– Спасибо на добром слове.

– Нет-нет, не в том смысле… я думала, что это твоя профессиональная технология.

– Ты думала, что, говоря тебе, что у меня стоит, причем ни с того ни с сего, я преследовал свои профессиональные цели? Я определенно сгораю от нетерпения услышать продолжение.

– Мне это показалось единственным логичным объяснением. Признайся честно: ты ведь пытался разговорить меня для книги… а разве это не типичная тактика: сказать нечто, что ставит тебя самого в неудобное положение, чтобы подтолкнуть человека, у которого ты берешь интервью, чтобы тот открылся?

– Боже, даты права! Оказывается, я просто гений, мать твою.

Джорджи вытянулась под пуховым одеялом и повернулась ко мне лицом. Она произнесла притворно заинтересованным тоном:

– Так и когда вы начали мне симпатизировать, мистер Том Картрайт?

– Не обижайся, но я никогда не был большим фанатом твоего шоу. Что, я надеюсь, только плюс, правильно? Не так уж страшно.

– Да уж, конечно, – надулась Джордж, изображая обиду. – Нет ничего хуже, чем трахаться с кем-то, кто считает, что ты хорошо делаешь свою работу.

– О, не пойми меня превратно. Я вовсе не думал, что ты плохая актриса.

– Вот что, Том, могу посоветовать тебе все-таки остановиться на фразе «у меня эрекция», другой твой подход мне что-то не по душе.

– Хорошо, я начну заново. Сначала, еще до того как мы познакомились, я не мог представить тебя никак иначе, кроме как в виде большой сумы, набитой деньгами.

– О, как приятно, что ты начал еще раз.

– Потом, когда мы встретились первый раз, я был занят исключительно тем, чтобы не упустить сделку. Ну и еще, чтобы не умереть от ужасного физического истощения… Я сам не уверен, когда я… Понимаешь, глупо, что кто-то вроде меня питает надежды на флирт с Джорджиной Най. Я всячески старался не признаться самому себе, что мой интерес к тебе вышел за пределы естественного желания трахнуть определенное количество актрис, певичек и девушек, ведущих прогноз погоды. До сегодняшнего момента в такси я старался думать иначе, не желая принять, что я… Но теперь, наверное, я могу быть объективен, началось это при нашей второй встрече. Когда мы были на «Карлтон Хил» и ты сняла шляпу, превратившись в Джорджину Най прямо у меня на глазах.

Джорджи молчала несколько секунд.

– Для тебя было важно, что я Джорджина Най? – Она не смотрела на меня, когда произносила эти слова, взамен просто потянулась к столу за сигаретой.

– Нет, конечно, – рассмеялся я.

– Но ты уже дважды упомянул это.

Я улыбнулся и подался вперед, проведя рукой по ее щеке и отодвигая волосы от лица.

– Але? – сказал я. – Ты забыла, с кем разговариваешь? В целом англоговорящем мире нет ни единого человека, кто ценил бы знаменитостей меньше меня! Я просто имею в виду, что из крохотной подвижной девушки, скрывающейся под шляпой и темными очками, ты превратилась… в себя. Я внезапно ощутил, что ты Джорджина Най. Я увидел, почему ты столь популярна, но именно причинно-следственная связь впечатлила меня, а не сама твоя популярность.

– Это… – Казалось, она не может подобрать нужных слов, поэтому просто подняла мою руку и поцеловала в ладонь. – …Я, наверное, слишком осторожна. Со всеми. Мой психотерапевт говорит, что я должна позволить себе больше отдавать.

Наличие психотерапевта доказывает, что ты чувствительная особа, не правда ли? Натура думающая и глубокая. Самовлюбленные головорезы не посещают психологов, так ведь? Ну… если только в тюрьме.

– А когда я начал тебе нравиться? – Я насмешливо улыбнулся, и Джорджи улыбнулась в ответ. Мне казалось, будто мне снова шестнадцать. Знаете это ощущение – будто тебе шестнадцать лет, и ты сбегаешь с вечеринки с девочкой, и вы сидите в сумерках, куря сигареты и разговаривая о сексе? Вы говорите шепотом и сгораете от возбуждении. Хотя, как известно, мы с Джорджи уже вытерли всю комнату в необузданном животном экстазе, испробовав все непристойные и вульгарные сексуальные позы, которые только возможны, в то время как в шестнадцатилетнем возрасте вы лишь надеетесь, что ваш разговор приведет к легкой сексуальной прелюдии. И все-таки каким-то образом ощущение кокетливой интимности и игры с огнем сохранялось.

– Ну… – Джорджи сделала долгую затяжку и уставилась в потолок, задумавшись над моим вопросом. – Ты заинтриговал меня с первой встречи, но я не считала тебя сексуально привлекательным.

– Спасибо… Я тебя, кстати, тоже.

Джорджи рассмеялась.

– Все началось позже… – сказала она кокетливо и снова взяла мою руку, на этот раз облизывая мой палец, водя губами вниз-вверх.

– Так когда?

– Не помню наверняка. Я просто поняла, что меня тянет к тебе после нашей встречи. Это происходило постепенно. Я знала, что ты мне нравишься, когда попросила тебя прийти на шоу Бенни Баркера, но я не могу вспомнить момент, когда это вдруг случилось.

– А почему ты уверена, что тогда уже это знала?

– Ну, потому что это было очевидно. Не было никакой нужды в том, чтобы ты пришел на съемку. Что бы ты там делал? Суфлировал из-за сцены, если бы мне задавали не те вопросы? И я даже не могла позвонить тебе сама: поэтому я попросила Пола связаться с твоим агентом. Господи, словно я была школьницей и просила свою подружку назначить за меня свидание.

– Ха. А я-то думал, что ты просто сторонишься меня.

– Сторонюсь? Ты так подумал? Мне казалось, что все настолько очевидно и ты думаешь, что я в отчаянии. Мне было даже страшно встретиться с тобой лицом к лицу до передачи. Я пряталась за кулисами и вошла в зеленую гостиную в последнюю минуту, чтобы у меня был повод быстро улизнуть. Я представляла себе, что ты будешь стоять с бокалом вина и хитрой улыбкой… «Привет, Джордж, ты определенно позвала меня сюда, чтобы трахнуться, да ведь?» Я больше нервничала из-за тебя, чем из-за этого телевизионного интервью.

– По тебе не было заметно.

– Я же актриса, дружок.

– И что дальше?

– Что ты имеешь ввиду? А дальше мы приехали сюда и сотворили эти позорные деяния.

– Мы приехали сюда после того, как ты накинулась на меня в такси.

– Спасибо, Том. До чего же ты деликатный. Помогаешь мне сохранять чувство собственного достоинства. Отдельное спасибо.

– А когда я начал тебе нравиться? – Я насмешливо улыбнулся, и Джорджи улыбнулась в ответ. Мне казалось, будто мне снова шестнадцать. Знаете это ощущение – будто тебе шестнадцать лет, и ты сбегаешь с вечеринки с девочкой, и вы сидите в сумерках, куря сигареты и разговаривая о сексе? Вы говорите шепотом и сгораете от возбуждении. Хотя, как известно, мы с Джорджи уже вытерли всю комнату в необузданном животном экстазе, испробовав все непристойные и вульгарные сексуальные позы, которые только возможны, в то время как в шестнадцатилетнем возрасте вы лишь надеетесь, что ваш разговор приведет к легкой сексуальной прелюдии. И все-таки каким-то образом ощущение кокетливой интимности и игры с огнем сохранялось.

– Ну… – Джорджи сделала долгую затяжку и уставилась в потолок, задумавшись над моим вопросом. – Ты заинтриговал меня с первой встречи, но я не считала тебя сексуально привлекательным.

– Спасибо… Я тебя, кстати, тоже.

Джорджи рассмеялась.

– Все началось позже… – сказала она кокетливо и снова взяла мою руку, на этот раз облизывая мой палец, водя губами вниз-вверх.

– Так когда?

– Не помню наверняка. Я просто поняла, что меня тянет к тебе после нашей встречи. Это происходило постепенно. Я знала, что ты мне нравишься, когда попросила тебя прийти на шоу Бенни Баркера, но я не могу вспомнить момент, когда это вдруг случилось.

– А почему ты уверена, что тогда уже это знала?

– Ну, потому что это было очевидно. Не было никакой нужды в том, чтобы ты пришел на съемку. Что бы ты там делал? Суфлировал из-за сцены, если бы мне задавали не те вопросы? И я даже не могла позвонить тебе сама: поэтому я попросила Пола связаться с твоим агентом. Господи, словно я была школьницей и просила свою подружку назначить за меня свидание.