— Нет, нет, — поспешно замотал головой продавец, — вам не нужно будет этого делать, сэр. Все будет доставлено вовремя.

— Вот так-то лучше, дружок, — улыбнулся Хоуки. Он открыл дверь, приглашая Рейчел выйти, и предложил ей руку. Она взяла его под руку. Они шли по улице, и Хоуки приподнимал шляпу перед всеми дамами и здоровался со всеми мужчинами. Дамы разыгрывали целый спектакль, делая вид, что не замечают Рейчел. Одни, поравнявшись, отворачивались от нее, другие переходили на противоположную сторону улицы, чтобы не столкнуться с ней лицом к лицу. Мужчины не выказывали своего презрения так явно, хотя и они в смущении опускали глаза. Когда Рейчел попыталась высвободить свою руку, Хоуки лишь сильнее сжал ее.

Пройдя два квартала, Рейчел впервые посмотрела на него. Их взгляды встретились, и они расхохотались.

— Какое у него было лицо! — задыхаясь от смеха, сказала Рейчел. — Закат и тот бледнее!

Увидев приближающегося к ним мужчину, она умолкла. Когда он прошел мимо, предусмотрительно отвернувшись, Рейчел спросила:';

— Вы сказали; что видели, как продавец вечером шел к нам?

— Во всяком случае, в том направлении.

— А откуда вы можете это знать? — поинтересовалась Рейчел. — Вы же у нас никогда не были.

— Не был.

— Почему?

Он простодушно улыбнулся:

— Ну, во-первых, я совсем не уверен, что вы захотите видеть меня. Во время нашей последней встречи я вел себя несколько смело.

— Да! — воскликнула она, вдруг вспомнив их совместную поездку. — Именно так, мистер Смит! Она снова покраснела.

— Знаете, я хочу сейчас извиниться за тот случай, — сказал Хоуки. — Откровенно говоря, Рейчел, я просто не мог удержаться. Пожалуй, я никогда в жизни не видел ничего и никого прекраснее. Вы были восхитительны той ночью.

Причудливая смесь искреннего раскаяния и откровенной лести умерила гнев Рейчел. Кроме того, теперь он был ее рыцарем в сверкающих доспехах.

— Я принимаю ваши извинения, — торжественно объявила она.

— Правда? Отлично! Тогда все в порядке.

— Скажите, Хоуки, почему вы спрыгнули с поезда ночью посреди прерии? Должна вам признаться, мне это показалось странным.

— Я оставил свою лошадь на ранчо неподалеку от того места, — сказал он, не поднимая на нее глаз. — Быстрее было спрыгнуть там, чем ехать до ближайшей станции, а затем возвращаться назад. Кроме того, я слышал, что в том районе заметили стадо бизонов.

— Зачем вы это делаете?

— Что делаю?

— Охотитесь на бизонов.

— Все очень просто. Должен же я как-то зарабатывать себе на жизнь.

— Но это не особенно легкий способ обеспечить себя. И не самый продуктивный. Человек вашей квалификации мог бы найти себе множество других занятий.

Он засмеялся.

— В чем дело? Что такого смешного вы нашли в моих словах?

— Вы сказали «человек вашей квалификации», как будто я владею многими профессиями. По правде говоря, я ничего или почти ничего не умею делать. Я могу охотиться, ставить капканы, идти по следу, говорить на трех индейских наречиях — и это все. — На его лице появилось задумчивое и слегка удивленное выражение. — Знаете, перечисляя все мои способности, я подумал, что жизнь может пройти мимо меня. Все мои таланты могут оказаться ненужными.

— Не могу в это поверить, Хоуки, — смущенно рассмеялась Рейчел. — И я еще ругаю вашу профессию! Я, владелица публичного дома! Когда я выхожу на улицу, люди с презрением отворачиваются, а у меня еще хватает наглости осуждать вас за то, что вы охотитесь на бизонов! Прошу прощения, у меня нет никакого права критиковать вас.

— Вам не за что извиняться. Но раз уж вы сами затронули эту тему, Рейчел, я хотел бы у вас кое о чем спросить. Почему вы занимаетесь этим? Я не осуждаю вас, поймите, просто мне интересно знать.

— Я делаю это ради денег.

Он кивнул и заглянул ей в глаза:

— Полагаете, это того стоит?

— Да, стоит. Для меня — да. Вы не знаете, что такое остаться без денег и надеяться, что кто-то поможет тебе.

— Конечно, я ничего об этом не знаю, — засмеялся Хоуки. — Я прямо-таки Джей Гулд[3].

— Да, понимаю, что вам приходится много работать за совсем небольшую плату. Но у мужчин есть свобода, и вы можете поехать куда угодно, заняться почти всем, чем пожелаете, и никому не будет до этого никакого дела. Женщины так не могут. А я в особенности — из-за маленького Уилла. Муж хотел, чтобы у его сына было больше возможностей, чем у него самого, и я намерена обеспечить своему ребенку достойную жизнь!

Хоуки вскинул брови, уловив нотки непреклонности в ее тоне.

— Даже если он вырастет рядом с матерью, с которой никто не разговаривает?

— Даже так, — твердо ответила она.

К этому времени они подошли к «Ля бель фам» и на секунду остановились, разглядывая ее. Со стороны бордель казался обычным жилым домом, разве что выглядел чуть лучше остальных. Он был белым, с голубой отделкой, затейливыми окнами и пышной лепниной. Со всех сторон дом окружал белый штакетник.

— Не хотите ли зайти на минутку? — неожиданно спросила Рейчел и, усмехнувшись, добавила:

— Сейчас нерабочее время.

— Спасибо, пожалуй, да. Я не раз собирался зайти к вам. Похоже, теперь подходящее время.

Было около полудня. Одни девушки еще спали, другие сидели в гостиной, читали и разговаривали. Это было единственное время, когда они общались. Рейчел настаивала, чтобы они были прилично одеты, когда выходят на улицу и даже дома в нерабочие часы.

Резвая Лань сидела в гостиной на тахте и внимательно следила за девушками, играющими с ребенком. Подняв глаза, она заметила Хоуки, и ее лицо расплылось в радостной улыбке.

— Как я рада тебя видеть, Копье-в-Боку! — обратилась она к нему на своем языке. — Я Резвая Лань. Ты меня помнишь?

— Разве я могу забыть Резвую Лань? Он действительно помнил ее — подробности той ночи в вигваме отчетливо запечатлелись в его памяти.

— Резвая Лань, — быстро сказал он, — мое сердце наполняется печалью, когда я думаю о твоей семье.

— Твои слова облегчают мою боль, — официальным тоном ответила индианка.

— Отлично! — воскликнула Рейчел. — Я вижу, вас не нужно представлять друг другу.

— Нет, не нужно. Я знал Резвую Лань еще в то время, когда она была ребенком. Мне приятно видеть, что вы подружились, Рейчел.

— Привет, Хоуки, — произнес мужской голос, и Хоуки, обернувшись, увидел показавшегося из вестибюля Дэвида Спенсера.

— Как дела. Спенсер? — кивнул он. — Кто-то мне говорил, что ты играешь здесь на пианино.

— Ну вот! — удивленно воскликнула Рейчел. — Вы тоже знакомы?

С тахты поднялась Джуди. Она потянулась, словно кошка, и выгнула спину, демонстрируя свою пышную грудь.

— Я не знаю этого парня. Почему вы не познакомите меня с ним?

Рейчел сжала губы. Она почувствовала укол… чего-то такого, в чем сама не могла разобраться.

— Джуди, это Хоуки Смит.

— Привет, Джуди, — улыбнулся Хоуки.

— Привет, — ответила девушка и взглянула на него из-под опущенных век. — Послушай, Хоуки. Если у тебя есть настроение…

— Сейчас нерабочие часы, Джуди, — резко оборвала ее Рейчел.

— Роуз никогда не делила часы на рабочие и нерабочие, — заявила Джуди. — Она всегда говорила, что дело есть дело, и не важно, день это или ночь.

— Я не Роуз Фостер! — огрызнулась Рейчел. — Здесь я устанавливаю правила!

— Все в порядке, Рейчел, — засмеялся Хоуки и коснулся ее руки. — Спасибо, Джуди. Ты прелестная женщина… но это не входило в мои планы.

— Да? — сказала Джуди и надула губки. — Ладно, но если ты передумаешь, я буду неподалеку.

— Я запомню.

— Ты бы лучше принял предложение Джуди. Та, кто тебя интересует, Смит, недоступна, — вмешался Спенсер.

Хоуки оценивающе посмотрел на Дэвида, и взгляд его стал жестким:

— А откуда ты знаешь, кто именно меня интересует?

— Предположим, я догадливый парень.

— Предположим, ты прав. А почему ты думаешь, что она недоступна?