– Теперь я готов ответить на ваш вопрос, красавица, – голосом Санта-Клауса произнес Мармаров.

– Я родилась 3 апреля…

– Минутку, – остановил ее взглядом Мармаров. – В вашем случае обойдемся без даты рождения.

Распахнув глаза, девушка забыла закрыть рот.

– Позвольте пару личных вопросов, – непререкаемым тоном произнес Мармаров. – Как я понял, вас опекает дедушка. Что, очень строг?

– Смешон! – хрустнула она пальцами. – Ходит в одном и том же… Руками размахивает… С него все тащатся!

– А родители?

– Нету! Моего отца укокошила мать, – полыхнул ненавистью взгляд.

– Простите…

– Она бросила нас, когда мне было 12. Выскочила за итальянского графа, – мелькнула презрительная усмешка. – Спустя неделю отца не стало – инфаркт.

– Плохо дело, – вздохнул Мармаров. – Заявка на Гран-При дело серьезное, – почесал он кончик носа.

– Причем тут мои родители?! – сцепила она пальцы.

Карандаш в руке Мармарова дернулся и зажил в ритме маятника – сейчас Михаил Данилович выдаст!

– Родители всегда причем: нежные и строгие, убогие и венценосные… Даже родители наших родителей и далее по кругу в глубь веков, – карандаш обвел контур нарисованного мной компаса. – Они – сакральная проекция наших надежд, притязаний, чувств…

– Это мы – проекция надежд родителей, – не скрыл я изумления.

– Не спорь, Арсений, – смерил меня взглядом Мармаров. – В законе «Семи Я» случайностей не бывает.

– А примеры, когда у алкоголиков вырастали замечательные дети?! – загорелся я. – Не в счет? Или…

– Это из другой оперы, мой друг, – усмехнулся Мармаров.

– Ваша мама, Натали, проекция ваших надежд? – пошел я ва-банк.

– Не-е-т, – испуганно качнула она головой, но глаз от магистра не отвела.

– А единственный дедушка? – подлил я яду.

– Не рвите слова из контекста, – карандаш зашелся в затейливом ритме. – Журналюга!

Всего лишь молодой человек, которому понравилась девушка, – мимикой и жестами за спиной Натали «прокричал» ему я.

Не слышит.

– Хотите пари?! – поддался я куражу. – Ставлю свой пригласительный!

– На бал?! – обернулась девушка.

Мне все же удалось привлечь ее внимание.

– Откуда? – вспыхнула она.

– Дружите с журналистами, Натали, – теперь мне удалось удержать и ее взгляд, изменчивый, как небо в грозу.

– И последний вопрос, Наташа, – как ни в чем не бывало молвил Мармаров. – Вы действительно знакомы с родовым деревом Дома Романовых?!

Девушка заворожено кивнула.

– В таком случае, – торжественно изрек Мармаров, – превращать наш компас в колесо Фортуны будете вы! – И он придвинул ей блокнот. – Но прежде… Арсений, одолжите девушке ручку! Проверим, мадмуазель, вашу готовность к королевской викторине.

Мармаров не переставал меня удивлять.

– И так, стартуем! Имя последнего императора России впишите там, где у компаса Восток. Здесь же проекция нашего «Я». Запомнили?

«Николай II», – усердно вывела Ната и поставила «Я» в скобках. – Что дальше, господин экзаменатор?

– Двигаясь против часовой стрелки, отметим каждую сторону Света именами последней ветви Дома Романовых. От Николая II в обратном порядке. Там, где у компаса Север, впишите имя его отца…

– Александр III…

– Здесь – проекция нашей цели. Зенит! А также: отец, трон, власть. Записали?

– Далее, – включилась она в игру, – Александр II – Запад…

– На Западе маячит внешний мир, союзники, враги… И – суженые, – выделил для Наташи он последнее слово.

– На выбор? – не сдержала сарказма Ната.

– Нам многое дается свыше… В первую очередь – выбор. А на Юге – наша опора, мама, домашний очаг, традиции, Родина. Россия!

– На Юге – Николай I… Ой! Стороны Света закончились…

Давно я так не смеялся.

Мармаров по обыкновению лишь взметнул соболиную бровь.

– Ну, вы и Штирлиц, Михаил Данилович! – рассмеялась и Ната. – Не верите, что я подготовилась?!

– Теперь – по второму кругу, – пряча улыбку, произнес Мармаров. – Стоп! Зачем вы вписали Александра I?!

– До Николая Павловича правил Александр Павлович! Он же Александр I Благословенный!! – запальчиво вскрикнула девушка. – Победитель Наполеона и…

– Вы невнимательны, Наташа. Нам надо обозначить Семь колен одной ветви, одной семьи… Семь проекций судьбы… У Александра I свое Колесо Фортуны, о нем, если сведет случай, поговорим отдельно.[3] Под именем Николая II, там, где у компаса Восток, впишите имя отца Николая I. Это…

– Павел I, вестимо, – вздохнула Ната. – Наш бедный «русский Гамлет»…

– Молва – первая оплеуха рока, – усмехнулся Мармаров. – Не замечали?

– Как корабль назовете… – согласился я. – Смотрите! В одной точке колеса Фортуны соединились два императора, принявших лютую смерть и предательство близких…

– Николай II и Павел I, – с мистическим трепетом взглянула Ната. – Круг замкнулся…

– Сотворив русского Гамлета, – дернулся карандаш Мармарова, – история пишет другую драму – «Семь обреченных Я». Приговор писался в течение полутора веков…

– С момента гибели Петра III? – сориентировалась Наташа.

– Умничка! – не удержался я.

– Но именно в год убийства императора Павла I, – продолжил Мармаров, – крестовина, на которой покоилась могучая ель династии, треснула. С этого момента в династии Романовых стартовала история искупления.

– Компас Авеля действительно работает?! – неверующий Фома пирует не только среди журналистской братии.

– Еще как! – заплясал в пальцах Мармарова карандаш. – Звезды не каждому откроют свои тайны, но мистерия «Семи Я» доступна всем, – смежил веки Мармаров.

– Дальше двигать? – пришла в себя Ната.

– Пробуй.

– У нас снова Север и Петр III, отец Павла I. Он же супруг Екатерины Великой. Ее вписывать?!

– Пожалуй, достаточно.

– Но их шестеро… – на пальцах пересчитала Ната. – Петр III, Павел I (Александра Благословенного в нашем компасе пропускаем). Далее – Николай I и его прямые потомки: Александр II, Александр III и Николай II.

– Седьмой – наследник Николая II – царевич Алексей, но подсказку на ваш вопрос дадут лишь императоры.

– Подсказку? Императоры?! На мой вопрос?!!

– А что же мы делаем? – удивился Мармаров. – Ищем подсказку!

– Я думала… мы… то есть, вы… меня экзаменуете…

– Делать мне нечего, – обиделся Мармаров. – Я лишь пытаюсь вручить вам компас, какие-то ориентиры, – поджал он губы. – Или, если угодно, удочку. Рыбу наловите сами.

Я ободряюще прикрыл ее ладонь своей.

– Здесь, – кивнул Мармаров на чертеж, – лишь каскад закономерностей, универсальное лекало, по которому может быть скроен и шлейф нашей судьбы. Ясно?

– Более чем, – восстал мой скепсис. – Правило бумеранга… Не рой другому яму – ты к ней ближе… Но, господа, зачем изобретать велосипед?! – разошелся вдруг я и со смущением оглянулся.

В тишине звякала приборами немногочисленная курортная публика. Теперь, видимо, прислушивались к нам. А я тем временем к себе. Может, просто, без всяких затей, вручить пригласительный Натали? Но за склонностью к красивому жесту таилось желание взять реванш в пари.