Несмотря на то, что Брайан Уилсон внимательно изучал произведения своих британских конкурентов, он слышал лишь отдельные треки нового альбома Beatles «Rubber Soul», звучавшие в эфире, а полностью познакомился с альбомом лишь через несколько недель после его выхода в США в декабре 1965 года — один из друзей привез Брайану копию. «Когда я впервые прослушал „Rubber Soul“, — вспоминал Уилсон, — то был настолько потрясен, что не спал две ночи. Самое сильное впечатление на него произвели „Girl“ Джона и „Michelle“ Пола, а также общая атмосфера, которую он описывал как „религиозное, чистое, духовное звучание“».
Прослушав «Rubber Soul» четыре раза подряд, Уилсон сказал своей жене Мэрилин: «Я собираюсь сделать величайший альбом рок-н-ролла». Почти сразу же он начал работу над будущим «Pet Sounds», который будет соперничать с «Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band», вышедшим в 1967 году, и в конце столетия крупнейшие печатные издания назовут его, наряду с «Revolver», «величайшим альбомом всех времен».
В телевизионном документальном фильме 1995 года Брайан рассказывал: «Мы молились о том, чтобы получился альбом, сравнимый с „Rubber Soul“. Но в нашей молитве не было ничего эгоистичного — и все получилось. „Pet Sounds“ был сделан очень быстро». Коммерческий успех альбома не мог соперничать с успехом «Rubber Soul», но этот диск был с восторгом принят критикой, что заставило Beatles нервно оглядываться — Пол Маккартни назвал своим «реальным соперником» именно Пола Уилсона, а не Rolling Stones.
Помимо того, что Beatles стали третьими в ежегодном списке самых популярных артистов журнала «Musical Express», уступив первенство Rolling Stones, а также пропустили вперед Dave, Dee, Dozy, Beaky, Mick And Tich в аналогичном списке журнала «Bravo», обида усугубилась тем, что в опросе NME 1966 года они заняли второе после Beach Boys место в разделе «лучшая вокальная группа». «Им повезло, — ухмылялся Ринго Старр. — В последнее время мы не очень много записывали, и поэтому у них было время, чтобы выпустить что-то приличное».
Старр имел в виду не только «Pet Sounds», но и «карманную симфонию» Брайана Уилсона «Good Vibrations», занимавшую первые места в чартах. Это был трек из альбома «Smile», который, по мнению Брайана Уилсона, должен был превзойти как «Rubber Soul», так и «Pet Sounds», однако одним из факторов, заставивших прервать работу над ним, стал выпуск «Sgt Pepper's Lonely Hearts Club Band». «Когда я услышал его, — вспоминал Брайан Уилсон, — то понял, что Beatles нашли способ действительно развернуть рок в другом направлении. Это заставило меня жутко нервничать», кроме того, стало толчком к уходу Уилсона на два десятилетия в пропитанную ЛСД психологическую пустыню.
Джон Леннон, что бы ни говорили его обожатели, тоже был хорошо знаком с ЛСД и был самым активным потребителем этого наркотика среди музыкантов Beatles. Наркотики были частью философии «вседозволенности» — некоторые определяют ее как нигилизм, — господствовавшей в Лондоне на протяжении многих месяцев до того, как в январе 1966 года Джона «подцепил» один из случайных знакомых Джорджа Харрисона. Гитарист группы The Pretty Things Дик Тейлор вспоминал: «Когда в 1966 году я жил в Фулхеме, студенты из квартиры наверху организовывали эти закрытые вечеринки — теперь вы назвали бы их оргиями, — где принимали еще не запрещенный ЛСД. Лично я относился к этому с чрезвычайной осторожностью».
«Мне было хорошо от „кислоты“, — возражает певец группы Фил Мей, — но у других людей возникали проблемы. Джон Леннон не относился к ним, и причины, по которым он продолжал употреблять ЛСД, поначалу были теми же, что и у Эрика Вердена из The Animals: „Я хотел испытать все. Именно поэтому я в первый раз попробовал ЛСД. Нет, не так. Я принял его просто для того, чтобы ощутить кайф“. Это было яблоком раздора между Берденом и его новым другом Фрэнком Заппой, лидером группы The Mothers Of Invention, который с горечью замечал: „Все сходились во мнении, что невозможно заниматься творчеством, не принимая наркотиков“. Тем не менее „психоделические“ искажения психики от приема ЛСД уносили Леннона к необыкновенным высотам творчества — и так далеко от пресловутого „Twist And Shout“, что завсегдатай „Каверн“ и представить себе не мог».
В это время он сознательно — и вновь благодаря Джорджу Харрисону — обращался к музыке других культур, то есть к тому, что можно обозначить термином «мировая музыка». Правда, Beatles были не первыми поп-звездами, ставшими на этот путь. Так, например, в 1963 году Рольф Харрис уже вплетал didgeridoo в богатую ткань западной поп-музыки, а вышедший в 1964 году альбом Сержа Гинзбура «Percussions» демонстрировал близкое знакомство с музыкой африканских племен. Более того, Розмари Сквирс, постоянная участница программ легкой музыки Би-би-си, еще до Альмы Коган увлеклась тибетской музыкой, а затем с 1972 по 1975 год была секретарем Общества британско-тибетской дружбы.
Beatles преклонялись перед Индией. ЛСД оказывал различное воздействие на каждого музыканта группы в том, что касалось восприятия классических традиций индийского субконтинента. Леннона завораживали протяжные раги, дополнявшие наркотические грезы и впечатления от чтения различных философских книг, купленных в индийской книжной лавочке на Пиккадилли. Он тоже приобрел ситар, но, в отличие от Джорджа, всегда относился к нему просто как к необычной гитаре.
Интерес Джона и других музыкантов Beatles к Индии был на руку тем фирмам, которые торговали восточными товарами на Западе. Более того, к этой моде примкнули музыканты, от которых этого ждали меньше всего. Исполнявший классический джаз барабанщик Бадди Рич, к примеру, для записи альбома 1968 года объединился с игравшим на барабанах-таблах Алла Ракха — хотя альбом «Rich A La Rakha» был в такой же степени заслугой Рави Шанкара (у которого Джордж Харрисон брал уроки игры на ситаре), поскольку он сочинил и исполнил (если не считать импровизаций) большую часть музыки.
Другим катализатором этого сотрудничества стал джазовый флейтист Пол Хорн, европейский последователь Махариши Махеш Йоги, чей международный авторитет — как и Шанкара — был поднят при помощи Beatles. Однако это произошло лишь после переломного 1967 года, когда рок-музыка поспешно миновала свой классический период, возвысившись от чего-то малоинтересного до настоящего «Священного Писания», и взгляд на поп-музыку как на достойное интеллектуальное занятие значительно укрепился. Наиболее долговременным эффектом можно считать тенденцию, проявившуюся в том, что группы стали привлекать внимание публики «концептуальными» альбомами и прочими солидными эпическими композициями, которые невозможно втиснуть в десятиминутное выступление во время совместных гастролей с Хелен Шапиро.
Крики и истерика теперь сменились сосредоточенным «восприятием», поскольку привлекательность группы уже определялась не широкими улыбками и обтягивающими джинсами, а длинными экстраполяциями как из собственного последнего альбома, так из альбомов других групп, которые записывались на студии в течение нескольких месяцев и которые было практически невозможно воспроизвести на сцене при помощи обычных инструментов бит-группы.
Совершенно очевидно, что Beatles, прекратившие концертную деятельность, находились на передовых позициях этого нового подхода к звукозаписи — особенно после того, как Джордж Мартин в 1965 году ушел из EMI и основал собственную звукозаписывающую компанию AIR, переманив к себе Рона Ричардса. Апофеозом его профессиональной деятельности стал альбом «Sgt. Pepper».
Совместное детище Мартина и Beatles, альбом был признан важной вехой в развитии поп-музыки. Многие — и особенно в Соединенных Штатах — не просто слушали последний диск Beatles, а делали это в темноте, на другой скорости и в обратном порядке. Каждый дюйм этикетки и конверта тщательно изучался слушателями в поисках скрытого послания, которое превратило бы их в «посвященные» и творчески необычные личности, подняв до уровня Джона, Пола, Джорджа и Ринго.
