Фреда . Я хотела. Сотни раз пыталась. Начинала говорить первые слова мысленно, про себя, и… иногда мне казалось, что я на самом деле, вслух говорю их тебе.

Роберт . Было бы хорошо, если б решилась, хорошо! Но почему я сам ничего не замечал? Теперь это кажется таким очевидным. Я, должно быть, был очень глуп. Я знаю, когда это началось. Это случилось, когда мы все в то лето поехали в Тинтаджель.

Фреда . Да, это началось тогда. Тинтаджель! Чудное, чудное лето! Ничего подобного я уже не переживала с тех пор.

Роберт . Мартин тогда отправился путешествовать пешком, а ты сказала, что проведешь несколько дней у Хэтчинсонов. Неужели тогда…

Фреда (очень спокойно) . Да, именно. Мартин и я провели время вместе. И это было единственным временем, которое мы действительно прожили вдвоем. Для него не много все это значило – так, еще один эпизод в жизни.

Роберт . Как, но разве он не любил?

Фреда (в глубоком отчаянии) . Нет, по существу, нет. Если бы любил, все было бы гораздо проще. Вот почему я никогда не могла тебе ничего сказать. Я думала, что, если я выйду за тебя замуж, все будет иначе. Это было нечестно по отношению к тебе, я знаю, но тогда я искренне думала, что все пройдет. И так же думал Мартин. Но это не прошло. Ты тоже знаешь. Это было безнадежно. Но ты не знаешь, насколько безнадежно это было для меня.

Роберт . Но почему сам Мартин мне ничего не сказал? Он же знал, как я был несчастен.

Фреда . Он не мог. Он отчасти боялся тебя.

Роберт . Мартин? Боялся меня?

Гордон . Да, это верно.

Роберт . Чепуха! Он никого не боялся, а меня и подавно.

Фреда . Нет, у него был какой–то необъяснимый страх перед тобой.

Олуэн (очень мягко) . Это правда, Роберт. Он вас боялся. Я знала это.

Гордон . И я знал. Он мне как–то сказал, что, если ты действительно рассердишься, ты не остановишься ни перед чем.

Роберт (задумчиво) . Странно. Я никогда не подозревал этого в Мартине. Боялся меня… не понимаю… почему? Из–за чего же? (Фреде.) Не могло же это быть из–за вашей…

Фреда . Нет, нет. Он не любил. (Окончательно теряет самообладание.) О, Мартин! Мартин!

Олуэн (подходит к ней и обнимает) . Фреда, Фреда, не надо. (Пытается успокоить ее.)

Стэнтон . Ну–с, вы теперь сами видите, Кэплен, что вы натворили. Приятный вечер, нечего сказать.

Роберт . Я ни в чем не раскаиваюсь и рад, что все вышло наружу. Я только жалею, что не узнал всего этого раньше.

Стэнтон . А что бы вам это дало? Вы бы все равно ничего не смогли сделать.

Роберт . Прежде всего, знал бы правду. А затем можно было бы принять какое–нибудь решение. Я бы не стоял у них на пути.

Стэнтон (саркастически) . Да вы и не стояли у них на пути.

Гордон (на которого весь разговор произвел очень тяжелое впечатление) . Да, сам Мартин был виноват во всем. Он не любил ее, как говорит Фреда. Я знал это. (Фреде.) Он мне сам признавался.

Роберт (поворачиваясь к нему, недоверчиво) . Он – тебе говорил?

Гордон . Да.

Роберт . Тебе, ее брату?

Фреда (оттолкнув Олуэн и поднимая голову) . Гордон, я не верю тебе!

Гордон (горячо) . Зачем мне лгать? Мартин мне сам говорил об этом. Он привык поверять мне все.

Фреда . Ерунда. Он считал тебя несколько нудным и надоедливым.

Гордон . Это неправда.

Фреда . Нет, правда, он мне об этом говорил даже в ту последнюю субботу, когда я принесла ему папиросницу. Он мне тогда сказал, что ты у него ночевал прошедшую ночь и ему стоило невероятных трудов от тебя отделаться.

Гордон (втягиваясь в ссору) . Фреда, я знаю, ты все это сейчас выдумала. Мартин никогда бы не сказал этого обо мне. Он знал, как я его любил, и он по–своему платил мне тем же.

Фреда . Вовсе нет.

Гордон . Ты это говоришь из ревности.

Фреда . Нисколько.

Гордон . Ты всегда ревновала Мартина ко мне.

Фреда (горячо) . Гордон, это возмутительная ложь!

Гордон . Нисколько.

Фреда . И все–таки он сам говорил, как устал от твоих вечных приставаний и внезапных истерик. Теперь я понимаю, что он хотел сказать этим. Всякий раз, когда его имя упоминалось сегодня вечером, ты впадал в истерику. В чем ты хочешь меня уверить, скажи, пожалуйста? (Схватившись руками за голову, отворачивается от него.)

Роберт (резко) . Фреда, ты не в своем уме!

Гордон (в бешенстве, пронзительно–резким тоном, обращаясь к Роберту) . Это все ревность, ревность. (Обращаясь к Фреде.) Если я был надоедлив, зачем ему надо было упрашивать меня приезжать в коттедж. Ты сама осточертела ему до смерти – своими домогательствами, своей любовью. Он сам признавался мне в этом и просил как–нибудь поговорить с тобой, чтобы ты оставила его в покое.

Фреда (в злобе) . Ты мне отвратителен!

Гордон . Ну, так позволь мне тогда…

Олуэн (возмущенная, отталкивая Гордона в сторону) . Прекратите! Замолчите оба, сейчас же!

Стэнтон (саркастически) . Нет уж, дайте им кончить, раз они начали.

Гордон (кричит) . И я как раз хотел передать тебе его просьбу! Но он застрелился.

Фреда . Не верю, не верю. Мартин не мог быть так жесток.

Гордон (подойдя к ней вплотную) . Ах не мог? А что он сказал тебе тогда, когда ты привезла ему папиросницу?

Фреда . Что бы ни говорил – это не важно. Ты выдумал всю эту отвратительную ложь только затем…

Роберт (грубо) . Послушайте, вы оба, я больше не хочу ничего слышать. Вы точно двое сумасшедших кричите друг на друга. Я понимаю тебя, Фреда, и сочувствую тебе, но, ради бога, помолчи. Я не могу больше этого вынести. А что касается тебя, Гордон, то ты или пьян, или…

Гордон (мрачно) . Ничего подобного. Я так же трезв, как и ты…

Роберт . Тогда веди себя соответствующим образом. Ты не ребенок. Я знаю, что Мартин был тебе другом…

Гордон (поворачиваясь к Роберту, горячо) . Другом? Он не был мне другом! В тебе, видно, течет рыбья кровь. Мартин был единственным человеком на свете, которого я действительно любил. Для него я сделал бы все на свете. Пятьсот фунтов! Боже мой, да я украл бы пять тысяч фунтов из кассы фирмы, только попроси он меня об этом. Он был самым замечательным человеком, которого я когда–либо знал. Иногда я готов был его ненавидеть. Иногда он изводил меня вконец. Но все это, в сущности, было не важно: он был Мартином, и я бы предпочел быть с ним, даже если бы он надо мной только насмехался, чем быть с кем–нибудь другим. Я как и Фреда… с тех пор как он умер, мне все все равно… Я не живу, а существую.

Роберт . А как же Бетти?

Гордон (угрюмо) . Можешь оставить ее в покое.

Роберт . Очень бы хотел. Но не могу не думать о ней.

Гордон . Выбрось из головы. Она сама о себе позаботится.

Роберт . Это как раз то, чего она не может и не должна делать. Ты обязан это понять.

Гордон . Этого–то я и не понимаю. И я знаю Бетти гораздо лучше, чем ты.

Фреда (с горечью) . Ты, кажется, все и всех знаешь лучше, чем кто бы то ни было, не так ли?

Гордон . Ах вот что? Я, право, ничего не могу поделать, если Мартин относился ко мне лучше, чем к тебе.

Фреда . Почем ты знаешь, что он…

Олуэн . О, прекратите. Прекратите, вы оба. Неужели не видите, что это он делал со злым умыслом, только для того, чтобы позабавиться?

Гордон (сердито) . Нет, не вижу. Он не был таким.

Стэнтон (с иронией) . О нет. Совсем не таким. Поискать надо было такого очаровательного, простого, искреннего человека…

Фреда (холодно) . Никто и не собирается утверждать этого. Однако он не воровал денег и не перекладывал вины на других.

Стэнтон . Знаешь, Фреда, не будем начинать все сначала. Не надо валить все с одной головы на другую.

Олуэн . Я согласна. Но хочу все же, чтобы Фреда и Гордон поняли, что нет ничего глупее, как спорить о том, что им когда–то сказал Мартин. Он был прирожденным интриганом и коварен, как кошка. Это была одна из причин, по которой я его ненавидела.

Роберт . Вы его ненавидели?

Олуэн . Да, Роберт, мне очень неприятно, но я не любила его. Я относилась к нему с отвращением. Вы должны были бы это заметить.