Павел тут же улетел в Грецию, потом сдуру - в Америку. Зачем Лазаренко решил убежать из страны, - тайна за семью печатями. Наверное, считал, что за океаном отсидится. Купил богатейшую виллу, забрал детей…
Знал ли я про его «коммерческую» деятельность на посту премьер-министра? Знал ли я, что Юлия была при нем одним из самых главных действующих лиц? Знал ли я про те же «газовые схемы», позволявшие кое-кому обогащаться сверх всякой меры? Или про столь же выгодные приватизационные «схемы»… Я мог только подозревать. Давайте откроем архивы Администрации Президента - уверен, что там нет ни одной информации правоохранительных органов на сей счет. Надо иметь в виду, что эта деятельность длилась недолго. Какие-то подозрения или ожидания, что тебя подведут, всегда есть у всякого руководителя. Но если давать волю подозрениям, то продуктивно работать будет невозможно. Вся твоя работа сведется к слежке за подчиненными и выдвиженцами. А это уже болезнь. С такой болезнью на руководящем посту долго не протянешь. Ведь твоя обязанность - обеспечить результат. А разоблачение подчиненного тебе должностного лица не может считаться тем результатом, ради которого ты находишься в своем кресле.
Эффективность директора завода, министра, руководителя города, района или области при советской власти измерялась конкретными показателями - процентами выполнения производственно-финансовых планов. Так обстоит дело и после советской власти, и не может обстоять иначе. Первое и главное, на что смотришь, - как человек справляется с работой, с основными своими обязанностями, каковы показатели вверенного ему участка. Точно так же я смотрел на Павла Лазаренко после назначения его в правительство. Надо сказать, что первые результаты его деятельности меня устраивали. Ну, а когда стали очевидны результаты другой деятельности - противоправной, он был сразу же уволен. Вот, собственно, и все. Очень много для разоблачения Лазаренко сделал Анатолий Матвиенко, председатель Народно-демократической партии.
Лазаренко не мог не играть в азартную игру накопительства. Он не мог не комбинировать. Такая натура. Не пренебрегал ничем. Санкционировал, например, закупку в Калифорнии щитовых домиков. Там они продавались по три копейки, а здесь - под сто тысяч долларов. Под сто тысяч долларов бюджетных денег! Причем, жить в этих домах в Украине невозможно. Украина - не Калифорния. Их вынуждены были обкладывать кирпичом. А внутри… Я зашел в один и задохнулся от возмущения: за что выложены такие деньги из государственной кассы, в которой каждый доллар был тогда на счету?! Он, видимо, уже не мог остановиться. Ему не терпелось стать миллиардером. Россияне мне рассказывали, что Павла волновал один вопрос: есть ли уже у Вяхирева миллиард? Он задавал этот вопрос в Москве всем, кому только мог: «А у Вяхирева есть миллиард?» Наверное, спрашивал и у самого Вяхирева - они были друзьями. В то время считалось, что в России богаче Вяхирева никого нет. Тогда еще не было на слуху ни Ходорковского, ни Абрамовича.
Жалко украинских денег, которые Лазаренко потратил и, наверное, продолжает тратить на американских адвокатов. Он оказался в стране, где человек при деньгах может судиться сколько угодно. Есть адвокаты, берущие по три тысячи долларов за час своей работы. Вот он и платит, меняя их пачками. По американским законам с арестованных счетов можно брать деньги на адвокатов. Вот они и затягивали процесс.
Вспоминаю один эпизод, связанный с ним. Когда он был назначен премьер-министром, я послал его в Москву. Перед этим поговорил с Черномырдиным, который тогда занимал пост премьер-министра России. «Прими, пожалуйста, этого человека. Я возлагаю на него большие надежды». Через день Черномырдин звонит мне: «Ты кого это ко мне прислал?» - «Павла Лазаренко, нового премьер-министра Украины. А что такое?» - «Жулик он. Вот что такое». Вскоре Виктор Степанович приехал в Киев. Отправились мы с ним в Залесье - подышать лесным воздухом, побеседовать без помех. Ни охота, ни рыбалка не были предусмотрены. «Ну, - говорю, - выкладывай, что ты имеешь против моего нового премьер-министра». - «Он мне деньги предложил! Пришлось выгнать дурака». Я опешил: «Какие еще деньги?!» - «Зеленые. Баксы. Ты - мне, я - тебе. Так он собрался строить украинско-российские отношения. В частности, по газу. Решил подключить, для верности, мою личную материальную заинтересованность». Кажется, никогда еще мне не было так стыдно за Украину. «Ты, - говорю, - можешь это все повторить в его присутствии?» - «Могу. Хотя лишний раз его видеть - не самое большое удовольствие». Позвали Павла. Черномырдин говорит ему: «Ну, и что ты можешь сказать в свое оправдание?» - «А что такое, Виктор Степанович?» - «А то, что ты мне взятку предлагал. Причем долгоиграющую взятку, на постоянной, так сказать, основе. Или будешь отрицать?» Павел повернулся ко мне и бухнулся на колени: «Батьку, прости! Батьку, прости! Больше никогда не буду!» Потом - к Черномырдину: «Простите, Виктор Степанович!» Виктор Степанович набрал полные легкие воздуха и начал «воспитательную работу». Я присоединился. Птицы с деревьев сразу слетели все, кажется, до одной. После этого судьба Лазаренко была решена. Между прочим, когда он находился в кабинете Черномырдина, в предбаннике ожидала результатов встречи Юлия Владимировна Тимошенко…
Юля люто ненавидит меня за то, что была фигуранткой уголовных дел и даже провела какое-то время в заключении. Она считает, что это я ее посадил. Переубеждать ее бесполезно, да я, естественно, и не пытался. Она уверена, что первое лицо в государстве может все. Эту уверенность она распространила и на себя как на второе лицо, когда стала им после оранжевой революции. Никакого понятия о существовании законов и правил. Я сказала, я решила - и будет так.
14 декабря
То, что не смогли сделать ни Юлия Тимошенко с ее напором, ни Юрий Ехануров с его основательностью, сделало правительство Януковича - причем за один месяц! Сделала Верховная Рада, показав тем самым, на что способна нынешняя коалиция, чьим детищем является это правительство. Принят пакет законов, необходимых для вступления Украины во Всемирную торговую организацию (ВТО). Много лет я добивался этого, и все безуспешно. Мои законопроекты постоянно блокировались, в том числе - коммунистами и социалистами, которые сегодня дружно поддержали партию «олигархов».
Пусть теперь кто-нибудь скажет, что политическая реформа - это пустяк, обман или политиканство! Обществу показано на конкретном - и каком важном! - примере, что если парламент своим большинством формирует правительство и отвечает за его деятельность, то могут приниматься самые сложные решения. В этом заключается политическое значение происшедшего.
С помощью парламента правительство сделало очень важный шаг на пути дальнейшей либерализации экономики. По сути дан старт новому циклу рыночных реформ, интеграции Украины в мировое экономическое пространство. Создается принципиально новая экономическая ситуация. Членство в ВТО требует адекватной экономической политики. Понимают ли это в правительстве? Команда Януковича сильна в текущих делах и пока что слаба в работе на перспективу. Членство в ВТО открывает несомненные возможности для повышения конкурентоспособности украинской экономики. Но опыт многих стран (их в ВТО - 150) показывает, что эти возможности реализуются не автоматически. Мы не будем чувствовать себя достаточно уютно. Особенно - на первых порах. Не завершены рыночные преобразования, недостаточна капитализация банковской системы и фондового рынка, высокий уровень государственного потребления, несформированность инновационной модели роста. И самое существенное: слабый иммунитет национального капитала.
Тут есть над чем подумать всем: и правительству, и президенту, и парламенту, и Национальному банку Украины, который должен будет перестроить основы денежно-кредитной политики.
26 декабря
На первой же странице своих воспоминаний Скоропадский останавливается на факте, который его сильно поражал и которого он не мог объяснить. Среди окружавших его лиц было очень мало людей, которые разделяли его взгляды, мыслили Украину так, как он. «Было два течения как в социальном, так и в национальном вопросах, оба крайние, ни с тем, ни с другим я не мог согласиться и держался середины. Это трагично для меня…» В чем же эти крайности и в чем его середина? «Я люблю русский язык, украинцы его терпеть не могут, по крайней мере, делают вид, что не любят его; я люблю среднюю Россию, Московщину - они находят, что эта страна отвратительна…» Это - одна крайность. «С другой стороны, - пишет генерал, - великорусские круги на Украине невыносимы, особенно теперь, когда за время моего гетманства туда собралась чуть ли не вся интеллигентная Россия… Эти великороссы совершенно не понимали духа украинства». Интересно, что сказал бы Скоропадский, если бы узнал, что и сегодня, в 2006 году, человек, бывший два срока президентом независимой Украины, может повторить его слова без малейших изменений?
