Американские самолёты были обнаружены расчётами радаров 64-го корпуса в 14:58 при подходе к рубежу Пхеньян — Нампхо. Уже 15:01 авиаполки 303-й ИАД были приведены в готовность № 1, а спустя пять минут истребители начали взлетать. Наше командование подняло в общей сложности 54 МиГ-15 (18 — из состава 17-го ИАП, 20 из 18-го ГИАП и 16 из 523-го ИАП), которые под общим командованием подполковника А.П.Сморчкова направились в район Анжу — Кочхон. Над районом Сунчхона перехватчики 523-й ИАП атаковали «Сейбры» группы расчистки воздуха и «Метеоры» из группы свободного манёвра, с которыми вступили в бой. К сожалению, только 20 МиГ-15 из состава 18-го ГИАП настигли бомбардировщики. Подполковник А.П.Сморчков отдал приказ 1-й эскадрилье атаковать прикрывавшие бомбардировщиков истребители а 2-й и 3-й эскадрильям атаковать «Суперкрепости». Однако то обстоятельство, что встреча произошла уже практически над линией Пхеньян — Вонсан, действовать за ней, как указывалось выше, нашим было запрещено, привело к тому, что большая часть пилотов «МиГов» выполнила только по одной атаке и при этом обстреливала В-29 с дистанции 1,5–2 км. Только командир дивизионной группы подполковник А.П.Сморчков сблизился с бомбардировщиками на дистанцию 700 м и закончил стрельбу, когда до В-29 оставалось не более 300 м. Слишком поздно подошли и перехватчики 17-го ИАП, которым не удалось принять участие в бою.
Аэродром Намси в ходе ночного авиаудара (вверху). Видны взрываы возле ВПП. Аэродром Самчан после ночного удара. Хорошо видно, что сброс бомб американские экипажи производили под небольшим углом к ВПП.
Как бы там ни было, наши лётчики записали на свои счета девять сбитых (по четыре «Метеора» и F-86, а также один В-29). Если с подтверждением сбитого «Суперфортаесса» проблем нет, то с «Метеорами» и «Сейорами» всё значительно сложнее. На сегодня известно, что серьёзные повреждения получил только один австралийский истребитель, пилоту которого — флаинг офицеру Хэмилтону-Фостеру удалось посадить свой самолёт на Кимпхо, хотя в конце пробега на его машине вышли из строя оба двигателя! В то же время, полковнику Харрисону Р.Тингу удалось записать на свой счёт сбитый «МиГ». Возможно его добычей стал самолёт старшего лейтенанта Г.Х.Дьяченко, который был сбит и катапультировался. Одна победа была записана на счёт воздушного стрелка Гарольда М.Сеттерза. Эта заявка также имеет под собой определённые основания, так как при выходе из атаки над строем В-29 был повреждён истребитель подполковника А.П.Сморчкова, а сам он ранен в ногу.
Последним днём «Чёрной недели Бомбардировочного Командования» стала суббота, 27 октября, когда девятка «Суперкрепостей» из состава 19-й авиагруппы отправилась на бомбёжку железнодорожного моста в районе Анжу. Действия экипажей В-29 обеспечивали 32 F-84 из состава 49-й и 136-й авиагрупп и 16 австралийских «Метеоров». В «аллею «МиГов»» над Ялуцзяном снова был выдвинута группа расчистки воздуха, насчитывавшая все находившиеся в лётном состоянии «Сейбры». Как и при планировании прошлого налёта, в этот раз американцы предпочли зайти на цель со стороны моря.
Наши со своей стороны выставили 62 МиГ-15 из состава 303-й авиадивизии (по 20 истребителей из состава 17-го ИАП и 18-го ГИАП, а также 22 перехватчика из 523-го ИАП), которые начали взлетать в 10:02. Согласно замыслу операции по отражению налёта, 17-й и 18-й гвардейский авиаполки должны были связать боем группу расчистки воздуха и непосредственное сопровождение бомбардировщиков, а 523-й ИАП — атаковать бомбардировщики. Вспоминает Д.А.Самойлов: «Подлетаем к району встречи, и я вижу картину: вправо к заливу уходит группа «крепостей», — совершенно свободная, не прикрытая никем, — а за ней огромный клубок истребителей. Говорю Попову: «Наверное, надо «больших» атаковать.». Он командует: «Атакуем!» — и сразу на них. Я справа от него находился^ те вправо уходят. Не захотелось мне почему-то перестраиваться, и я тоже резко развернулся вправо. Крен пришлось сделать почти 90 градусов, Попова из виду потерял, подтянул ещё немного и вывел самолёт на прямую. Огляделся — Зыков справа мотается, и никого больше… Куда Попов подевался — не знаю…
И вот передо мной девятка В-29-х. Они с дымком, на форсаже, удирали в залив, знали, что мы там не летаем. Но, тем не менее, у меня скорость тысяча с лишним, а у них нет и семисот, сближаемся быстро. Они палят из пулемётов, трассы на встречных курсах не видны, но по огонькам на всех башнях ясно — стреляют. Провёл атаку, зажёг одного… нет бы проскочить над или под ними, как угодно, — скорость большая, мог бы оторваться, — а там развернуться и во вторую атаку в лоб… Но не захотел на встречных курсах, сзади атаковать удобнее, скорость сближения меньше. И как только прекратил огонь, сразу начал боевой разворот — почти над их группой. И вот тут Зыков кричит: «Я подбит!» Когда зависли над ними, они его и зацепили. Всё, раз подбит, то надо выходить из боя.
Отворачиваем и видим, что несётся к «крепостям» вся эта свора истребителей — и «МиГи», и F-84. Один «Тандерджет» попался мне, легко так… На встречно-пересекающихся, под ракурсом примерно 3/4. Дал очередь, смотрю — повалился… Ну, а домой прилетели, посмотрели — у Зыкова всего одна пробоина, в фюзеляже где-то…»10*.
Всего по итогам боя наши лётчики заявили о двух сбитых В-29, трёх F-84 и двух F-86. Однако даже из воспоминаний Д.А.Самойлова видно, что, несмотря на острую нехватку современных истребителей 11*, американцы смогли связать боем большую часть атакующих перехватчиков, в результате чего немногочисленным «МиГам», прорвавшимся к бомбардировщикам, на самом деле удалось повредить только четыре В- 29, правда, один из них — тяжело. В то же время пять стрелков получили подтверждения на сбитые «МиГи», а ещё одну вероятную победу числили за пилотом «Метеора». Однако эти заявки, так же как и большинство наших, не имели под собой реальных оснований и базировались, в сущности, только на кадрах фотокинопулемётов.
Результаты налётов, предпринятых Бомбардировочным Командованием в течение последней декады октября, чрезвычайно тяжело отразились на моральном состоянии лётного состава эскадрилий «Суперфортрессов». Хотя, по официальным данным, в октябре потери «суперкрепостей», составили всего пять машин, посылать в дневных условиях в «аллею «МиГов»» четырёхмоторные бомбардировщики уже никто не хотел. Весьма любопытную информацию удалось получить службе радиоперехвата советского Тихоокеанского флота 28 октября. Тогда в ходе обмена радиограммами между Пентагоном, штабами Бомбардировочного Командования, авиагрупп и американскими передовыми аэродромами в Южной Корее с последних сообщили, что в случае продолжения дневных налётов В-29, некоторые из авиабаз и в первую очередь Кимпхо, «могут в ближайшее время превратиться в свалку авиационного металлолома».
Воздушные бои над Ялуцзяном в последнюю декаду октября 1951 г. стали действительно кровавым закатом массированных дневных рейдов для экипажей стратегических бомбардировщиков В-29, с самого начала создававшихся именно для этого вида боевой деятельности и несших чрезвычайно мощное оборонительное вооружение, что, по мысли разработчиков, позволяло им пробить себе дорогу сквозь заслоны любых перехватчиков. Хотя в большинстве случаев «Суперкрепости» успевали отбомбиться раньше появления наших «МиГов», пилоты которых наносили им столь серьёзные потери, что в сравнении с этим масштабы разрушений, причинённых наземным объектам, уже перестали рассматриваться американским командованием в качестве даже минимально допустимой компенсации за понесённые потери. Это был крах. Крах основной стратегии ведения боевых действий. Причём не только против Кореи! Миф о достаточности воздушной мощи для победы в войне развеивался, как дым от сгоревших самолётов в небе над Ялуцзяном…
