Лежачего не бьют. Гриша поднял ствол и положил его на плечо, держа руку на спусковом крючке.

— Извините за беспокойство, господа.

Мальчишка вздрогнул и резко поднялся, но тут же застонал и сел.

— Каким ветром вас сюда занесло? — задал вопрос Григорий.

— Это мой дом. А ты кто?

— Телохранитель твоей сестры. Если это твой дом, как ты утверждаешь. Как тебя зовут-то?

— Алеша. А где же Ксенька? С чего бы ей нанимать охрану? Это от нее всем надо прятаться. Та еще оторва.

— Наверняка не хочет получить пулю в лоб. И кто это тебя поцарапал?

— Если бы я знал. Хорошо, что не один был. Ребята до машины дотащили.

— А дальше? Почему в больницу не отвезли?

— Чтобы меня там добили? Да еще ментов вызвали?

— Можешь заражение получить.

Григорий подошел к входной двери, распахнул ее и махнул рукой. Он знал, что Ксюша увидит его.

— И давно тебя подбили? — спросил незваный гость.

— Вчера вечером. Точнее ночью.

— Расскажи мне, зачем ты ходил к Михаилу Колпакчи?

Парень нахмурил брови.

— Да так. Бабок стрельнуть. Он на поминках отца обещал меня поддержать.

— И он тебе их дал?

— Сотню баксов. Жлоб! Да еще за услугу письмецо просил отнести Рубену. При мне написал, положил в конверт и заклеил. Но я как вышел от него, так про письмо и забыл.

— Рубен — это адвокат? — спросил Гриша.

— Ну да. Тот еще деляга.

— А не проще ли позвонить?

— У нас так дела не делаются. Все телефоны на прослушке. Даже электронной почтой никто не пользуется. Хакеры вскроют. А ты кто такой, чтобы допросы учинять?

— Пытаюсь ваши шкуры спасти. Твою и сестренкину.

— Ишь, какой рыцарь отыскался. Спишь с Ксюшкой?

— Все с кем-то спят. Где письмо?

— В куртке осталось. Я ее выбросил. Она вся в крови. Снял и в бак помойный кинул.

В дом вошла Ксюша.

— Должно быть, вы знакомы? — спросил Гриша.

— Бог мой! — воскликнула Ксения. — Откуда кровь?

Сестра бросилась к брату.

— Тихо! Спокойно, Ксюха. Живой я. Все в норме. Только трясти меня не нужно.

— Шурка, — Ксюша повернулась к подруге брата, которая сидела молча и неподвижно, цедя вино из бокала, — что случилось?

— А я знаю? Позвонил мне ночью и велел его сюда отвезти. Боялся, что сознание потеряет. Дружкам своим этот адресок не хотел говорить. Конспиратор. Ему врач нужен.

— Ладно, дети! А теперь слушайте меня, — строго начал Григорий. — Раной я сам займусь. Опыт у меня имеется. Но только не пищать. Нужно не менее трех ножей. В кастрюлю налейте воду и на огонь. Должны прокипеть. Потом будете держать героя изо всех сил. Затем будем разбираться, что делать дальше.

Когда начали разматывать бинты, мальчишку затрясло. А через полминуты он и вовсе потерял сознание, увидев дырку в своем теле, из которой сочилась кровь. Пуля угодила в левую сторону груди, немногим выше сердца. Надрез получился глубоким, пришлось зашивать обычными нитками. Пулю Гриша извлек. Девятый калибр. Нестандартное оружие. Рану вновь забинтовали, но уже профессионально. И этому Гриша научился на войне.

Парень пришел в себя, и ему дали стакан водки, которой здесь хватало.

— Холодильники полны еды, — удивился Григорий. — Тут можно жить автономно недели две и ни в чем не нуждаться. Отличное логово.

— Таких домов здесь шесть, — сказала Ксения. — Они разбросаны на почтительном расстоянии друг от друга. Здесь не любят мозолить глаза соседям. Ближайший дом принадлежит мэру. Срубы строили сибиряки, а потом их отправили домой. Так что адресов и ориентиров ни у кого нет. Здесь мы будем в безопасности. Даже мачеха не знает про охотничий домик. Папаша сюда шлюх возил. Надежная берлога.

— Надеюсь, — кивнул телохранитель. — Скажи-ка, Леша, в котором часу в тебя стреляли? Ночь понятие растяжимое.

— Не помню. Темно еще было. Мы вышли из «Табуретки», когда там народу уже не осталось. Пошли к Сереге. Он живет рядом. Свернули в переулок. Я помню, что там стояла машина. Темная. Сначала зажглись фары и ослепили нас, потом раздался хлопок, и я увидел вспышку в районе водительского сиденья, а потом удар, похожий на толчок. Сильный удар. Я упал, но боли не почувствовал. Серега с Ванькой упали на землю, а машина тут же скрылась.

— Значит, вас ждали. Мало того, знали, куда вы пойдете.

— А чего тут знать? Обычный маршрут. Серега живет один, а Ванька с родителями.

— Но такие детали мог знать только свой, а не человек с улицы. В это время мы с Ксюшей сидели в вашем гараже. Но ни одна машина не выезжала с территории. Однако связь между выстрелом и похищением Ксюши прослеживается.

— Тебя похищали? — удивился брат.

— Так, мелочи. Выпуталась благодаря Грише. Мне повезло, что я его встретила.

— Я возьму твою машину, и мне нужен адрес адвоката, — твердо заявил Григорий.

— Без машины мы не можем здесь оставаться, — заявила Ксения. — На случай отхода в сарае стоит отцовский джип. Надо попытаться его завести.

— Заведем! — ухмыльнулся Алексей. — Отец этой тачкой года два не пользовался. Аккумулятор сдох, так я вчера поставил его на зарядку. Поди, готов уже. А бензина хватит. Машина зверь. Вот только внимание будет к себе привлекать. Верха нет. Дуги безопасности, как у гоночных машин. И цвет хаки, под военный транспортер. Ему бы еще белую звезду на дверь, и можно выдавать себя за американского генерала. Зато о скорости и проходимости думать не придется. Таких машин больше не найдешь. Отец ее на аукционе в Киеве купил. За бешеные деньги.

— Ладно. Сгодится. А если тормознут?

— Документы на машину в бардачке. А доверенность я сам тебе выпишу отцовским почерком. У него особый почерк. Не спутаешь. Да и не станут менты тебя останавливать. Такую машину невозможно угнать. У нее двигатель заводится кодовым замком. Шесть цифр. Год и число моего дня рождения. Он как-то проговорился, когда хвастался новой покупкой, а я запомнил.

Машина и впрямь впечатляла. Мало того, она завелась. Алешка оказался сообразительным парнем. После извлечения пули он ожил и на его лице даже появился детский румянец. Смотрел Гриша на свое окружение и чувствовал себя защитником. У этих ребят отца убили. Они же беспомощны. Всем на них плевать. Перебьют, как котят, и концов не найдешь.

Перед отъездом Ксюша обняла его. Черт бы его подрал. Теперь он чувствовал ее как женщину. Гремучая смесь. Совсем мужик голову потерял. Жизнь превратилась в долгий сон без начала и конца. Калейдоскоп пестрых стеклышек с абстрактными картинками. К таким не привыкают. Этот непонятный эпизод в его жизни должен скоро закончиться или он сойдет с ума.

С этими мыслями Григорий уехал.

Никаких планов Гриша не выстраивал. Вроде бы все выглядело просто. Вероятно, для профессионалов, занимающихся сыском постоянно, так все и выглядело. Но он явно полез не в свое дело. Сейчас он пытался оградить девчонку от неприятностей, и больше его ничего не интересовало. Но чтобы оградить человека от угрозы, надо по крайней мере понимать, от кого она исходит. Найти источник зла — первейшая задача защитника.

Одной из кандидатур на роль злодея была мачеха Ксении. Кандидатура очень подходящая, но не очень реальная. Король умер, да здравствует королева! Это правильно. Человек имел власть, которую ему дали деньги. И вот он умирает. Деньги переходят в другие руки. Новое лицо, новый хозяин, новые порядки. Следом погибает его друг. Тот, кто знал кухню, в которой варилась вся денежная каша. Смерть неожиданная и даже глупая. Все можно обставить намного деликатнее и изящнее. Женщины такие планы не выстраивают. Надо же понимать простую вещь. Елена Макаровна Еланская, она же жена покойного Суконникова, на сегодняшний день остается главной подозреваемой. А тут еще покушение на ее сына и дочь. На что она рассчитывает?

Удивительно, за всю дорогу Григорий ни разу не вспомнил о Соне. По сути, он просто устал. Ему хотелось пить, есть и спать.

Он доехал до плато и спрятал машину в кустах. Свой непонятный визит к адвокату он ничем не мотивировал. Шел первый час ночи, и вряд ли адвокат мог спать. Главное, чтобы на его участке не было собак. Дом он нашел достаточно быстро. У соседей и вовсе свет не горел. Забор высокий, метра три, но он не строился как преграда. Кирпичные выступы вполне могли служить лестницей. Для солидности построили, не боясь ограбления. Гриша никогда не бывал в этих местах. Шикарные особняки из бетона, металла и стекла впечатляли своей роскошью. Сад с верхотуры забора тоже выглядел чудом света. Сейчас он зарос черешней, а через пару месяцев покроется персиками. Собак Григорий не видел. Он бесшумно спустился вниз и подобрался к дому. Свет горел только на бельэтаже. На его счастье, у дома стояли бочки для слива дождевой воды. Перевернув одну из них, он встал на дно и немного приподнялся, но тут же присел. В метре от него на подоконнике сидела женщина. Он едва не угодил в ловушку. Мужчина в белом смокинге стоял в другом конце комнаты и наливал что-то в бокалы, так что ему повезло — не заметили. Гриша затаился. Лица женщины он не видел, но запомнил кольцо на правой руке и браслет. То, что увидел в первую очередь. А еще волосы. Темно-рыжие, уложенные пучком. На ней было черное или темно-зеленое платье, туго затянутое замшевым ремнем. Немало за три секунды. В прошлые времена он за то же время успевал разглядеть до четырех огневых точек противника.