Гарри сел. Он пододвинул к себе рюкзак, запустил в него руку и крепко обхватил пальцами дубинку, которую дал ему Сэм Бенц.

Он поджидал, вслушиваясь в приближающиеся шаги охотников. Когда они были уже совсем близко, из кухни вышла Мария. Она, задохнувшись, внезапно остановилась – увидела мужчину, скрючившегося под стойкой.

– Все в порядке, – тихо сказал Гарри. – Возвращайтесь на кухню. Могут быть некоторые трудности, но я сам все улажу.

Увидев на лице парня кровь, его взгляд, полный ужаса, Мария в страхе ретировалась. Через некоторое время дверь ресторана медленно отворилась.

Они вошли друг за другом, тихо, как привидения: четверо парней и девушка, несущая транзистор. Гарри тут же догадался, что именно об этих пятерых говорил сержант: те самые, укравшие радио и трех цыплят.

Он переместил дубинку, теперь она была у него между колен, спрятанная под клеенкой, покрывавшей стол, а руки он положил на столешницу, по обе стороны тарелки.

Четверо парней были на одно лицо: им было от семнадцати до двадцати лет – не больше, у всех сальные волосы до плеч, трое отращивали бороду. Все были невероятно грязны, и от них волной исходил запах, от которого сводило желудок.

Девушке было около шестнадцати: маленькая, худенькая, порочная и бесстыдная. На ней была черная блузка и грязные, в пятнах, красные штаны в обтяжку. Гарри решил, что пахнет от нее даже хуже, чем от четверых парней.

– Он сюда вбежал, Чак, – сказал один из парней. – Я его видел.

Чак был явно предводителем компании. Самый старший, самый высокий и самый неприятный на вид. Он оглядел ресторан. Его небольшие сверкающие глаза остановились на Гарри. Он долго взирал на молодого человека, а тот смотрел на главаря шайки безо всякого выражения.

Остальные четверо, тоже заметив Гарри, замерли. Пауза затянулась, неподвижный взгляд Гарри начал нервировать Чака. Светлые голубые глаза смотрели все так же пристально. В них не было намека на страх. К такому Чак не привык.

– Чувак, парня с гитарой не видел? – поинтересовался он.

Гарри незаметно отодвинул стул от стола. Он хладнокровно продолжал смотреть на Чака. Тот нервно переступил с ноги на ногу.

– Ты что, глухой, чучело? – зарычал он.

– Я тебя слышу и запах твой тоже чувствую, – тихо произнес Гарри. – Забери отсюда своих ребятишек. Вы слишком воняете.

Чак, присвистнув, подался назад. Его худое порочное лицо побледнело.

– Так со мной еще никто не разговаривал! – разъярился он. – Я тебя…

– Слушай, беги отсюда, – спокойно посоветовал Гарри. – Попроси мамочку тебя помыть.

– Ну что ж, гад, – прошипел Чак, сжимая грязные кулаки, – сам напросился, так получай! За это мы сейчас разнесем эту забегаловку вдребезги, и тебя вместе с ней.

– Я бы этого делать не стал, – бесстрастно заметил Гарри, подвигая стул еще на несколько сантиметров назад. Теперь стол не мешал ему, и он опустил руку к дубинке. – Тебе тогда будет больно. А я не люблю делать больно маленьким мальчикам… – Он внезапно замолк.

Чак схватился за ближайший столик и перевернул его. Стаканы, ножи, вилки упали на пол, зазвенело разбитое стекло.

– Громи забегаловку! – заорал он. – Все круши!

Гарри выскользнул из-за стола так быстро, что был вне досягаемости, прежде чем Чак понял, что за столом его уже нет. Дубинка обрушилась Чаку на предплечье. Кость с треском сломалась – звук был такой, будто упало сухое дерево. Чак рухнул на колени, крича и подвывая от боли.

Гарри отскочил от Чака и мгновенно развернулся лицом к остальным. Дикое, жестокое выражение его лица, казалось, отрезвило их, – все они отступили.

– Вон отсюда! – заорал он им. – Вон! Быстро!

Они колебались, и Гарри двинулся к ним. Он сделал обманное движение в сторону младшего в этой компании – тот завопил от страха и отпрыгнул, дубинка просвистела в воздухе и с глухим стуком ударила по плечу второго парня, старшего среди оставшихся, – тот упал на колени, взвыв от боли.

– Вон! – еще раз крикнул Гарри.

Девушка плюнула в его сторону, потом повернулась и побежала. Два парня помоложе судорожно отталкивали друг друга, чтобы пройти в дверь. Третий поднялся, сжимая плечо, и, шатаясь, побрел следом. Когда он добрался до дверей, Гарри выбросил ногу, и его тяжелый ботинок попал парню туда, где кончается позвоночник, заставив мальчишку пересчитать ступени и покатиться по улице.

Гарри подошел к Чаку, который, все еще так и не поднявшись, всхлипывал и стонал, придерживая сломанную руку.

– Вон! – приказал Гарри. – Быстро!

Съежившись, Чак с трудом поднялся на ноги и неуверенно двинулся в ночь.

Гарри вышел на веранду. Он проследил, как компания бежит вниз по улице. Ни один из них не остановился, чтобы помочь Чаку, который со стоном плелся за ними.

Гарри захлопнул дверь ресторана, подошел к стойке и взглянул сверху вниз на скрючившегося парня.

– Они ушли, – сообщил он. – Думаю, тебе не мешает выпить.

Парень поднялся на ноги. Он все еще дрожал, а в глазах стоял ужас.

– Я… я думаю, они бы меня убили, если б нашли, – пролепетал он, опираясь на стойку.

– Не бери в голову. – Чтобы дать ему время прийти в себя, Гарри отошел, поднял перевернутый стол и поставил на место.

Мария – за ней, дрожа, шел ее отец – появилась из кухни.

– Мне очень жаль, – обратился к ней Гарри. – Я не должен был допускать, чтобы он разбил стаканы.

– Вы были великолепны! Я все видела. – Мария с обожанием смотрела на него. – Если бы вас здесь не было, у нас бы вообще ничего не осталось.

Гарри усмехнулся:

– Вы не могли бы оказать помощь нашему другу? У него малоприятный порез.

Мария посмотрела на рану, кивнула и убежала на кухню.

Морелли поймал Гарри за руку и стал энергично ее трясти.

– Вы совершили замечательный поступок! Тут все дико напуганы этой бандой. Спасибо, мистер. Нам нужны такие, как вы.

Гарри смущенно предложил:

– Давайте выпьем. – Он повернулся к парню с гитарой: – Как ты насчет виски?

– Меня зовут Рэнди Роуч, – сказал парень, протягивая руку. – Да! Безусловно, от виски я бы не отказался.

Морелли, сияя, приготовил напитки, а Мария вернулась с кастрюлей горячей воды, полотенцем и лейкопластырем. Она быстро промыла рану, остановила кровь и наложила пластырь. Рэнди поблагодарил ее, потянулся к своему виски и поднял стакан, глядя на Гарри:

– Спасибо, друг. Они охотились за моей гитарой. Я напоролся на них в миле отсюда. Я побежал. Я был самую малость быстрее, чем они. Если бы не ты, не видать мне ни гитары, ни работы.

Гарри выпил виски, потом спросил:

– Куда направляешься?

– В Парадиз-Сити. Ты тоже в пути?

– Да, и иду туда же. – Гарри повернулся к Морелли: – А как насчет обещанного яблочного пирога? – Он взглянул на Рэнди: – Ты хоть ел что-нибудь? Здесь потрясающие фирменные блюда.

Рэнди сказал, что он не прочь их отведать, и двое мужчин направились к столу Гарри, а Морелли бросился на кухню. Мария принялась резать хлеб.

– Если ты идешь в Парадиз-Сити, мы могли бы пойти вместе, – сказал Рэнди, с надеждой глядя на Гарри. – Вдвоем безопаснее, чем одному.

– Конечно, – кивнул тот. – Буду рад.

Мария подошла к ним, в руках она несла тарелку спагетти и огромный кусок яблочного пирога, покрытого взбитыми сливками. Она поставила тарелки на стол.

– Па говорит, что все за счет ресторана, – блестя глазами, сообщила она. – И ночлег.

– Но… послушайте… – немного смущенно начал Гарри, однако Мария покачала головой:

– Так сказал па, а он зря слов не тратит.

Она вернулась на кухню.

Гарри взглянул на Рэнди и пожал плечами:

– Чудесные люди. Им не стоило этого делать.

– Не знаю. По-моему, ты спас их ресторан. Это наркоманы – ты раздолбал их в пух и прах. Если я могу что-то сделать для тебя за это, только скажи, – серьезно заявил Рэнди. – Если бы у меня пропала гитара, это была бы действительно беда. Я ею на жизнь зарабатываю. – Он подцепил вилкой спагетти, потом продолжил: – В Парадиз-Сити меня ждет отличная работа. Я там третий сезон работаю: первоклассный ресторан, стиль чувствуется, владельцы – мексиканец с дочерью. Обстановка напоминает здешнюю, но гораздо больше вкуса, а дочь… – Он возвел глаза к потолку. – Ее надо увидеть, тогда ты меня поймешь. – Какое-то время он продолжал есть молча. – Слушай! Вот это спагетти!