами Хантер. — Может быть, до конца своих дней он будет убегать от Нового. — А мысленно добавил: «Как Летучий Голландец».

— Мы даже не можем быть уверенными, действительно ли они исчезли, — сказал Войтович и нервно рассмеялся. — Может быть, они только перепрыгнули на другую сторону Земли.

— Это так, — признал Додд. — Однако мы не видели никакого движения… они просто исчезли. И у меня есть предчувствие…

Только тогда, когда исчез желтый и оранжевый световой след, члены симпозиума один за другим начали сознавать, что стоят совершенно неподвижно в полной темноте. Хантер заглушил двигатель и тут же услышал, что миссис Хиксон сделала то же самое. Звезды снова начали мерцать на черном бархате неба — старые знакомые звезды, которые три ночи скрывало серое небо.

Пол и Дон всматривались в экран Бабы-Яги, наблюдая за опустевшим небесным полем, за голубыми и фиолетовыми лазерными лучами, уносящимися в даль космоса.

Они оба были пристегнуты ремнями к креслам. Пол держал у щеки запятнанный кровью платок, Дон смотрел на указатели температуры обшивки корабля и на блестящее зеленое изображение на радаре, представляющее Южную Калифорнию и Тихий океан. Несмотря на то что впереди у них был почти весь слой атмосферы для прохождения, Дон притормозил главным образом для того, чтобы проверить, работает ли двигатель.