Комендант подошёл к огромной кровати из тёмного аурийского дуба. Откинув покрывало, он увидел, что вся перина пропитана кровью. В одном месте она была распорота – судя по всему, ударом шершня. Сарн заслуженно считался одним из лучших в Грайворе мечников. Он не пил хмельного, не курил ард-траву, не играл в азартные игры и не прожигал ночи с девками. Меч был его любовью, страстью и наслаждением, и в свободное время он всё оттачивал и оттачивал своё мастерство.

Он представил себе позу нападавшего и расположение жертвы – удар был нанесён из крайне неудобного положения. Сарн нагнулся и заглянул под ложе. «Это ж какой нечеловеческой силы ударом нужно обладать, чтобы меч пробил кровать насквозь, да ещё и плиты пола повредил?» – ошеломлённо подумал он.

Пробив обрешётку кровати, остриё меча так ударило в угол каменной плиты, что противоположный её угол приподнялся. Сарн начал было уже подниматься, как вдруг в образовавшейся от удара щели что-то нестерпимо ярко блеснуло. Он опустился на колени и сдвинул плиту в сторону…

Такого богатства он не видел даже во время борьбы с еретиками-чернокнижниками, когда городская стража реквизировала в пользу королевской казны имущество ювелирного дома Арифов – тайных верховных жрецов Чернокнижия. Тайник размером с лёгкий шлем был почти доверху заполнен драгоценными камнями. «Королевская слеза кейритской огранки – безошибочно определил Сарн. – Да за такие деньги…» – мысль его осеклась, а рука самостоятельно, будто бы и против его воли, потянулась к сокровищу.

За спиной предупредительно кашлянули, и коменданта словно окатило крутым кипятком. Он оглянулся из-под руки и медленно поднялся с колен. У двери, переминаясь с ноги на ногу, стояли квартальный офицер и стражник – оба старики, из ветеранов. «Видели? Не видели? Не видели… Наверняка не видели… А может, обнаружили раньше? И сейчас как раз доложат об этом?» – мысли метались, словно мыши в амбаре. Сарн мрачно сдвинул брови и насколько мог, спросил безразличным тоном:

– Что у тебя, Юс?!

– Тут такое дело, господин комендант, – осторожно начал офицер стражи, – один из моих людей, немного знает салийский… и я подумал, что вам будет это интересно…

«Не видели…» – с облегчением подумал Сарн, и сразу почувствовал какую-то лёгкость во всём теле. Ему вдруг нестерпимо захотелось вновь заглянуть под кровать, снова увидеть тайник, запустить руки в эту сверкающую кучу… «Долго эти истуканы будут ещё здесь топтаться?» – накатило раздражение.

– Рассказывай, – коротко бросил он сквозь зубы. – И побыстрей!

Стражник вопросительно посмотрел на своего командира, тот ободряюще кивнул, и стражник, потея от почтительности, начал докладывать:

– Я случайно слышал, как салийцы упоминали о какой-то женщине, погибшей в этом доме, господин комендант!

– Ну и что? – перебил стражника Сарн. Мысли его судорожно вертелись вокруг драгоценностей…

Стражник растерянно посмотрел на Юса, и квартальный решил взять инициативу на себя:

– Так это… ну… после того, как губошлёпы погрузили все свои трупы в повозки, тело убитой женщины должно было остаться в доме! А среди тех тел, которые выносили из особняка лисы, были только мужские трупы…

– Интересно, очень интересно, – пробормотал комендант, думая о своём. – Продолжай.

– Нюхачи загрузили в повозку один ящик и мне кажется, что он не был пустым, – позволил себе ухмыльнуться стражник.

– Ты мне рожу то не криви! – прошипел Сарн. – Выяснили, кто она?

Юс вздрогнул:

– Виноват, господин комендант! Никак нет, господин комендант!

– Что значит, никак нет? – не предвещающим ничего хорошего тоном переспросил Сарн.

Стражник судорожно сглотнул:

– Я не совсем уверен, но мне кажется… – едва слышно залепетал он.

Тёмник в бешенстве ударил кулаком по стене:

– Да не жуй ты сопли – говори прямо!

Квартальный покрылся пятнами.

– Дело в том, господин комендант… Мне только что доложили… Не далее как полчаса назад на Горбатом мосту перевернулась карета. Возница и пассажир, судя по всему, утонули… течение там сильное и тела найти будет очень сложно… Вот я и подумал…

– Чья? Чья карета? – выдохнул Сарн.

– Эррины Этилии Неус…

В сознании Сарна словно мелькнула молния. «Дочь главы совета эрров убита в постели салийца… Как последняя шлюха… Вейдж подстроил с каретой-то… Значит – уверен, что никто не прознает, и что салийцы молчать будут… Чем он купил их молчание, интересно? Ерунда, об этом я потом подумаю… Вот он, мой шанс! Такие сведения дорогого стоят… Неус сделает меня эрром, Белолобый всё забери!! Я им всем покажу, что такое Сарн… Они меня за подкидного держат, а я хитрее их всех вместе взятых… Нет, не хитрее… Я – умнее! Камушки… Никто не видел, это точно! Это шанс…»

– Больше никому об этом не рассказывали? – как можно спокойнее спросил он.

Стражник и его квартальный переглянулись.

– Нет, господин комендант, никому! – рявкнул Юс.

– Вот и хорошо…

Квартальный и стражник не успели даже среагировать: вылетевший из ножен по широкой дуге меч, зажатый в умелой руке, рассёк их шеи до самых позвоночников. Тела ещё не успели упасть, а комендант уже выгребал обеими руками содержимое тайника, и сноровисто рассовывал его по карманам. Он не был жадным – просто расчетливым, поэтому не пожалел нескольких камней для покойничков, и бросил полгорсти им под ноги, и ещё полгорсти оставил в тайнике. А потом аккуратно вложил им в руки их собственное оружие, поднял свой меч с пола и закричал во всю мощь: «Стража, ко мне!!»…

День третий:

семь часов после Полуночной службы.

Новидж широко зевнул, даже не удосужившись прикрыть рот рукой. «К чему лишние политесы? – рассудил он. – Я в своей карете, кроме меня здесь никого нет, если, конечно, не считать этого очаровательного существа. Но это же только рабыня!» – внешний министр довольно хрюкнул.

Он удивительно быстро освоился с новой для себя ролью рабовладельца, и уже не представлял себе, как раньше мог жить без ощущения полной и ничем не ограниченной власти над другим человеком. Это свежее чувство пьянило его и слегка кружило голову. «Всё ж таки салийцы – великая нация, – подумал он, разглядывая маленькую фигурку напротив. – В отличие от других народов, они не стали ханжески лукавить, а просто взяли и узаконили рабство. В то время как в других странах правители лицемерно делили людей на сословия, пытаясь хоть как-то оправдать своё право на власть, салийцы сделали власть человека над человеком абсолютной. А власть – настоящая власть – должна быть именно таковой!» – Новидж хищно раздул ноздри. Его мысли понеслись дальше, и через какое-то мгновение перед его взором возник новый Грайвор, в котором он…

Карета резко остановилась. Рабыня испуганно пискнула. Сладкие грёзы мгновенно вылетели из головы министра.

– Что там, Кхур тебя забери, случилось? – зло выругался он.

– Хозяин, – откликнулся кучер. – Улица перекрыта – не проехать.

– Так пойди и разберись, в чем там дело, бестолочь!

Возница спрыгнул и неторопливо, как и подобает слуге знатного вельможи, направился в сторону толпы. Продираясь сквозь человеческую массу, он то и дело слышал обрывки чьих-то разговоров.

– …А что случилось?…

– …Говорю же, я сам видел – четыре телеги мертвецов вывезли…

– …Давно нужно было губошлёпов к ногтю прижать! Скоро весь Грайвор скупят! У моего шурина один такой лавку за долги забрал…

– …Видел он! Что видел-то? Это не салийцев порезали, а наоборот – они честных горожан к себе заманили и в жертву принесли своему Многоликому. Тьфу… чтоб его Кхур в зад поцеловал…

– …Мне соседка рассказывала – она у них в прислугах была – что сами-то они человечину не едят, а скармливают своим рабам, точно мы брюкву хрякам. Потому и здоровые они у них такие! А рожи-то, рожи их видела?…

Активно работая локтями, кучер пролез в первые ряды. Улица была перегорожена тремя рядами рогаток, вдоль которых стояла шеренга из десяти стражников. Их алебарды были угрожающе направлены в сторону толпы, словно солдаты опасались, что жиденькую плотину первых рядов вот-вот прорвёт, и людское море хлынет прямо на них.