Пока я выполнил лишь первую часть задания. Теперь же предстоит ювелирная работа, на какую способен далеко не всякий дыролаз. Надо найти в стенке моего канала подходящий капилляр и протаранить его, с математической точностью угодив в стенку загадочно прямого канала.

На это пришлось потратить изрядное время, но с четвертой попытки я добиваюсь желаемого и с удовлетворением докладываю расположившейся на «Колдуне» штабной группе:

– Готово. Я возвращаюсь.

Теперь канал достаточно широк, поэтому обратный путь «Паровоз» проделал гораздо быстрее. На этом этапе я не столько расширял, сколько уплотнял стенки скрученного в тоннель пространства.

– Нормально получается? – осведомляется с монитора генеральская голограмма Я уверенно отвечаю:

– Не беспокойся. Гарантия на год. Если, конечно, не случится глобальной катастрофы.

Слышу смешок, потом меня просят разблокировать шлюз. Вскоре к «Паровозу» причаливает фрегат «Балтика». Встретив земляка в тамбуре, провожу его в рубку, после чего легкий боевой корабль отстыковывается и средним ходом движется по свеженькому каналу. Следом через воронку протискивается «Колдун» – громадина в четверть мегатонны, под завязку напичканная всеми видами оружия. В кильватер линкору проходят «Аллигатор» и корвет «Гренадер».

– Давай за ними, – говорит Оливейра Фаттах. – Посмотришь опытным глазом, что за тоннель там проложен.

– Опытный глаз уже смотрел, – сообщаю я. – Старая трасса. Не меньше двух лет назад построили.

– Может, больше? – Генерал щурится.

– Может. В таких вопросах точность недостижима Генштабист продолжает гнуть свою линию:

– А может быть, его проложили тысячи лет назад?

– Это вряд ли, – Я улыбаюсь. – Искусственные каналы так долго не живут. Естественные – да. Только природные не бывают такими прямыми и длинными.

Он не стал продолжать, но я и так понимаю, в чем причина этих расспросов. Наверняка половина Генштаба убеждена: этот ЧД-канал – артефакт Восьми Царств. Увы, никто еще не доказал, что сия древняя цивилизация действительно существовала. Мы слишком многое списываем на деятельность мифических предтеч.

Поскольку тема исчерпана, я спрашиваю, нет ли новостей с малой родины. Фаттах рассеянно говорит:

– Примерно неделю – декаду назад пришло письмо от Мендосы. Старец дипломатично интересуется, не намерен ли я выдвинуть свою кандидатуру на ближайших перевыборах Патриарха.

– Боится конкуренции? Или ищет себе замену?

– Скорее, последнее.

– И ты, конечно, отказался.

– Конечно.

Мы поняли друг друга с полуслова. И он, и я давно покинули родную планету Монтеплато с ее тихой жизнью и патриархальным бытом. Как и на других провинциальных мирах, время там словно остановилось на уровне какого-нибудь двадцать второго столетия. Даже технические новинки, которыми чуть ли не ежедневно ошеломляет нас прогресс, безвольно встраиваются там в убаюкивающий ритм однообразного существования.

Пожалуй, там уютно и хорошо, но скучно и нет настоящего масштаба. Мы помним и любим Монтеплато, однако все реже возвращаемся в город на берегу Горного Моря…

Следующие полчаса мы с Оливейрой вспоминаем северные горы и обсуждаем извечную проблему, кто станет следующим предводителем соплеменников – как живущих на берегах окруженного скалами водоема, так и разлетевшихся по бесчисленным мирам Галактики. Вопрос отнюдь не праздный – только существу, совершенно незнакомому с реалиями Монтеплато, могло бы показаться, что Патриарх клана – чисто номинальная должность, сохраняемая как дань замшелым традициям.

– Кажется, приехали, – говорю я, прерывая обсуждение итогов еще не назначенного всеобщего голосования.

Боевые корабли уже проследовали по проложенной моим бульдозером трассе и нырнули в старый ЧД-канал, вызвавший столь сильный переполох. Маневрируя верньерными моторчиками, я осторожно ввожу «Паровоз» в неведомо кем построенную межзвездную трассу.

Фаттах долго изучает показания локаторов. Наконец, поглаживая затылок, глубокомысленно произносит:

– М-да…

– Вот именно, – подхватываю я, – Кто-то здорово постарался, проводя прямую линию в семьдесят ламорров длиной.

Генерал безразлично дергает плечом. Наверняка он с самого начала догадывался, что трасса пробита искусственно. Теперь же, окончательно в этом убедившись, Оливейра вообще перестал интересоваться природой этого ЧД-канала. С этой минуты Фаттаха волнует совсем другое – что находится в системах, на которые опираются оконечности рокадного тоннеля

По его приказу легкие корабли направляются к концам межзвездной дорожки: «Балтика» – в сторону созвездия Зайца, «Гренадер» – к Зеленой Пирамиде. Линкор и крейсер прикрывают разведчиков, оставаясь возле воронки, при помощи которой я соединил расширенный капилляр с артефакт-каналом. Опасаясь неожиданностей, корабли идут на малой скорости, так что ожидание тянется невыносимо долго и мучительно. Первым не выдерживает этой пытки молчанием Оливейра.

– Слушай, какого дьявола ты обозвал свою тачку таким идиотским именем? Сколько раз тебя спрашивал – не отвечаешь.

Он уже так достал меня своим любопытством, что я решаю сознаться. Задумка была простая, но действует безотказно. Услыхав, как называется дыролазный корабль, каждый клиент обязательно принимается расспрашивать, потом восторгается моим остроумием, проникается симпатией к веселому главе фирмы «Экстремальные услуги» – вот и налажен психологический контакт, и очарованный заказчик готов к употреблению.

– Тьфу на тебя, – бурчит Фаттах.

Между тем поступила радиограмма с корвета: ЧД-воронка Зеленой Пирамиды заминирована. Спустя несколько минут такое же сообщение передает командир «Балтики».

Запущенный с фрегата робот подлетел к шарику двухметрового диаметра, висящему точно на оси канала. Осмотр не дал ощутимых результатов: на поверхности подозрительного предмета нет опознавательной маркировки. Шар слабо излучает в гамма-диапазоне – скорее всего, это на самом деле мина, снаряженная антивеществом. Дальше на транслируемой с робота картинке видны еще четыре таких же устройства.

Старшие офицеры устраивают настоящий консилиум, то бишь военный совет. Уровень обсуждения получается на грани технофэнтези ближнего прицела. С четверть часа они решают, чем бы расстрелять минное заграждение. Выбор у них невелик: лазер, торпеда, пучок антипротонов, шрапнельный снаряд, таран. Каждое средство имеет свои достоинства и недостатки, поэтому в конце концов решено таранить ближайшую мину роботом. Мол, если внутри действительно антивещество, то взрыв раскрошит и остальные снаряды.

Пришлось легонько тряхнуть Фаттаха за плечо и объяснить по-простому: аннигиляция может раздолбать к чертовой матери весь канал со всеми ответвлениями вплоть до Уллы, а то и до самой Земли. Наша флотилия, безусловно, погибнет в любом случае. К тому же взрыв мины станет сигналом для тех, кто установил эти гирлянды.

– К счастью, у вас есть я, – сообщаю я господам командирам. – Смотрите, как это делается. Без взрывов и демаскировки.

Обогнув громоздкую тушу линкора, «Паровоз» тихонько подтянулся к воронке. Здесь я запустил на полную мощность гравигены, и могучий пресс тяготения отбросил минную банку к стенкам ЧД-канала – туда, где гравитационные силы зашкаливают выше порога прочности материальных тел, а темпоральная ось отклоняется от вертикали под прямым углом, так что время замедляется практически до полной неподвижности. Говоря по-нашему – вертикаль становится горизонталью.

Мины были мгновенно раздроблены на атомы и размазаны по кривизне континуума, составляющей внутреннюю воронку черной дыры. Мины не успели ни взорваться, ни подать сигнал о нападении. Вся материя этой гирлянды шаров застыла в области остановившегося времени. Возможно, через много лет или веков какие-то сигналы все-таки вырвутся из капкана, но кому они будут нужны? Неправда, что поздно лучше, чем никогда. На самом деле – ничуть не лучше, а то и хуже…

– Генерал, проход свободен, – докладываю я.