– Отец рассказывал, что дедушка Оберон населил Амбер людьми, которых похищал из других Отражений, – поддержала их Гиневра. – Но это означает, что Амбер, один из полюсов Мироздания, был безлюден, тогда как в периферийных Тенях уже жили люди… Как это может быть?

Мефисто кивал без малейших признаков насмешки:

– Поздравляю, девочки, вы тоже научились задавать проклятые вопросы. Мерлин грустно поддакнул:

– Через это проходит каждый из нас. Со временем понимаешь, что надо смириться, потому как на проклятые вопросы нельзя получить разумный ответ. Просто вселенная устроена именно так.

Настроение у всей компании заметно испортилось. Почувствовав, что повелители не в духе, Джильбер поспешил откланяться. За ним потянулись и остальные.

Прощаясь с Мефом, Рханда как бы между прочим сообщила:

– Вчера я видела вашего брата.

– Знаю, в Беохоке. – Нирванец подмигнул. – Он рассказывал, что там много интересных игрушек.

Вампиресса попыталась заглянуть в глаза Сыну Дьявола и успокоилась. Мефисто давал понять, что осведомлен о заговоре, но не намерен предупреждать Мерлина, если тому не угрожает опасность.

Отсалютовав мечом, герцог отбыл в Эльсинор. С помощью спайкарда Мерлин проследил его маршрут и не без удивления обнаружил очередную загадку. Не задерживаясь в мире Метафор, Мефисто отправился куда-то в глубину Теней, старательно заметая следы. Конечный пункт его козырной трассы засечь не удалось.

От раздумий на эту тему короля отвлекла Рханда, проворковавшая:

– Милый, тут недалеко, на полпути между Авалоном и Беохоком, есть чудное Отражение, которое называется Кунем. Оно появилось совсем недавно, когда принц Корвин начертил свой Узор.

– Оно не могло появиться, – машинально поправил ее Мерлин. – Это Отражение было всегда – только в виртуальном состоянии.

Рханда отмахнулась:

– Не важно. На днях там откроется кинофестиваль. Обещают показать лучшие фильмы прошлых лет. Мерль, ты бы не хотел попасть на открытие?

– Идея! – Мерлин загорелся, но тут же принялся ворчать: – Слышала, чего натворили придурки с Земли? «Матрица» получила кучу «Оскаров» за спецэффекты, а «Эпизоду-один» ничего не досталось.

– По-моему, к «Матрице» явно приложил лапу кто-то из нашего брата, – заметила Ги. – Персонажи фильма безусловно умеют изменять Отражения.

– Слишком многим стало известно про Тени… – проворчала Дейдра. – А ваш «Эпизод-один» такое же барахло, как «Матрица». До уровня «Эпизода-четыре» им никогда не подняться!

– Страх надежнее любви, – провозгласил маркиз. – Любимые могут изменить. Любящие могут полюбить другого. И лишь тот, кто напуган до глубины души, будет бояться вечно.

Небрежным движением Кул прикоснулся к опустевшему бокалу. Дождавшись, когда вместительная хрустальная емкость наполнится до краев, резким жестом отослал официанта и отпил почти четверть. Лутарское красное урожая двести пятьдесят пятого года в самом деле было восхитительно.

Продолжая беседу, царь добродушно возразил:

– Надежность страха непристойно преувеличена. Напуганное стадо покорно и молчаливо, но со временем страх переходит в ненависть, а мне это ни к чему. Идеал – когда народ слегка побаивается обожаемого вождя. Такая власть действительно держится долго – до смерти правителя. В моем случае подобный срок равнозначен вечности.

Маркиз Лоренцо не стал спорить, но задумался над словами недавно обретенного кумира. Он сам нашел Кула, когда тот, навестив это Отражение, зачастил в магазин «Черная Истина». Кул брал здесь напрокат диски с видеофильмами о вампирах и покупал кое-что по мелочи.

Однажды он облюбовал старинный, но в неважном состоянии кинжал с выщербленной костяной рукояткой, которую обвивала серебристая змейка. Сначала царя развеселила именно змея, довольно жалкая, с единственным глазом из крохотного рубинчика и пустой второй глазницей. Потом Кул почувствовал исходившую от кинжала слабую магию. Несомненно, эта вещь была теневой копией по-настоящему могущественного инструмента, созданного основателями одного из Великих Королевств.

Не менее ценным приобретением оказалась и «Колесница демонов» – увесистый фолиант, написанный тринадцатью цветами желчи и крови драконов на прочнейших листах, сделанных из выбеленных Трифоновых пузырей. Обложка книги была изготовлена из твердых как сталь спинных пластин чешуйчатой шкуры гигантского морского зверя. В цивилизованных Отражениях не оставалось ни одного экземпляра «Колесницы», изданной еще в первом Авалоне тиражом в семь комплектов. Кул сразу понял, что видит оригинал третьего тома и, не торгуясь, отсыпал хозяину магазина горстку золотых монет. Деньги – всего лишь деньги, зато теперь в библиотеке Нирваны будет шесть из десяти томов этого фундаментального труда.

На следующий день к нему в отель явился раздосадованный маркиз и долго умолял уступить инкунабулу. Между делом выяснилось, что Лоренцо увлекается черной магией и является большим поклонником темных сил, а местный двойник Кула – его давний идол. Шутки ради нирванский царь продемонстрировал аристократу свои клыки, а заодно обмолвился, что Дьявол доводится ему родным сыном. С той минуты Лоренцо стал горячим адептом Кула и загорелся навязчивой идеей – сделать его повелителем Отражения…

– Не выйдет, сынок, – сказал Кул, которого эта Тень ни капли не интересовала. – Меня здесь не любят.

– Пусть вас не беспокоят такие мелочи! – вскричал маркиз. – Вы известны каждому. Вы – легенда!

Его энтузиазм выглядел уморительно. Не без труда сдерживая смех, Кул напомнил:

– Известность у меня весьма своеобразная.

– Главное, чтобы имя часто повторяли, – принялся втолковывать Лоренцо. – И совершенно не важно, со знаком плюс или минус. Если есть имя, все остальное – дело техники. Организуем статьи в газетах, передачи на телевидении, сайты в Интернете. Потом известные журналисты состряпают биографическую книгу с пикантными подробностями, крупный писатель слепит роман, историки выпустят монографию, по экранам пройдет блокбастер, по мотивам которого последует мыльная опера… И вот уже миллионные толпы вопят на площадях, требуя выдвинуть вас на ближайших выборах.

В прежние времена не составило бы труда избавиться от зануды. Клинок под ребро или клык в артерию – вот и нет проблемы. Цивилизация усложнила процесс, лишив убийство благородного содержания. Теперь тот же результат достигался окольными путями.

– Вы убедили меня, – сурово изрек Кул. – Начинайте работать. Встретимся через декаду.

Кинув официанту крупную купюру, Кул небрежным жестом отверг попытку отсчитать сдачу. Он поднялся в «люкс» на предпоследнем этаже отеля, сложил в чемодан покупки и без сожаления расстался с бездарным Отражением.

Давным-давно, когда в Эльсинор вторглась армия Хаоса, у них не было возможности эвакуировать некоторые особо ценные реликвии. Отступая, Гамлет и Кул окружили непроницаемыми щитами чар обширный кусок этажа, где оставалась часть библиотеки, а также магические амулеты и древнее оружие гарпий. Вернувшись через столетия, царь Нирваны снял чары с хранилища. Коллекции были частично оставлены на месте, но самые необходимые книги Кул переправил в Нирвану.

Сюда же принес он последние приобретения – том «Колесницы демонов» и кинжал. Книга заняла на полке положенное место между вторым и четвертым томами, а над клинком царь надолго задумался, пытаясь вспомнить, где и что он слышал о подобных изделиях.

Здесь, в библиотеке, его и застали наследники. Когда вошли сыновья, Кул просматривал свиток, покрытый неровными строчками иероглифов.

– Привет, – сказал Фауст. – Изучаешь трактат о Древнем ирванском оружии?

– Как видишь, – Кул указал пальцем на угол стола, где лежал в ящичке нож с одноглазой змейкой на рукояти. – Что скажете об этой безделушке?

Братья с интересом осмотрели покупку, после чего осторожно пощупали руками и колдовством.

– Старая вещь, даже старинная, – сказал Вервольф. – Ритуального назначения. В бою от такой игрушки пользы немного.