Эсминцы снимают уцелевший личный состав с линкора «Принс оф Уэлс».
Но атака еще не закончилась. Шестерка оставшихся торпедоносцев из 3-й эскадрильи добилась еще одного попадания в районе котельного отделения, которое начало стремительно заполняться водой. После этого для всех на борту стало очевидно, что линейный крейсер скоро затонет и капитан Теннант отдал приказ покинуть корабль. Крен быстро увеличивался и в 12:33 «Рипалс» опрокинулся.
В финале боя, спустя 15 мин после описанных событий, появились 17 G3M из состава 2-й и 3-й эскадрильи авиагруппы «Михоро». Командир 3-й эскадрильи лейтенант Охира, целясь в «Принс оф Уэлс», сбросил обе 250-кг бомбы раньше времени, а за ним то же самое проделали и все его ведомые. В стороне от многострадального корабля море буквально закипело от разрывов. Зато 2-я эскадрилья, ведомая лейтенантом Такеда сумела уложить 500-килограммовку в середину корпуса. Это попадание вызвало тяжелейшие потери в личном составе, поскольку взрыв пришел рядом с перевязочным пунктом, где находилось свыше 200 человек и значительно ускорило агонию корабля, который в 13:20 опрокинулся и вскоре затонул, унося с собой адмирала Филлипса вместе со штабом, капитаном Личем и 325 членами экипажа.
Находившийся в районе сражения поисковый G3M младшего офицера Хоаши служил своего рода комментаторской будкой, находясь в которой пилот сообщал по радио командованию в Сайгоне ход этого захватывающего «матча». Сообщив о гибели обоих кораблей, он заметил пару британских истребителей, подходящих к месту битвы. Это были «Баффоло» из 243-й эскадрильи, базировашейся в Калланге, которые были срочно посланы в ответ на отчаянный призыв по радио капитана Теннанта, переданный в 11:58 (первое, полученное в Сингапуре сообщение об атаке соединения «Z»). Летчики истребителей стали свидетелями последних минут агонии «Принс оф Уэлс», увидев среди разлитой по поверхности моря огромной массы нефти эсминцы, подбирающие плавающих людей. Противник обнаружен не был.
Разгром британской эскадры в значительной степени поколебал, но не развеял надежды англичан удержаться на Дальнем Востоке, поскольку еще оставался дальневосточный Гибралтар – неприступный Сингапур. Вместе с тем у многих морских офицеров гибель обоих мощнейших кораблей уничтоженных в море в состоянии полной боевой готовности, создала ощущение безнадежности борьбы с превосходящими силами противника. Рождались фантастические идеи и версии, объясняющие, например, огромный радиус действия японских двухмоторных бомбардировщиков их базированием на авианосцах (любопытно, что этот факт спустя почти 35 лет, когда все уже стало известно о начале войны на Тихом океане, нашел отражение в книге В.Иванова «Последний камикадзе» – Прим. ред.).
Высадившиеся 8 декабря в Сиаме войска 25-й японской армии генерала Ямаситы начали стремительное продвижение на юг Малакского полуострова через непроходимые джунгли. С экспедиционными войсками тесно взаимодействовала авиация. В числе ее первоочередных целей были аэродромы Сунгей-Патани, Алор- Стар и Баттеруэр и авиабаза на острове Пенанг, по которым и были нанесены массированные удары. Наиболее мощный был произведен 8 декабря 27 бомбардировщиками G4M из состава 1-й и 2-й эскадрильй авиагруппы «Каноя». В результате него из состава находившихся на аэродроме 21, 27-й и 62-й эскадрильй Королевских ВВС уцелело только десять самолетов (шесть «Бленхеймов» и четыре «Баффоло»), а всего уже к концу первого дня кампании британцы недосчитались половины авиации.
В расчете на быстрый захват авиабаз применялись 60-кг осколочно-фугасные авиабомбы со взрывателями поставленными на мгновенное действие, что позволило буквально выбомбить персонал и технику, оставив взлетно-посадочные полосы неповреждеными. Особо следует отметить, что в большинстве случаев, японцы атаковали аэродромы англичан в момент взлета или посадки их самолетов, что обуславливалось наличием хорошо разветвленной разведывательной сети, оперативно снабжавшей японское авиационное командование соответствующей информацией.
В результате британские сухопутные войска были практически лишены авиационной поддержки, что самым негативным образом сказалось на их стойкости. Проведенная срочная расконсервация матчасти, позволила на короткое время английскому командованию увеличить численность авиапарка. В частности, если к исходу дня 8 декабря в боевом составе 21-й австралийской эскадрильи находилось четыре исправных истребителя, то спустя двое суток – уже 16. Переброшенная на аэродром Ипо она пыталась оказать поддержку 11-й индийской дивизии, туда же была направлена 453-я австралийская эскадрилья. Однако летная подготовка австралийских пилотов оставляла желать лучшего: сбив в воздушных боях не более десятка японских самолетов они были вновь обескровлены, сохранив к 14 декабря в своем боевом составе лишь семь истребителей «Баффоло».
19 декабря британские части отошли на рубеж реки Слим, а затем к северной границе провинции Джохор. К этому времени агрессор захватил Сунгей-Патани, Алор-Стар и комплекс аэродромов Баттеруэрт. Получив в свое распоряжение эти британские авиабазы, японское командование немедленно начало переброску на них ударной армейской авиации. Вскоре там дислоцировались четыре авиаполка (сентая) средних бомбардировщиков Ki-21 и два фронтовых Ki-48. Помимо этого японцы располагали множеством частей, оснащенных легкими ударными Ki-ЗО и Ki-51, экипажи которых оказывали непосредственную поддержку наступающим сухопутным войскам.
Далеко не последняя роль в развернувшейся операции принадлежала и японской разведывательной авиации, и надо сказать, что в этом плане агрессор имел неоспоримое превосходство, располагая в составе одной группы (81-й сентай) и двух отдельных эскадрильй (50-й и 51-й хикотай) почти тремя десятками скоростных разведчиков Ki-46, которые благодаря очень высокой максимальной скорости (свыше 600 км/ч) были недосягаемы для любых имевшихся на тот момент на Дальневосточном ТВД союзных истребителей.
Морские бомбардировщики из авиагрупп «Гензан», «Каноя» и «Михоро» оставались на своих базах в районе Сайгона, Ту Дау Мой и Сок Транг. Хотя от бывших британских аэродромов расстояние до Сингапура по прямой составляло почти 650 км, а расстояние с баз Индокитая и вовсе превышало 1100 км, для японских экипажей, выполнявших рейды на гораздо большую дистанцию, выход на цель не представлял трудностей.
Гораздо большие проблемы вызывала нехватка истребителей с подходящей дальностью. Достаточно сказать, что из числа армейских истребительных полков (1, 11, 59, 64-й и 77-й сентай) только два (59-й и 64-й сентай) имели на вооружении Ki-43, причем первый был укомплектован ими на 58% (24 машины), а второй на 85% (35 машин). Остальные пять были оснащены уже устаревшими «ветеранами Номонгана» Ki-27. Флотских А6М2 имелось всего 25, и хотя после Рождества Императорская ставка перебросила еще столько же, естественные потери довольно быстро сократили их число до трех десятков машин.
Подтянув ударную авиацию японцы вскоре начали обработку Сингапура. Хотя по сравнению с армейскими экипажами вклад моряков оказался скромнее, они все же внесли весомую долю в подрыв боевого духа защитников британской крепости. Так, 29 декабря 31 бомбардировщик G3M из состава авиагруппы «Гензан» появился над городом. Однако на жилые кварталы бомбы сбросили только девять. Восемь самолетов с малой высоты обработали 60-кг фугасками аэродром Селетар, а еще 14 пробомбили стоявшие в бухте Кеппеля суда. В ночь на 31-е авиагруппа «Михоро» в полном составе «поздравила» «томми» с Новым 1942-м годом, а утром 1 января ее 25 бомбардировщиков появились над городом снова, правда, на этот раз их целью был аэродром Селетар.
В то время как G3M из состава авиагрупп «Гензан» и «Михоро» дайствовали по Сингапуру, его порту и аэродромам, экипажи «четверок» авиагруппы «Каноя» пытались осуществлять блокаду Малайи. Однако на этом этапе борьбы торпедоносцам не удалось нанести урона конвоям, доставлявшим подкрепления в Сингапур. Причина заключалась в довольно сильном прикрытии немногочисленных караванов боевыми кораблями.
