– Нам стало известно о заговоре против нашего короля! – сурово сказал Тристан. – Кто-нибудь говорил с тобой о еде, которую ты отнесла королю?

– Нет, милорд! Никто!

– Прекрасно. Вполне может быть, что заговорщики выбрали другой путь. Ты поможешь нам найти их. Ты понимаешь, как важно то, что мы тебе сейчас сообщили?

Девушка испуганно кивнула.

– Ты должна вспомнить шаг за шагом весь путь, который ты проделала, когда несла завтрак королю, все коридоры и двери, мимо которых ты проходила. Ты понимаешь?

– Да, – пискнула девушка, словно испуганный мышонок. Она вывела их в огромный зал, затем остановилась у широкой лестницы и, прикусив губку, смущенно указала на скрытую толстым занавесом нишу.

– Я… я зашла туда, на одну минуточку, – прошептала она, вытирая слезы. – Гэррик, сын портного, ждал меня там. Но я задержалась всего на одну малюсенькую минуточку. Он затащил меня. А я отбивалась, честное слово, отбивалась.

Тристан с трудом сдержал улыбку, впрочем, ему стало неловко оттого, что они нечаянно раскрыли любовный секрет молоденькой служанки.

– Хорошо, – строго сказал он. – А что было дальше?

Девушка начала подниматься по лестнице, толстый ковер заглушал ее шаги; оказавшись наверху, она пошла по длинному коридору. Белоснежные мраморные стены были украшены зеркалами, а высокие окна вначале и конце коридора были отделаны хрустальными рамами, которые дробили утренний свет на миллионы разноцветных солнечных зайчиков.

– А вот сюда я внесла ему еду, – сказала девушка, останавливаясь у единственной в коридоре двери.

– Ты сделала все, как надо, – сказал принц, – а теперь возвращайся к своим обязанностям!

Не дожидаясь повторения приказа, служанка помчалась по коридору в сторону лестницы. Тристан потянулся было к дверной ручке, чтобы резким движением распахнуть дверь, но вместо этого громко постучал по гладкой полированной поверхности. Дверь тут же открылась, и он оказался лицом к лицу с изумленным гвардейцем.

– Вы не имеете… – начал стражник.

– Нет, имеем полное право, – прорычал Дарус, а его меч, как по мановению волшебной палочки, оказался прямо у горла гвардейца.

– Король назначил нам аудиенцию, – высокомерно объявил Тристан и спокойно вошел в открытую дверь. Дарус немного поводил мечом из стороны в сторону, и глаза стражника начали вылезать из орбит.

– Да, сэр, – прохрипел он.

Стражник находился в маленькой комнатке. Позолоченная дверь у него за спиной вела в королевские покои. Гвардеец неверными шагами подошел к этой двери, распахнул ее, и Тристан с Дарусом вошли.

Принц Корвелла был так потрясен, что не мог сдвинуться с места. Он не был готов к тому жалкому зрелищу, которое предстало его глазам. Неужели этот человек в напудренном завитом парике и раскрашенный, как уличная девка, – действительно, Высокий Король ффолков?

Самым большим городом на островах Муншаез был вовсе не Каллидирр, как думали многие. Впрочем, это был скорее не город, а целая страна, известная лишь немногим людям. Огромная столица, древнее любого города ффолков, которая протянулась на многие мили, то опускаясь в глубокое узкое ущелье, то горделиво выставляя напоказ изящные хрупкие строения. По обе стороны пропасти цвели роскошные сады. Охотники и воины, населявшие этот город, часто совершали дальние набеги в надежде захватить богатую добычу.

Ни один человек никогда не ступал в необыкновенный город, поскольку он располагался на дне моря.

Низкие круглые здания, украшенные изысканными зелеными башенками, были выстроены из голубых, красных и зеленых кораллов. Луковицы куполов часто возвышались на тысячи футов, вырастая прямо со дна ущелья, и при этом до поверхности моря было еще очень и очень далеко.

С крутых стен ущелья свисали огромные балконы. Бурые щупальца водорослей окутывали склоны, делая их похожими на джунгли. Акулы медленно курсировали среди водорослей, охраняя обитателей города от вторжения врага.

Городские сады украшали актинии и анемоны. А памятниками служили пробитые корпуса затонувших кораблей, и их команды, скелеты которых красовались на высоких куполах и балконах. Золото и серебро, найденные на этих судах, использовались для отделки самых роскошных домов и одежды богатых горожан. Кости погибших матросов служили основным строительным материалом, из них также изготовлялись легкие, удобные стулья.

Крессилак – назывался этот город, и жили в нем сахуагины – подводная раса, которая управляла своими морскими владениями жестоко и твердо. Сахуагины жили в Крессилаке с момента зарождения своей расы, и город развивался вместе с ними.

Крессилаком правил король. Ситиссалл, и его Верховная Жрица, Ясалла. Им обоим – существам, боготворившим зло, – наскучила спокойная жизнь на морском дне. Теперь они искали новые царства, которые можно было бы покорить и разграбить, новые жертвы, чьи страдания могли бы их развлечь.

Ситиссалл жил в огромном дворце, расположенном на самом верху ущелья, вместе с сотней наложниц и охранниками-осьминогами. Окруженный черепами своих врагов, Ситиссалл восседал посреди громадной тронной залы. Да и сам король сахуагинов был настоящим гигантом. Зубы и широкие, выступающие вперед, жабры придавали его голове мрачный и упрямый вид. В руках он держал большой трезубец из китового уса. Однажды этим трезубцем он одним ударом убил шестерых пленных сахуагинов.

Ситиссалл уже долгие столетия правил сахуагинами, и рыболюди были довольны своим королем. Для него они убивали и мучили других, под его началом они покорили или уничтожили всех независимых сахуагинов на сотни миль кругом. Чтобы отпраздновать свою окончательную победу – еще десять лет назад, – Ситиссалл приказал медленно пытать тысячу пленников, а потом скормить их акулам. Этот мрачный спектакль был самым грандиозным за всю историю сахуагинов.

Ясалла, Верховная Жрица, обитала в храме, расположенном неподалеку от королевского дворца. Будучи Хранительницей Яиц, Ясалла обладала почти такой же властью над сахуагинами, как сам король. Как и у всякой женщины-сахуагины, ее позвоночник, идущий от основания черепа через всю спину, не выпирал, как у мужчин. Ее чешуйчатая кожа, как у всех других жриц, была ярко-желтой – у всех остальных сахуагинов кожа была зеленой. Желтый цвет, предмет их особой гордости, был доказательством того, что жрицы не размножаются. Хранительницы Яиц, они никогда не отложат своих собственных.

Жрицы украшали себя золотыми браслетами и поясами и держались с королевским высокомерием, так что никто из сахуагинов не осмеливался оскорбить жрицу.

Как и многие среди людей, орков и великанов, эти жрицы чтили Баала.

Самую главную реликвию сахуагинов Ситиссалл хранил в тронной зале. Глубокое Стекло было таинственным артефактом, вырубленным сахуагинами на заре возникновения их расы из льда на далеком севере и закаленным в огне подводного вулкана. Ситиссалл был хранителем Глубокого Стекла, но только Ясалла знала, как им пользоваться.

Верховная Жрица умела при помощи Баала подчинять себе таинственные силы Глубокого Стекла. Сквозь него Ясалла и Ситиссалл могли увидеть все, что пожелают, даже если это происходило на другом краю земли. Они часто смотрели на мир солнца и воздуха, и хотя тепло и ужасная сухость пугали их, там они находили многое, что хотели бы иметь у себя.

А кроме того, через Глубокое Стекло они нашли колдуна Синдра. Волшебник наблюдал за ними и ждал, что рано или поздно Глубокое Стекло приведет сахуагина в его зеркало. Ситиссалл пришел в ярость, когда увидел смотрящего на него Синдра.

Но Ясалла была более терпеливой. Она выяснила, что человек может говорить с ними и что они могут его понять и даже отвечать ему. Скрежет и щелканье их странной беседы разносились по тронной зале, украшенной коралловыми колоннами и коврами, сотканными из разноцветных водорослей. Ярость Ситиссалла утихла: он услышал, что черный колдун обещает золото, кость и кровь.

Они сразу заинтересовались планом Синдра. Ситиссалл увидел возможность завоевать новые земли, до сих пор недоступные сахуагинам. Ясалла узрела новый путь служения своему Богу. И тихий шепот Баала зазвучал в ее ушах, объясняя, что этот человек будет хорошим инструментом для достижения Его целей.