Батицкому смелости было не занимать: он доложил «наверх» об имевшем место инциденте, и факт пролета нарушителя над Москвой стал достоянием высшего руководства страны.
Ситуация, без сомнения, была взрывоопасная. Но Хрущев, видимо, чувствовал свою долю вины в том, что система С-25 не была своевременно поставлена на боевое дежурство, и это позволило Бирюзову «подыграть» советскому лидеру: в своем повторном докладе от 11 июля уже после всех событий он снова подверг сомнению донесение Батицкого и отмечал недоказанность факта пролета, ссылаясь на недостаточность достоверных данных.
В результате никаких «оргвыводов» из случившегося для командования войсками ПВО не последовало, но незамедлительно были предприняты все меры для пресечения возможных новых полетов нарушителей. В частности, приказом Министра Обороны в течение 7–8 июля во все полки Бой АОН было завезено по 4 боевые ракеты, чего было достаточно для уничтожения одиночной цели, и с 9 июля армия встала на боевое дежурство. Забегая вперед, можно лишь констатировать, что в зону действия 1-ой АОН нарушители больше не входили, и ракетчикам пришлось ждать больше 3-х лет, чтобы продемонстрировать свои возможности.
После этого прошло три дня напряженных ожиданий, но новых полетов не последовало, видимо, американцы праздновали свой предыдущий успех. Однако 9 июля 1956 г. уже три высотных самолета вновь нарушили границы Советского Союза. Два из них вошли в воздушное пространство СССР в районе Калининграда, по достижению Елгавы развернулись на юг и в районе Каунаса разделились: один из них пошел в юго-западном направлении через Польшу в Западную Германию, второй южнее Каунаса произвел разворот в северном направлении, по достижению Даугавпилса изменил направление на юг и, пройдя западнее Минска, в 100 км южнее Гродно через территорию Польши ушел в Западную Германию. Третий самолет, выйдя из ФРГ, прошел Чехословакию, Венгрию и западнее Львова вошел в воздушное пространство СССР, пройдя по линии Ровно-Житомир-120 км восточнее Винницы-30 км восточнее Киева-120 км восточнее Гомеля, где произвел разворот в северо-западном направлении на Бобруйск и через Минск, Барановичи в районе Бреста вышел на территорию Польши и далее через Чехословакию ушел в Западную Германию.
Всего на перехват этих нарушителей было поднято 125 истребителей всех типов, однако наводились в основном самолеты МиГ-19 и МиГ-17ПФ. Максимальная высота, на которую удалось подняться МиГ-19, составила около 18 тыс. м, однако все летчики докладывали, что нарушители шли выше них. Так, к-н Исаев, вылетевший на МиГ-19 с аэродрома Осовук, находясь на высоте 17,5 тыс. м обнаружил самолет-нарушитель выше себя на 1,5–2 тыс. метров. Шел под целью от района Россь до Варшавы, тип самолета им был определен как В-57 или «Канберра». М-р Галецкий (Львовский корпус ПВО), вылетевший на МиГ-19 с аэродрома Стрый, доложил, что на высоте 17,5 тыс. м видел цель впереди себя и выше на 3000 м. После набора методом «подскока» высоты 18000 м, на скорости 1000 км/ч начал обгонять цель. В это время самолет противника стал заметно набирать высоту с маневром по курсу. Тип нарушителя Галецкий определил как В-66, белого цвета, без опознавательных знаков, со стреловидным крылом и оперением и двумя двигателями, далеко выдающимися вперед. Кроме них, к-н Быховец, вылетевший с аэродрома Гробыня (Лиепая) на МиГ-17, также видел с высоты 14,3 тыс. м выше себя на 3000–4000 м серебристый двухтурбинный самолет стреловидной формы, определенный им как «Канберра».
РУД 1-ой АОН фиксировал цель в районе Бобруйска на высоте 20 тыс. м, а СОНы в районе Минска — на высоте 19,1 тыс. м.
Терпение советского руководства лопнуло: 10 июля 1956 г. посол СССР Зарубин посетил госсекретаря США Дж. Ф. Даллеса и вручил ему ноту советского правительства. В ней был заявлен решительный протест правительству США против грубого нарушения воздушного пространства СССР «двухмоторными средними бомбардировщиками ВВС США» 4, 5 и 9 июля 1956 г., расцененными как «преднамеренные и произведенные с целью разведки».
МиГ-17 из 82 иап Бакинского округа ПВО (базировался в Насосной под Баку) на фоне Кавказских гор. Фото В. Куняева
Однако в ноте просто не успели отразить новое нарушение, совершенное несколькими часами раньше. 10 июля в 7:36 нарушитель пересек границу ГДР в районе Вюрцбурга и, пройдя ГДР, Польшу, в 9:08 вторгся в воздушное пространство СССР в районе Перемышля. Дальнейший полет нарушителя проходил по маршруту Черновцы-Одесса-Херсон-Севастополь-Керчь-м. Меганом, где он развернулся в юго-западном направлении и затем через Симферополь продолжал полет обратно: Одесса-Галац-Румыния-Венгрия-Чехословакия и через Австрию в Западную Германию. Самолет-нарушитель устойчиво шел на высоте примерно 20 тыс. м со скоростью от 800 до 1000 км/ч.
На перехват поднялись более 60 истребителей всех типов, наводились же преимущественно МиГ-19. Летчик Львовского корпуса ПВО (ПрикВО) к-н Густов на МиГ-19, на 16 тыс. м сбросил баки и методом «горки» набрал высоту 18,5 тыс. м, обнаружив цель впереди выше на 3–4 км, скорость цели — 850 км/ч. Нарушитель, увидев истребитель, стал маневрировать по курсу на 20–25 град. К-н Густов, отойдя в сторону со снижением, набрал большую скорость и с кабрирования произвел две очереди. Обе таких атаки Густова оказались безрезультатными. После израсходования горючего сел на свой аэродром. По докладу Густова — цель нестреловидная, двигателей не видел, цвет белый, опознавательные знаки отсутствуют и это явно не «Канберра».
В зоне ответственности ВВС ЧФ на цель наводились по отдельности три МиГ-19, видели цель двое. В 10:25 м-р Демидов, находясь на высоте 17,5 тыс. м, видел выше на 1500–2000 м белый блестящий самолет, по внешнему виду похожий на «Канберру». При сопровождении цели летчик наблюдал отвороты самолета и покачивание крыльями. В 10:34 п/п-к Виноградов, находясь на высоте 17.2 тыс. м, видел цель над собой, опознав ее как «Канберру».
Затем в Одесском ВО на цель был наведен к-н Куприянов на МиГ-19, который обнаружил ее в районе Кагула. Сбросив баки, он набрал 17,6 тыс. м, сблизился с целью на 1–2 км, но находился ниже ее на 1500–2000 м. По докладу летчика самолет-нарушитель имел небольшую стреловидность передней кромки крыла, задняя кромка стреловидности не имела. Крылья имели большое удлинение, передняя часть фюзеляжа далеко выдавалась вперед. Двигателей летчик не видел. При развороте цели на 15–20 град к-н Куприянов, разворачиваясь, потерял высоту до 17.2 тыс. м и прекратил преследование.
На обратном маршруте на цель было наведено также по одному МиГ-19 в Румынии и Венгрии. Первый летчик набрал 17,2 тыс. м и видел цель впереди и выше себя на 1500 м — двухтурбинный самолет тупо-стреловидной формы, без подвески, опознавательных знаков нет. Второй летчик набрал 17,5 тыс. м и видел цель на 1500–2000 м выше — однодвигательный самолет серебристого цвета, без опознавательных знаков, крыло большой стреловидности.
Если бы все эти доклады не относились к одной и той же цели, можно было бы подумать, что летчики наблюдают совершенно разные самолеты. Впрочем, это неудивительно, поскольку о появлении в составе ВВС США самолетов Локхид U-2, их внешнем виде и конструкции в СССР еще ничего известно не было. Имелась информация лишь о двухдвигательных реактивных бомбардировщиках и разведчиках «KaH6eppa»/RB-57 и RB-66, поэтому именно эти типы фигурировали при опознании самолетов-нарушителей, наблюдавшихся летчиками с большого расстояния.
Неизвестно, подействовала ли нота советского правительства или американцы выполнили задачи, которые перед собой ставили, но на какое-то время полеты высотных разведчиков над территорией СССР прекратились. Конечно, наивно было думать, что американцы совсем откажутся от разведывательных полетов, поняв, что в СССР нет средств для поражения самолетов на таких высотах. Однако и таких затяжных «атак» на одном направлении они старались больше не предпринимать, чтобы не дать повода быть обвиненными в «целенаправленных, заранее спланированных недружественных акциях», да и запутать советскую систему ПВО.
