Проинструктировав Фёклу и вручив ей половину ее гонорара – пусть потешится, – я уехала. Теперь я наконец могла заняться собой лично. В мой грандиозный план входила полная смена моей внешности. Нет, не банальная пластическая операция. Зачем это мне в моем возрасте! Искусная женщина может вполне обойтись и менее радикальными средствами. Слава богу, в наши дни парикмахеры-стилисты-визажисты уже давно проводят аж целые мировые первенства по своим непростым ухищрениям и уловкам. Не хуже Олимпийских игр. Я думаю, и не дешевле.

Итак, мой путь теперь лежал прямо в навороченный парикмахерский салон, снабженный всеми самыми новейшими достижениями современных цирюльников. Это и был тот самый последний пункт моей сегодняшней программы. Ведь, если на свет появилась новая «я», то есть Фёкла, полностью загримированная под меня, то, значит, мне уже можно было исчезать.

И через три часа вместо темной шатенки с длинными волосами на свет появилась яркая блондинка с короткой модной стрижкой, соответствующим её новому стилю макияжем и совершенно неузнаваемым после всех этих манипуляций лицом. Я и раньше была не дурнушкой, но теперь мужчины просто столбенели при виде меня и превращались в безмолвные статуи, сраженные наповал моей неземной красотой. Результат действительно превзошел даже мои самые смелые ожидания. Очень довольная, я уселась за руль своего нового авто и решила, что у меня наконец есть повод слегка расслабиться. Еще бы – я переделала за один день такую гору дел, с которой в обычной жизни справилась бы недели за две. Но, жизнь есть жизнь, и она сама иногда диктует нам новые правила игры.

Время было где-то к девяти вечера, и я решила, что вместе с новой жизнью мне не мешало бы обновить и мои любимые ресторанчики. У меня их было несколько, я привыкла к ним и меня там знали, как облупленную. Взвесив все эти обстоятельства, я еще больше укрепилась в мысли, что появляться в них в ближайшее время мне категорически невозможно. Вздохнув и тут же утешив себя мыслью, что, во-первых, наверное, настало время что-то поменять в своей жизни, а во-вторых, почему бы и нет, я не очень быстро поехала по вечереющему городу, высматривая по пути что-нибудь более-менее приемлемое для моих целей. Это должен был быть ресторанчик, отвечающий нескольким моим требованиям. Он должен быть милым с первого же взгляда, а со второго там должна быть хорошая кухня и учтивые официанты. Вскоре я заметила витрину заведения, удовлетворяющего моему первому требованию. Я припарковалась, что тоже было подарком судьбы – в начале вечера оставить машину у обочины дороги иногда бывает проблематично. Всегда найдутся пара дюжин счастливчиков, которые приехали на две минуты раньше тебя и уже успели пристроить своих стальных коней на все свободные места. Сочтя свою удачу добрым знаком, я зашла в заведение под забавной вывеской «Папа Карло». Не ожидая увидеть там самого папу Карло, я вдруг наткнулась на знакомый с детства добродушный домашний очаг, приветливых официантов одетых Мальвинами, Пьеро и прочими карабасо-барабасовскими персонажами. Присев за предложенный мне столик недалеко от очага, я погрузилась в изучение меню. Блюда были с приятными названиями, от которых пахло детством и бабушкиными пирогами. В общем, повертев головой по сторонам и убедившись, что заведение подходит мне по всем параметрам, я мысленно назначила его своей новой штаб-квартирой для поедания приятных и вкусных гастрономических удовольствий. А я, как и большинство людей, редко меняю свои привычки. Или пристрастия.

Я наслаждалась уже вторым десертом – праздник все-таки – и легкой неторопливой музыкой, льющейся откуда-то из-под потолка, когда в ресторанчик вошел приятный молодой человек. Оглядевшись по сторонам тем взглядом, который отличает завсегдатая от случайного прохожего, он, видимо, нашел то, что искал, и стремительно двинувшись в сторону столика, стоявшего около очага с традиционной табличкой «Стол заказан», сел за этот столик. Его скучающая мина указывала на то, что он здесь практически живет, потому что новички, как правило, начинают вертеть головами по сторонам, с риском свернуть себе шею, и разглядывают всё подряд с заинтересованным выражением лиц японских туристов, как известно, самых любопытных туристов в мире. То, или, вернее, тот, кого он искал взглядом, уже нёсся по проходу между столиками почти вприпрыжку и, слегка запыхавшись, подлетел к новому посетителю почти одновременно с тем моментом, когда он опустился в мягкие объятия ресторанного кресла.

– Толик, мне как всегда, – услышала я негромкий голос и из любопытства стала разглядывать молодого человека. Я никак не могла понять, кого он мне напоминает, в нем было что-то неуловимо знакомое, хотя я могла поклясться, что вижу его впервые в своей жизни. «Что за чертовщина, – удивилась я, вдоволь налюбовавшись на незнакомца и вновь переходя ко вкусному десерту – куску пирога со сливами и курагой. Обожаю это сочетание! – Странное какое-то ощущение, где же я могла видеть этого мужика? Может, где-нибудь на рауте? Да, нет. Я бы такого не пропустила, значит, точно нет. Тогда где?» Мучаясь этим вопросом, я так настойчиво поглядывала в сторону симпатичного молодого человека, что невольно обратила на себя его внимание. Он сначала взглянул на меня недовольным взглядом, видимо, справедливо полагая, что какая-то девица пытается его закадрить, но я так быстро отвела глаза и уткнулась в тарелку, что когда я через минуту снова взглянула в его сторону, то увидела, что он сам теперь в упор и очень заинтересованно смотрит на меня. Я покраснела и снова сделала вид, что за обе щеки уплетаю свой несчастный пирог. Хотя мне теперь кусок стал поперек горла. В классическом варианте, когда женщина пытается «закадрить» мужчину, все должно происходить с точностью до наоборот. Ее томные, как бы незаметные взгляды должны перемежаться с его ответными заигрываниями с помощью всех доступных вариантов, как то: передача на стол дамы цветов, дорогого шампанского, записочек или еще какой-нибудь дребедени. На ваш вкус и фантазию.

Здесь же все закончилось так, как я и предположить не могла. Окончательно стушевавшись от этого назойливого любопытного взгляда, я вдруг подавилась пирогом. Придушенно закашлявшись и хватая раскрытым, как у полудохлой рыбы, ртом воздух, я пыталась налить в стакан сок из графина и одновременно прочистить горло тем самым воздухом, который не мог поступить в мои легкие через полностью закупоренное горло. Проклятый пирог, словно кляп, торчал у меня изо рта, не двигаясь ни туда, ни сюда. Я выглядела, наверное, очень жалко, но мне теперь было не до красоты. Я дрыгалась и мотала головой, пытаясь вздохнуть, и только мощный, совершенно неожиданный шлепок по спине привел меня в чувство и освободил мое горло от ненавистного пирога. Я со свистом втянула воздух в почти безжизненные легкие и, почувствовав, что ожила, прокашлялась и смогла, наконец, вытереть слезы – они всегда сопровождают такие вот неприятности, это известно каждому. Еще один шлепок по спине, теперь уже существенно более слабый, окончательно привел меня в чувство, и я обрела способность здраво соображать. Около меня стоял тот самый симпатичный молодой человек, который и явился причиной моего неожиданного волнения и такой же неожиданной борьбы с коварным пирогом.

– Ну как, полегче? – его вопрос был одновременно и участливым, и немного насмешливым – я всегда очень точно чувствую все человеческие интонации, это мой талант.

– Да, спасибо, – мой голос прозвучал немного суховато – я не любила, когда надо мной смеются. Даже так незаметно.

– Вот и славно, – его голос потеплел, – а то я уже думал, придется «скорую» вызывать.

– Да уж, – неприязненно сказала я ему в ответ, даже потеплевшие интонации его голоса не могли так вот запросто растопить мою обиду. Ну и что, что он меня спас. С каждым может случиться и нечего тут подхихикивать. Хотя, если разобраться, лицо у меня в тот момент, наверное, было очень забавным.

– Ну, если все нормально, то тогда я пойду, – сказал он, но сам почему-то медлил и не двигался с места. – Кстати, меня зовут Эммануил.