— Я смотрю, ты не очень-то разборчив по части того, с кем водить дружбу, — проворчала Финеллин, кивком указывая на Бригит, которая сидела с другой стороны костра.

— Презренные гномы! — вспыльчивая Карина вскочила на ноги, а ее тонкий меч, словно сам собой, скользнул ей в руки, и она метнулась к бороде Финеллин.

Но ее меч отскочил от широкого топора, который непонятным образом оказался в корявой руке гномы. Секунду противницы стояли замерев и свирепо глядя друг на друга — все вокруг напряглись, ожидая исхода этого молчаливого поединка. И тут Тристан вскочил на ноги.

— Прекратите, — закричал он, встав между женщинами. — Наша страна в опасности. Мы не имеем права ссориться — враг гораздо сильнее нас, если уж быть до конца честным. Вы что, не понимаете этого?

Карина не сводила гневного взгляда с гномы, а Финеллин злобно оскалилась, стоя перед ллевиррской воительницей. Постепенно, они несколько успокоились и уселись подальше друг от друга.

— Мы рады вашей помощи, — сказал Тристан Финеллин и остальным гномам.

— Почему бы вам не разбить лагерь здесь? — Он показал на симпатичную зеленую поляку чуть в стороне от Синнорианских Сестер.

Финеллин фыркнула и смачно сплюнула в огонь.

— Кстати, к тем фирболгам, которым мы хорошо намылили шею, присоединились люди. Довольно-таки мерзкая получилась компания.

Обдумывая эту малоприятную новость, Тристан спросил:

— Скажи, а твои друзья так же ловко, как и ты, управляются с фирболгами?

Глаза Финеллин засветились от удовольствия, но она для важности прокашлялась и, сплюнув, ответила:

— Ну, просто у нас такое хобби.

Стая наблюдала за зверем, мчавшимся вниз по склону холма. Страх охватил волков, но что-то более могущественное, чем страх, не давало им убежать. Большой самец, покрытый шрамами от многочисленных схваток, двинулся навстречу, чтобы принять вызов.

Много веков он был вожаком Стаи, как и когда-то его отец. Они вели свое происхождение от самой богини, и вожак всегда вставал первым на пути опасности. Теперь же он чувствовал, что его власти приходит конец. Подгоняемый многовековым инстинктом, волк бросился в атаку. Он прыгнул, но челюсти схватили лишь воздух — его огромный противник с удивительным проворством отскочил в сторону. Волк еще не успел встать на ноги, а огромные челюсти врага уже сомкнулись на его передней лапе, и самец ощутил пронзительную боль. Чувствуя, что настал его смертный час, вожак прыгнул на врага и вцепился крепкими зубами в вонючий мохнатый бок.

Но плоть его противника не поддавалась зубам волка, и прежде, чем он успел что-нибудь сделать, мощные челюсти безжалостно сжались у него на горле. Огромный волк слабо дернулся, а затем все услышали громкий хруст. Эриан легко, как пушинку, отбросил тело поверженного вожака Стаи в сторону; его налитые кровью глаза, не мигая, оглядели Стаю — он хотел убедиться в том, что все явились свидетелями его победы. Заглянув в глаза каждому волку, он заставил их признать свое господство, в котором, впрочем, никто из волков теперь и не сомневался.

Эриан, вожак Стаи, мог теперь приступить к выполнению своей задачи.