День первый:

почти восемь часов после Полуденной службы

Юр быстро показал стражнику жетон и нетерпеливо отпихнул его в сторону, входя внутрь. Тотчас перед ним вытянулся старший патруля.

– Всё в порядке, господин королевский лис! – гаркнул он. – Мы ничего здесь не трогали, всё как было. Здесь одни мертвяки.

Юр схватил его за грудки и притянул к себе.

– Всё в порядке?! – прошипел он. – Сгною, сука! Ты где должен был службу нести, бестолочь? Почему на улице патруля не было? В кабаке сидели?

Стражник в ужасе выпучил глаза, беззвучно хватая ртом воздух.

– Помилуйте, господин лис! Буквально на секунду зашли. Весь день на ногах, во рту ни крошки не было. Ведь тихо было, потом – шум, крик! Мы сразу сюда. Все входы перекрыли.

Лис брезгливо оттолкнул его.

– Первецу своему об этом доложишь. А сейчас вон отсюда, дубина! Чтоб через минуту вокруг корчмы оцепление было!!

Стражник вылетел за дверь.

Юр осмотрелся. Вокруг в разных позах лежали трупы. Лис медленно стал обходить помещение по кругу, внимательно поглядывая, будто бы принюхиваясь. Внезапно он остановился и посмотрел себе под ноги. Потом, также глядя вниз, прошёл в сторону кухни. Снова остановился. Немного постоял и тем же путем пошел обратно, целенаправленно направляясь к одному из столов. Подойдя к нему, он ногой придвинул к себе ближайший табурет и уселся, скрестив на груди руки.

– Сам оживёшь или помочь? – равнодушно спросил он, ни к кому не обращаясь. – Ты когда в следующий раз сдёргивать будешь, кровь за собой подтирай, а то такой след нарисовал, что хоть с закрытыми глазами его читай. Чего обратно под стол-то вернулся? Не успел?

Из-под стола, испуганно озираясь, вылез человек.

– Ба! Знакомые все лица! – с добродушной улыбкой воскликнул лис. – Я-то думал, что ты простой вор, а ты оказывается, душегуб! Разбоем промышляешь! – Он внезапно метнулся к вору и схватил его двумя пальцами за кадык. – Сколько вас всего?! Ну, быстро! – прошипел лис. – Я тебя, сучонок, здесь же кончу!!

Вор задергался в стальной хватке. Лис слегка ослабил руку.

– Эт-т-о… не я, – кашляя, просипел вор. – Это другой… их всех…

Юр отпустил его и снова уселся на табурет.

– Ну-ну, не спеши, рассказывай, – ласково произнес он. – Только пой правильно, а то я снова могу рассердиться. Как тебя дразнят, голубь ты мой?

– Проныра, – обозвался вор.

– Ишь ты, удачливый значит! Сейчас посмотрим, сколько тебе фарта на кон отпущено. Рожу ты уже себе располосовал, а плохо петь будешь – я тебе ещё пару мазков от себя лично добавлю, чтоб ты совсем расписным красавцем стал.

Вор снова закашлял.

– Я всё расскажу, господин лис. Я не при делах. Сроду к Белолобому никого не отправлял, я же пропальщик.

– Пропальщик он, – жестко произнес лис. – Говно ты, а не пропальщик – пропаля со стрижами не ходят. Ну-ка, кинь сюда ножны!

Вор отстегнул ножны и кинул лису. Тот внимательно их осмотрел.

– Неплохая работа, – заключил он. – И стриж наверно, тоже неплох. Твой?

Он кивнул на один трупов, в шее которого торчал кинжал. Вор опустил голову.

– Т-а-к… Значит, один жмур на тебе уже есть. Тут, милый мой, каторгой не отделаешься.

– Говорю же, господин лис, не я это, – быстро затараторил вор. – Я сытика пас, а тут эти ворвались, – он мотнул головой в сторону двух трупов у двери. – Хипиш поднялся, те сразу жмуров давай ронять направо и налево. Я испугался и под стол сдернул.

– А они, значит, друг друга положили, и последний, наверное, сам себя кончил. Так? Что ты мне поёшь, как служка в храме!

Лис рывком сорвался с места и угрожающе навис над вором. Тот судорожно сглотнул.

– Это сытик их всех сделал, – тихо произнес он.

– Сытик?!

Юр выпрямился и вновь внимательно осмотрел зал. Потом подошел к трупу главаря, присел перед ним на корточки и ощупал его сломанную шею. «Странный прием, никогда такого не встречал», – подумал он. В голове крутилась и всё время ускользала какая-то мысль… Где-то он уже об этом слышал…

– Как он выглядел? – не оборачиваясь, спросил лис.

– Сначала – как обыкновенный лэндер из приграничья, а потом… – Проныра замолчал.

– Не слышу! – повысил голос лис.

– Потом… – вор пытался найти нужные слова. – Он стал, как вы, – наконец выдавил он.

– Не понял?

– Ну, как лис. Глаза у него… И сам весь… Только не из ваших он, господин лис! Точно! – убеждённо произнес вор.

– Это ты каким образом просёк?

Вор смущенно посмотрел на него.

– Ну, мы это… Чуем вас примерно так же, как вы нас.

– Вор чует лиса копчиком? – усмехнулся лис. – Слышал, как же! А этот?

– Этот другой был. Страшнее, – почти прошептал Проныра. – Он когда этих работать начал – глаза у него ледяные сделались, – добавил он. – Даже не так! Не ледяные, а какие-то неживые глаза. Как у мертвяка! А ещё, господин лис, будто бы два разных человека это были, понимаете? Сначала – обыкновенный сытик, а потом из него другой выпрыгнул! Будто бы рррраз! – и обернулся сытик в зверя. И такая у меня чуйка сейчас, что в нём кроме этих двух ещё есть, понимаете?

– Страшнее, говоришь? – задумчиво пробормотал Юр.

– Господин лис, а кто это был? – решился, наконец, спросить вор.

Но Юр его уже не слышал, он вспоминал…

За полгода до описываемых событий…

… Юр сделал ещё один глоток, и его передернуло: вкус у браги был ещё тот. Чтобы как-то справиться с мерзким ощущением, прочно поселившимся во рту, он залпом опрокинул в себя всё содержимое и сразу почувствовал, как начал хмелеть. Сегодня можно было расслабиться. Дело было сделано: казнокрад был выслежен и пойман, и сейчас следовал под надёжной охраной в столицу. Жить ему оставалось лишь до того момента, как освободится королевский палач, ныне обслуживающий его соучастников. Лису уже порядком надоели эти болота, но он все же не спешил возвращаться в столицу, стараясь выкроить себе хоть немного времени для отдыха. Сейчас он сидел в местном кабачке и лениво вполуха слушал пьяное бормотание проводника:

– А поставь мне ещё кружечку, господин лис? Ик… Я тебе про Белую Деву расскажу, а то без хмельного как-то не рассказывается… Ик…Вот спасибо! Да хранит тебя Святой Шаур!

… Значитца так. Ик… Прости, господин хороший, бражка не в то горло пошла. Ик…

…Есть тут одно болото, с виду так себе: неглубокое – ты в сапогах своих, господин лис, ног бы не замочил, да вот только не перешёл никто то болото. Вода там чёрная, неживая, и Белая Дева ходит в сумерках. Ик… На рассвете али на закате парит прямо по-над водой и манит. Красоты неземной та Дева, и голос у ней – как колокольчик серебряный. Только кто её видел – тот, считай, ик… пропал! Вот как я, например…

Может, я ещё кружечку выпью, а? А то икота не пройдет, весь сказ испорчу… Вот спасибо тебе, добрая душа!

…Я ведь раньше другим был, не пьяница, как сейчас, поверь мне, лис. Войну простым лучником начал, мальчишкой совсем. Ты не смотри, что я сейчас хилый да хромой! Врукопашную, конечно, отходился уже, но по сю пору за сто локтей стрелой шмеля на лету собью. А тогда-то – молодец молодцом был! Да и ребятки мои – один к одному, как на подбор! На подбор, да… Эх, всех подобрала жизнь – кого там ещё, кто потом от ран да от жизни непростой помер, а кто не справился да сам ушёл…

Давай, выпьем, за них, помянем…

…О чём бишь я? О Деве ведь рассказывал, да вишь куда память-то утянула. Как одно за другое цепляется-то. А ведь если б не война – может, и не увидел бы я Деву ту Белую. Нет, не рассказать мне тебе о ней без того, чтоб про войну. Не поймёшь ты… Не поймёшь, хоть и вижу, что понятлив ты, и повидал немало…

Так вот, про войну мою… Как забрили меня вербовщики, попал я почти сразу – да в самое пекло. Я в деревне своей первейшим охотником слыл, и лучником-то и вправду был отменным, это ещё в лагере первец-учебник заметил, и когда отправили нас на передовую – он слово своё вдогонку послал, и забрали меня сразу к пластунам. А у пластунов – известно, какая война: рейды по тылам да ночные вылазки. Ребята у нас подобрались – один лучше другого! Ах да, я уж тебе говорил про то. Всякий был народ – и крестьяне, и мастеровые, и городские, и даже два лэндера из многодетных семей. Оно и понятно: наследство-то родительское старшему сыну отходит, вот многие из последышей и уходили тогда в армию. С каждой добычи ведь доля полагалась тем, кто в живых остался, хочешь – деньгами, хочешь – товаром, хочешь – гарантом королевским.