Но, пожалуй, главное, что хотел и смог донести биограф до читателя – это преклонение перед личностью своего героя. Для Старчевского Карамзин – образец нравственного человека и сознательного гражданина, выразившего свое кредо в письме А. И. Тургеневу такими словами: «Делайте что и как можете, только любите добро; а что есть добро – спрашивайте у совести. Быть статс-секретарем, министром или автором: все одно!»
Первая подробная биография Карамзина не снискала лавров ее создателю. Вяземский, которому Старчевский передал с Андреем Карамзиным фрагмент рукописи, отозвался иронично-раздраженными замечаниями, в которых явно сквозила авторская ревность. А. А. Краевский, редактор либерального «Современника», в котором предполагалась публикация биографии, отверг ее, сочтя «уклончивой и недостаточно прогрессивной».
Она вышла лишь спустя два с лишним года в журнале «Библиотека для чтения». В 1849 году появилось отдельное издание. Большого отклика у публики труд Старчевского не вызвал. Карамзин воспринимался читателем 1840-х годов фигурой из прошлого, на которое настоящее искони привыкло смотреть свысока. Впоследствии, когда интерес к родоначальнику новой русской словесности и великому историографу стал расти, исследователи продвинулись значительно дальше Старчевского, но лишь немногие из них считали уместным признавать его приоритет в важных выводах и даже упоминать о нем. Первая биография Карамзина не утратила значения и сегодня. Современный читатель узнает из нее многое не только о самом герое, но и о том, какое место занимал он в интеллектуальной жизни поколения середины XIX века.
Что же касается судьбы автора, то Старчевский так и не смог в полной мере реализовать свои научные амбиции. В 1848–1853 годах под его редакцией издавался 12-томный «Справочный энциклопедический словарь», первый на русском языке, доведенный до конца. Больше преуспел Старчевский на ниве журналистики. С 1849 года он вместе с Сенковским редактирует журнал «Библиотека для чтения»; в 1856 году преобразует «Сын Отечества» в дешевую ежедневную газету с огромным по тому времени 20-тысячным тиражом, приносившую большую прибыль. Старчевский приобретает в Петербурге бывший дом архитектора Монферрана с богатыми художественными и археологическими коллекциями и даже кроватью королевы Марии-Антуанетты, затем еще один – где до переезда в Москву помещался Румянцевский музей. Однако удержать богатство журналист не смог, влез в долги и роскошную движимость и недвижимость пришлось распродавать. В дальнейшем Старчевский редактировал и «Северную Пчелу», и «Современность», и «Улей», и «Эхо», и «Родину» – уже без прежнего коммерческого успеха.
Даровитый лингвист, знаток многих языков Адальберт Викентьевич стал широко известен многочисленными изданиями словарей и разговорников. Это и «Наши соседи» (44 языка), и «Переводчик-проводник по окраинам России» (26 языков), и «Кавказский толмач» (27 языков), и «Русский морской толмач во всех партах Европы, Азии и Северной Америки» (50 языков) и др. На склоне лет в журнале «Исторический Вестник» А. В. Старчевский опубликовал свои мемуары «Воспоминания старого литератора» – основной источник для его биографии. Умер Адальберт Викеньевич в 1901 году.
Сегодня своей книгой «Николай Михайлович Карамзин» он возвращается к современному читателю.
Б. В. Арсеньев
Андрею Николаевичу КАРАМЗИНУ,
старшему сыну историографа
посвящает автор
Изучив тщательно все вышедшее из-под пера Карамзина, спешим поделиться с читателем своими наблюдениями. Представляя картину духовной деятельности этого писателя, мы передаем здесь искреннюю исповедь его души, выражая каждую его мысль, чувство, мнение, по возможности собственными же его словами. Единственное наше желание – доставить другим то невыразимое удовольствие, которое испытывали мы сами при чтении произведений историографа.
В этом биографическом очерке читатель найдет возможно полную картину жизни Карамзина.
Мы старались излагать жизнь Карамзина так, чтобы нас понял каждый русский. Нет сомнения, что у нас будут историки, которые прольют новый свет на древнюю
Русь, дадут новый вид и колорит фактам, извлекут новые философские выводы, доставят новое наслаждение уму, но только Карамзин, один Карамзин заставил биться русское сердце при чтении его повествования о прошедшей судьбе Отечества.
Карамзин – колосс нашей литературы.
Карамзин был человек просвещенный, образованный, благонамеренный, человек редких свойств, писатель народный, патриот, и имя его всегда останется священным для неиспорченного русского сердца.
Предлагаемый труд, при всех наших усилиях не чужд и недостатков, свойственных всем делам человека; недостатки эти заметят и исправят верные стражи науки – наши беспристрастные критики.
А. С.
Введение
Значение литературы вообще и особенно в наше время. – Значение русской литературы. – Развитие русского общества и его раздвоение. Заботливость императрицы Екатерины II об образовании русского общества и развитии русской литературы. – Явление Карамзина; характер его деятельности; преобразование языка; влияние на общество и литературу
Литература – рукописный памятник духа – является вернейшим и полнейшим преданием народов; всемирный дух отражается в ней так же верно, как и частный народный; таким образом, она заключает в себе творческий дух в истинном его тождестве с внешним выражением, отдельную волю в ее органическом единстве с всеобщею необходимостью.
Литература есть то царство духа, где вполне выражается самостоятельная деятельность, выросшая на всеобщей разумности. С такой точки мы должны рассматривать литературу как конкретное выражение личной самостоятельности духовной жизни; таким только образом в настоящее время должно заниматься литературою вообще.
В литературе выражается юношеская сила народов, беспрестанно возобновляющаяся и развивающаяся жизнь юности… Гутенберг для подвижности литературы изобрел подвижные оттиски. Чрез это он отдал народу его собственность. Книгопечатание сделалось для литературы ковчегом завета, носимым по народам.
Первое и последнее назначение литературы – изображать деятельность познающего и творческого духа на ее чисто идеальной почве, и, следовательно, служить вообще верным выражением действительной народности. В таком смысле литература является тождеством идеального и реального. Оттого истина ее и важнейшее действие заключаются в необходимой связи, какую она имеет со всеми явлениями общественной жизни и с высшим нравственным выражением этой жизни – государством.
В литературе видим борьбу сокровеннейших порывов науки, но в то же время она служит и примирением различных ее направлений. Литература состоит чисто из фактов духа, которые в этом значении приобрели законное место в целом. В смысле такого примирения литература является настоящею посредницей науки. Высшая цель науки литературы – сознавать духовное образование в целом его организме, и для достижения этого литература должна познать каждое явление на своем месте. Выводя из целого оправдание всех противоположностей, она изобразит вечный мир познающего и творческого духа.
В чисто положительной области литературы, о которой говорим, мы должны принять и самую науку с ее самостоятельностью. Литература есть то, что старается разрешить новейшая философия, – тождество разумной мысли с личною самостоятельностью. В литературе, на почве всей духовной жизни народа, наука стяжала полное и неоспоримое право гражданства. Наука в смысле литературы, где она преодолела всю временную вражду и борьбу с действительностью, предстает нам в полной своей гармонии, свидетельствуя о себе, что она двигательница действительности, принадлежащей вечно живому началу.
