Мобиль плавно опустился у подножия небоскреба. Джедсон поднялся по мигающим всеми цветами радуги ступеням мимо гигантских букв «TTT: Transport — Travelling — Tourism» и вошел в просторный холл.

— Что вам угодно? — спросил мягкий женский голос с потолка.

— Туристско-эмиграционное агентство, — ответил Джедсон, сдерживая легкое волнение.

— Третий лифт, 48 этаж, направо, пожалуйста, — посоветовал голос.

Под аккомпанемент вкрадчивого голоса, рекламировавшего услуги компании, Джедсон поднялся на лифте и вышел в коридор. Комната, куда он вошел, никак не сходилась с его представлениями о туристско-эмиграционном центре. Помимо красочных плакатов на стенах, здесь был всего один стол, заваленный проспектами, слева на столе стоял компьютер, справа от стола — сейф, а за столом сидел человек не в комбинезоне компании, а в обычном костюме. Он привстал и вежливо поздоровался с клиентом. Джедсон что-то промямлил в ответ и встал у стола в нерешительности.

— Итак, вы, вероятно, устали от блеска и суеты нашего мира и ищете планету поспокойнее? Вы садитесь, что вы стоите?

— Благодарю. Честно говоря, я сам не знаю, что я ищу. Но в этом мире мне и впрямь чего-то не хватает.

— Я могу предложить вам тестирование на компьютере.

— Я лучше сперва посмотрю проспекты.

Джедсон вытащил первый попавшийся. «Посетите Лэсту — мир сексуальных свобод!» — призывали яркие буквы. «Официальная абсолютная полигамия — многомужество и многоженство. Государство создает все условия. Никаких болезней. Все местные жители — гуманоиды, неотличимые от землян. Убедитесь сами!» Голографические фото демонстрировали прекрасных лэстианок и лэстиан в полу— и совершенно обнаженном виде. В конце указывалась весьма внушительная цена. Джедсон повертел проспект и взял следующий.

«Ролинг — рай, доступный всем! Широкий ассортимент психостимулирующих средств. Любое блаженство в стакане коктейля. Отличаются от земных наркотиков абсолютной безвредностью и отсутствием привыкания при значительно большем эффекте.» Одна из голограмм изображала председателя земной медкомиссии, известного медика, с удовольствием пьющего ролингийский коктейль. «Никакого вреда, кроме наслаждения!» — гласила подпись. Джедсон взял следующий проспект.

Проспекты были рассчитаны на разные вкусы: предлагались планеты для любителей охоты, альпинизма, планеты с патриархальными поселениями в духе первых колонистов, даже планета, где можно было по желанию менять форму тела. Предлагалось и осваивать новые, еще не освоенные миры — за это уже компания платила клиентам. Ни один из проспектов не привлек внимания Джедсона. Он уже подумывал о Лэсте, но вдруг наткнулся на нечто совершенно особенное.

Обложку проспекта украшали портреты Наполеона и еще каких-то внушительных личностей в гривастых шлемах — вероятно, Александра Македонского и Юлия Цезаря. «В наше время, когда миром правят компьютерные парламенты, а государства образовали союзный конгломерат, когда роль политики свелась практически к нулю, уже не может раскрыться талант государственного деятеля. Но кто может поручиться, что среди нас нет Наполеонов и Александров? Вы имеете редкую возможность получить всю полноту власти и раскрыть свои государственные способности в одном из государств планеты Вирт! Не упустите свой шанс на величие!»

— Это что, серьезно? — спросил Джедсон, протягивая проспект.

— Розыгрышами мы не занимаемся, — ответил служащий. — Наша специальность — транспорт, туризм, путешествия.

— Но ведь Земля не ведет войн и не имеет колоний!

— Вы, конечно, слышали о пирамиде Симонса? — вместо ответа спросил служащий.

— Ну да. Чем выше уровень организации планеты, тем меньше таких планет в Галактике, — ответил Джедсон.

— Правильно. У подножия пирамиды — мертвые планеты, вершина — Земля и еще две цивилизации нашего уровня — Три Мира. Цивилизации более высокого уровня либо не существуют, либо не дают о себе знать. А развивающихся цивилизаций несколько десятков — и возникшие самостоятельно, и выросшие из земных поселений, получивших автономию. И если они хотят, чтобы мы оказывали им помощь, они должны изворачиваться, предлагать такие услуги, которые мы примем именно от них, а не от других. Что только не сдается в концессию! Виртианцы сдали свою независимость. Весьма неплохой выход. Согласно договору, присылаемые с Земли правители не имеют права, возвращаясь на Землю, увозить с собой что-либо из богатств государства. Так что расходы на правителя идут только во время его правления. Сами посудите, много ли съест один, пусть самый прожорливый, диктатор? А Вирт имеет доход с каждого из них.

— Стало быть, эта власть не пожизненна?

— Вы платите за каждый день правления. В принципе можете платить всю жизнь, если имеете надежный источник дохода.

— И каков порядок оплаты?

— За первоначальный срок желательно все сразу — так нам легче планировать вакансии. Впрочем, если захотите продлить контракт, можно и оттуда переводить нам деньги из любого банка Земли.

— А размер платы?

— Зависит от государства. Вы кем хотите быть?

— Императором, — сказал Джедсон, подумав. Служащий запросил компьютер и ответил:

— К сожалению, все империи сейчас заняты. Могу предложить довольно дешевый пост президента Лантрийской республики — сто долларов в день плюс доставка туда и обратно. К вашему прилету там как раз освободится вакансия. Ну что, согласны?

— Давайте контракт.

Служащий нажал кнопку, и часть крышки стола вместе с проспектами ушла вниз. Когда она вновь поднялась, на ней лежал текст контракта.

— На сколько дней?

— На три месяца.

— Сто дней? — улыбнулся служащий.

— Зачем повторяться? Три месяца, девяносто два дня.

Джедсон пробежал глазами текст и размашисто подмахнул внизу.

— Корабль вылетает семнадцатого. Получите билет. Приятного вам правления, — пожелал служащий и обаятельно улыбнулся.

Звездолет второго класса «Вирджиния» выглядел не менее внушительно, чем небоскреб компании. Джедсон расположился в двухместной каюте, оборудованной в стиле ретро. Стены были отделаны под черное дерево; старинный стол и большие кресла казались неуклюжими и массивными; круглый иллюминатор в тяжелой раме задергивался шторкой. И хотя Джедсон понимал, что «черное дерево» — пластиковая пленка, мебель сделана из сверхлегких полимеров, а иллюминатор — обычный телеэкран, все равно создавалось ощущение тяжеловесной роскоши минувших веков. Соседом Джедсона по каюте оказался благообразный пожилой джентльмен, с первого дня зарекомендовавший себя общительным собеседником. Звали его Самуэль Уильямс.

— Куда вы летите, молодой человек? — полюбопытствовал он сразу после процедуры знакомства. Узнав, что на Вирт, Уильямс оживился:

— И в каком же качестве, позвольте узнать?

— В качестве президента Республики Лантри, — ответил Джедсон со скромным достоинством.

— Значит, еще один наш клиент?

— Стало быть, вы тоже работаете в ТТТ?

— Работал, молодой человек, 35 лет. А теперь пора и на покой. Я решил провести остаток жизни на Вертере — тихая колониальная старина… Компания за безупречную службу предоставила мне контракт на льготных условиях. И надолго, простите за любопытство, вы заключили контракт?

— На три месяца.

— О! Удержаться в Лантри три месяца не так просто.

— Удержаться? Что вы хотите этим сказать? Ведь компания гарантирует…

— Компания гарантирует вам приход к власти, но не ее удержание. Разве вас не предупредили? Через три месяца вас заберет звездолет, а что с вами сделают аборигены за этот срок — ваши проблемы.

— А если меня убьют?

— Заплатят огромный штраф, если не докажут, что это самоубийство, естественная смерть или несчастный случай. Но у них такие адвокаты…