- Брысь отсюда! – громко и звонко раздалось в шлемофоне. Крик девчонки сопровождался таким угрожающим басовитым «Гав!!!», что спать расхотелось моментально. Захотелось бежать отсюда подальше, как ошпаренному, что Литерный и сделал, устремившись в правое крыло здания. Судя по грохоту берцев и сдавленному матюканию Наждака, остальные дружно последовали за ним.
Забежав за угол, капитан остановился, окруженный остатками своего, когда-то такого бравого, отряда. Лава, оставшаяся практически без костюма, мрачно молчала, держась за разодранный бок. Груздь, все лицо которого было покрыто потеками подсыхающей крови, смахивал на индейца в полной боевой раскраске, только что выкопавшего томагавк войны. Зато в глазах маленького долговца горела такая злобная решимость, что у Литерного потеплело на душе. Наждак, сосредоточенно сопя, перевешивал «печенег» так, чтобы стрелять с левой руки, с трудом двигая непослушной правой. Через повязку на его бедре проступили красные пятна. Только как всегда молчащий Унтер был в полном порядке и стоял рядом, готовый действовать. Литерный знаком показал Димке на коридор. Кивнув, парень поднял «абакан» и двинулся вперед мягким, упругим кошачьим шагом. Капитан пошел за ним, оставив покалеченных бойцов в относительно безопасном арьергарде.
Внезапно одна из дверей в конце коридора открылась и сталкеров оглушили раскатившиеся в тишине отчаянные детские вопли, захлебывающиеся душераздирающим плачем и девчоночьим визгом. Унтер заметно вздрогнул. Его маячащая впереди спина чуть сгорбилась, но школа десанта не прошла для парня даром – он продолжал двигаться осторожно, не суетясь и не ускоряя шага.
Вдоль коридора тянулись такие же застекленные палаты, как на первом этаже здания. Но обитатели в них были совсем другие. Внутри закрытых на кодовые замки комнат стояли медицинские «инкубаторы». Под их прозрачными колпаками, утыканными трубками и кабелями самых разных калибров, шевелились крохотные младенческие ручки и ножки. В следующих окнах виднелись ряды детских кроваток. Похолодев, Литерный заметил, что тельца, лежащие на них, пристегнуты к спинкам ремнями. Широкие браслеты плотно охватывали дергающиеся тоненькие запястья и голени. Над каждой кроваткой стояли стойки с капельницами, со стен пучками свисали все те же кабели и трубки, исчезавшие под зелеными простынями. Передернувшись от омерзения, Литерный чуть ускорил шаги, догнал Унтера, и в открытую дверь они заглянули одновременно.
Плачущие и отчаянно зовущие на помощь дети сбились в углу комнаты в такой плотный дрожащий комок, что невозможно было даже понять, сколько их. Увидев в дверях страшные фигуры в футуристических костюмах и с зеркальными пузырями вместо лиц, ребятня завопила еще сильнее. Из общей кучи неуверенно поднялись две худенькие фигурки и выдвинулись вперед, заслонив собой остальных.
Черноголовый пацан постарше сделал шаг к сталкерам и, сжав кулаки, выкрикнул что-то угрожающее, неслышное в общем гаме. Тот, что помладше, решительно смотрел на людей, сверкая голубыми глазами из-под светлой челки. Растопыренными руками прикрывая остальных, он, несмотря на заметно трясущиеся коленки, явно собирался дорого продать свою жизнь.
- Толька! – Унтер, не веря своим глазам, непослушными руками сдирал с себя шлем.
- Ди-и-и-ма-а-а! Димочка! – радостно завопил белобрысый и кинулся к брату. Мальчишка повис у Димки на шее, крепко обняв его ручонками и прижимаясь всем своим тщедушным, сотрясающимся тельцем.
- Димка…это ты…- сипло пробормотал тот, что постарше, сел на пол и обессилено заплакал.
Литерный, тоже сняв шлем, попытался прекратить групповую детскую истерику и овладеть ситуацией. Постепенно убедившись, что внутри робокопа скрывается вполне обычный дядечка, детвора стала успокаиваться. Пустив по кругу бутылку воды, капитан наконец-то смог пересчитать свои драгоценные трофеи. Пятеро. Двоих не хватает. В памяти невольно всплыли мушкетеры и пресловутые подвески королевы. «Основной геморрой был как раз с теми, которых не хватало. - С нехорошим предчувствием припомнил Литерный. – Особенно в свете последнего полученного из штаба приказа…»
- Толя, а Клава-то где? – тем временем спросил Димка у брата, с беспокойством оглядывая зареванные детские мордашки.
Улыбающаяся физиономия мальчишки сморщилась, из глаз снова потекли слезы. Толик плакал навзрыд, отчаянно мотая головой, силясь объяснить что-то и брызгая во все стороны слезами. Сердце Литерного сжалось до боли. Второй пацаненок, поднявшись с пола, подошел к Унтеру и, тронув его за рукав, тихо сказал:
- Они забрали Клаву, Дим. Увели куда-то вместе с Геной и дядей Сашей.
- Давно? – быстро спросил капитан.
- Нет, недавно совсем…точно не знаю. У нас все забрали – часы, мобильники…
Литерный не смог заставить себя заглянуть в глаза Димке. Он видел лишь белое, как мел, лицо парня, желваки на скулах и сжатые кулаки.
- Командир…- позвала сзади Лава. – Отсюда надо как-то выбираться…
- Так, давайте знакомиться по быстрому. - Капитан осмотрел свое прибавление.
- Я Витек…- представился тот, что постарше, - а это – Ниночка, сестра. – Добавил он, указывая на выглядывающую из-за его плеча перепуганную девчонку лет четырнадцати, очень похожую на брата.
- А это – Сафар и Карима. Они близнецы, таджики. Но по-русски хорошо понимают.
Неуверенно улыбающимся чернявым и смуглым близнецам было лет по десять. Все дети были одеты по-походному: джинсы, кроссовки, свитера, ветровки. «Да я семь шкур с него спущу. И голым в Африку пущу!..» - вспомнилось капитану. Такая одежка в Зоне – все равно, что никакой. Да еще в этих нехоженых и смертельно опасных местах…Литерному хотелось проснуться и забыть весь этот страшный сон поскорее.
- Куда увели Клаву, видел? – неестественно спокойным тоном спросил Унтер у брата.
- Нет, Дим. Из комнаты забрали, и все…
- Командир, - твердо сказал Димка, - вы этих выводите, а я…
- А ты, сержант, - в голосе Литерного зазвенел металл, - будешь слушаться приказов старших командиров, как тебе и положено. Спокойно, Унтер, - уже мягче сказал он, - этих нашли, и Клаву твою найдем. А один ты в Зоне и пяти минут не протянешь.
Коридор заканчивался тупиком, поэтому самых боеспособных членов отряда капитан поставил в авангард. Первыми шли они с Унтером. Следом шла Лава, как курица цыплятами окруженная прижавшимися к ней детишками. Ребятня сразу инстинктивно учуяла женщину и столпилась вокруг нее, не пугаясь ни ее мощных габаритов, ни устрашающего автомата, ни хриплого голоса. Замыкали строй Груздь, оставшийся без шлема, и хромающий однорукий Наждак.
Им осталось пройти не больше половины длинного коридора, когда торцевая панель стены за их спинами с тихим шуршанием поехала в сторону. Трое зомби в солдатской форме, появившиеся из потайной комнаты, открыли кинжальный огонь из «калашей», даже не дождавшись, когда двери откроются полностью. Еще четверо зомбаков уже выходили из первой по счету палаты, перекрывая доступ в холл. Один был в «хэбэ», остальные трое - в костюмах наемников и с «LR-300» наперевес.
Услышав за спиной шорох, Наждак и Груздь обернулись одновременно. Само собой, в другой ситуации они упали бы на пол и откатились в сторону, уходя с линии огня. Сейчас оба долговца, не мешкая ни секунды, просто шагнули вперед. Но Степан оказался проворнее громоздкого, да еще и с простреленной ногой, Коли. Поэтому именно Груздь оказался первым. Вытянувшись во весь свой невеликий рост, он расправил плечи, стараясь занять как можно больше места, и принял на себя почти все свистящие кусочки свинца, несущие смерть перепуганной детворе. Наждак, развернувшись, подхватил непослушной правой рукой «печенег». Левой он нажал на спусковой крючок, кроша тела зомби и перемешивая получающиеся лохмотья с кусками вдребезги разбиваемого стекла и бетона. От грохота выстрелов в тесном помещении у всех заложило уши. Пространство вокруг затянуло синеватым пороховым дымом и белой взвесью бетонной пыли. В центре этого облака неколебимой скалой возвышался огромный долговец, методично поводящий плюющимся гильзами и изрыгающим смерть стволом.
