— Я понимаю, почему леди ищет помощи, — согласился Саймон, — но почему именно вашей помощи?

Она укоризненно ответила:

— Хотя я и не ношу свои истинные цвета женщины Власти Эсткарпа, у меня в этом городе уже есть некоторая репутация. Я здесь не в первый раз. Мужчины и женщины, особенно женщины, часто стремятся узнать свое будущее. За последние три дня сюда приходили две служанки Алдис, под вымышленными именами и с ложными историями. Когда я сказала им, кто они и кое-что о них рассказала, они с испуганными лицами отправились к своей хозяйке. Она скоро придет.

— Но зачем она вам? Если ее влияние на Ивьяна кончается… — Корис покачал головой. — Я никогда не претендовал на понимание женщин, а сейчас вообще запутался. Наш враг Горм, а не Карстен — пока, во всяком случае.

— Горм! — Какое-то чувство отразилось на ее спокойном лице. — И здесь Горм может отыскать свои истоки.

— Что? — Руки Кориса тяжело опустились на стол. — Как Горм мог добраться до герцогства?

— Есть и другой путь. Карстен обращается к Горму, по крайней мере, шлет часть своих войск. — Волшебница, опустив подбородок на сложенные руки, живо заговорила:

— Мы видели в Салкаркипе, что силы Колдера сделали с людьми Горма, используя их как свое оружие. Но Горм лишь небольшой остров, и во время завоевания многие его воины погибли в битве, прежде чем их смогли… преобразовать.

— Правда! — Голос Кориса звучал сурово. — Они не смогли захватить слишком много пленных.

— Именно так. А когда пал Салкаркип, Магнис Осберик прихватил с собой большую часть нападающих. Этим он послужил своему народу. Большая часть торгового флота была в море, а по обычаю салкаров они берут с собой в долгое путешествие семьи. Их гавань на континенте погибла, но народ жив и может построить новую. Но может ли Колдер так легко восстановить свои утраченные силы?

— Должно быть, им не хватает живой силы, — полуспросил Саймон, напряженно размышляя над различными возможностями.

— Это может быть правдой. По какой-то причине они не хотят или не могут выступать открыто. Мы очень мало знаем о колдерах, даже сейчас, когда они стучатся в наши двери. Теперь они покупают людей.

— Но из рабов получаются плохие бойцы, — заметил Саймон. — Дайте им оружие, и они восстанут.

— Саймон, Саймон, разве вы забыли о засаде на морском берегу? Готовы ли эти люди к восстанию? Нет, те, кто марширует под военные барабаны Колдера, не имеет собственной воли. Замечено вот что: за последние шесть месяцев в гавань Карса приходят корабли, и на них перевозят заключенных из тюрем Карстена. Иногда захватывают людей на улицах и в доках, людей без друзей, тех, кого не ищут. Такие события нельзя долго хранить в тайне. Слово там, намек здесь — кусочек за кусочком мы составляем общую картину. Людей продают в Колдер. А если это происходит в Карстене, то почему не может произойти и в Ализоне? Теперь я лучше понимаю, почему моя миссия там не удалась и каким образом меня быстро раскрыли. Если Колдер обладает определенной властью — а мы считаем, что это так, — он мог выследить меня, как псы шли за мной по запаху в болотах.

Мы считаем теперь, что Колдер в Горме собирает силы для вторжения на материк. Возможно, вскоре Карстен и Ализон обнаружат, что создавали оружие для собственного поражения. Поэтому мне и нужна Алдис. Мы должны больше узнать об этой грязной торговле с Гормом, а она не может происходить без ведома и согласия герцога.

Корис неловко пошевелился.

— Солдаты тоже любят поболтать, леди. Если наемник с чистым щитом обойдет кабачки, он может принести немало новостей.

Она с сомнением посмотрела на него.

— Ивьян далеко не глуп. У него повсюду глаза и уши. Достаточно кому-нибудь узнать вас в таверне, и герцог тотчас будет знать об этом.

Корис не казался обеспокоенным.

— Разве наемник Корис из Горма не потерял своих людей и репутацию в Салкаркипе? Не сомневайтесь, у меня будет подготовлена хорошая история для тех, кто станет расспрашивать. Тебе, — он кивнул Саймону, — лучше затаиться здесь, если наш рассказ у ворот разошелся по городу. А как насчет молодого человека? — Он улыбнулся Брайанту.

К удивлению Саймона, юноша робко улыбнулся в ответ. Потом взглянул на волшебницу, как бы ожидая позволения. И, к еще большему удивлению Саймона, волшебница дала это разрешение с каким-то затаенным чувством.

— Брайант не знаком с казармами, Корис. Но он достаточно долго здесь находится. И не нужно недооценивать его искусство владения мечом. Я уверена, он еще сумеет удивить вас — и не однажды.

Корис рассмеялся.

— Не сомневаюсь, леди, раз вы говорите это. — Он потянулся за топором.

— Лучше оставить эту игрушку здесь, — предупредила она. — Ее-то уж точно приметят. — Она положила руку на рукоять.

Пальцы ее как будто примерзли. Впервые с момента их прибытия Саймон увидел, что спокойствие покинуло ее.

— Что вы носите, Корис? — голос ее звучал резко.

— Вы не знаете, леди? Оно пришло ко мне по доброй воле от того, о ком сложили легенды. И я защитил им свою жизнь.

Она отдернула руку, как будто обожглась.

— Пришло по доброй воле?

Корис вспыхнул от этого сомнения.

— О таких вещах я говорю только правду. Оружие пришло ко мне и будет служить только мне.

— Тогда тем более не следует брать его на улицы Карса. — Это был наполовину приказ, наполовину просьба.

— В таком случае покажите безопасное место, где я могу оставить топор, — с явным неудовольствием сказал Корис. Она немного подумала, потерла пальцем нижнюю губу.

— Да будет так. Но позже вы мне все расскажете подробно, капитан. Пойдемте, я покажу вам самое безопасное место в этом доме.

Саймон и Корис прошли за ней в следующую комнату, где стены были увешаны такими древними гобеленами, что на них виднелись лишь следы изображения. Отогнув один из гобеленов, волшебница обнажила стену, на которой были нарисованы сказочные звери. В стене находился шкаф, туда Корис и поставил свой топор.

Точно так же, как Саймон ощущал прошедшие столетия в городе Эсткарпе, точно так же, как он знал о присутствии нечеловеческого в склепе Вольта, ощутил он и какое-то излучение от стен. От этого смутного ощущения у него по коже поползли мурашки.

Но Корис поставил оружие, и волшебница закрыла шкаф, как будто это была простая метла. Брайант со своим обычным невозмутимым видом задержался у входа. Почему Саймон ощутил это странное чувство? Когда остальные вышли, он задержался в странной комнате.

Мебели в ней почти не было. Только стул черного дерева с высокой спинкой, оказавшийся здесь из какого-то зала для аудиенций. И против него скромный табурет. На полу между ними коллекция странных предметов. Саймон принялся разглядывать их, надеясь найти разгадку.

Вначале его внимание привлекла маленькая глиняная жаровня, в которой можно сжечь разве пригоршню углей. Она стояла на гладко отполированной доске. Глиняная чашка с каким-то серо-белым веществом, квадратная бутылка — вот и все. Два сидения и это странное собрание предметов.

Он не слышал, как вернулась волшебница, и вздрогнул, когда раздался ее голос.

— Кто вы, Саймон?

Их взгляды встретились.

— Вы знаете. Я сказал вам правду в Эсткарпе. И у вас есть свои способы отличить правду от вымысла.

— Есть. Вы действительно сказали правду. И все же я снова должна спросить вас: кто вы? На прибрежной дороге вы почувствовали засаду раньше, чем Сила предупредила меня. Но ведь вы мужчина! — Впервые самообладание покинуло ее. — Вы знаете, что делается здесь, вы чувствуете это!

— Нет. Я только знаю, что здесь присутствует что-то невидимое. Но оно существует.

— Вот оно! — Она свела кулаки. — Вы не можете это чувствовать, однако чувствуете! Я здесь использую свою Силу. Не всегда я использую ее, чтобы узнавать, что лежит в сердцах моих посетителей, чего они желают. Три четверти моего дара — иллюзия. Я не вызываю демонов, не призываю заклинаниями другие миры. Но Сила все же есть, и иногда она приходит на мой призыв. Тогда я могу действительно творить чудеса. Я могу вызвать разрушение, хотя не всегда знаю, какую форму оно примет. Я могу делать это, могу на самом деле! Клянусь в этом своей жизнью!