101. 40. Скорость противника - О, 08L, дистанция 0, 05 млн. км. Перекрытие

6, задняя полусфера. Команда "Ракетные системы, беглый огонь; абордажная

тревога". Особые отметки - старший штурман борта майор Питер Сорока, гриф

"Лично", запись голосовая: аварийные системы связи не запускаются ввиду

полного разрушения линейных генераторов и вызванных этим вихревых явлениях в

сетях.

 101. 44. Первая партия противника на борту.

 101. 46. Команда по сети борта "Сохранение информации; код; высший

служебный гриф; таймер выключения - одна минута". Особые отметки - командир

борта флаг-майор Валентайн Венцель, гриф "Лично", запись голосовая: Это

конец". - Где это было, Артур? - хрипло спросил Роберт. Баркхорн закатил

глаза, напряженно размышляя. Ариф, не отрываясь, смотрел на дисплей,

отображавший кошмарную картину последних минут жизни старинного корвета, в

десятый раз перечитывая аккуратные строчки на полузабытом языке, который им

преподавали когда-то в Академии; ему было жутко и холодно. - Это облако

Рахери, - сообщил наконец Баркхорн, - причем это где-то в глубине облака - в

районе, который тщательно обходят все корабли. Пыль сбивает датчики курсового

счисления, и, углубившись в нее, можно залететь черт-те куда. Мне кажется,

что после того, как горган опустошили корвет, они дали ему хороший импульс, и

он пошел по инерции... Вероятно, он им чем-то мешал даже мертвый. Но,

господа, какая лихость! За восемь минут затормозиться, подрулить к уже

разрушенному кораблю и успеть выбросить абордажную партию - это надо уметь!..

- Я проверю, насколько лихи они сегодня, неожиданно произнес Роберт. -

Посмотрим... - Что ты имеешь в виду? - вздернул брови Ариф. - Я лечу туда -

сейчас же... - Да ты свихнулся! - Кириакис пружиной вылетел из кресла и встал

напротив своего друга, подняв над головой сжатые кулаки. - Ты спятил! Куда

лететь? Восстанавливать справедливость четырехсотлетней давности? А если они

по-прежнему там? - А они действительно там, - спокойно кивнул Роберт. - Я в

этом совершенно уверен. И не спорь со мной, это глупо и бесполезно. В

бифортских ВКС есть только один корабль, напрямую предназначенный для прорыва

и дальнейшей штурмовки укрепленных планетарных объектов: это "Валькирия". Она

именно для этого и строилась - прорваться через внешние оборонительные

эшелоны и размазать все, что находится на поверхности той или иной планеты.

Даже без десанта: если я начну бить всем бортовым оружием, то никакие

укрепления, даже врытые глубоко в землю, уцелеть не смогут. "Торхаммер" с

этой задачей не справится - хотя бы потому, что он не может войти в

атмосферу. - Это паранойя, - констатировал Ариф. - Ты погибнешь сам, ты

погубишь людей - а толку? Что с тобой происходит, черт возьми? - Ты же сам

говорил - я должен научиться принимать решения, - мрачно ответил Роберт. - И

я их принимаю. Ты останешься здесь. Мы не в курсе, что сейчас творится на

Бифорте, и мне будет проще жить, зная, что дело в твоих руках. Заткнись, твою

мать! - крикнул он, видя, что Ариф уже раскрыл рот для возражений. - Какого

черта! Ты перестал мне верить? Или ты не видишь, что все начинает

складываться в весьма логичную цепочку? Корабли Ахерона сражаются с горган,

болтающимися вокруг Рахери, Тротиус довольно далек, а потому не очень опасен,

но местоположение этой, старой базы по-прежнему не известно никому! Кроме нас

с тобой. Что, идти к папаше? И опять ждать, пока провернется его машина - на

сей раз военная? - Невероятный бред... - хрипло прошептал Ариф. - На что ты

надеешься? - Я не надеюсь - я знаю! Ты открыл мне глаза. Спасибо. Ты был

прав, хватит ходить под себя, хватит этих бесконечных выжидательных решений с

оглядкой на политическую ситуацию! Мы вступили в ту фазу боя, когда

промедление с нанесением удара может оказаться фатальным. Ариф понял.

Разрушение ключевого звена в построенной агрессорами цепочке в самом деле

могло привести к непредсказуемым последствиям. Даже если они еще не поняли,

что тайное давно стало явным, то неизбежно поймут в ближайшее же время:

посыплются головы в Объединенных Мирах, к этому уже все готово; полностью

рухнет вся бифортская сеть, и под пытками взятые из постелей ублюдки

расскажут все, что знают, и даже больше того. Где гарантия, что они не

решатся наконец идти в бой с открытым забралом? - Лорд Артур, - задумчиво

произнес он, - вы блестящий профессионал - как вы оцениваете наши шансы?

Баркхорн опустил плечи. - Мне трудно выжать из себя ответ, - признался он. -

Qлишком мало информации. Конечно, разрушить "Валькирию" совсем не так легко,

как корвет - тут нужно поработать всерьез, но тем не менее я считаю, что

шансы наши минимальны. Противник дьвольски опасен. С такими истребителями

люди еще не сталкивались. Если навстречу нам выйдут один-два корабля, я могу

гарантировать, что сумею отправить их к предкам раньше, чем они приблизятся

на дистанцию уверенного поражения насколько я могу судить, они предпочитают

открывать огонь с минимальных дистанций. Это обстоятельство вселяет некоторую

надежду. Ракеты "Валькирии" без проблем разнесут противника на расстоянии в

двести миллионов. Если мы успеем их вовремя заметить, у нас есть шанс просто

не подпустить ублюдков к себе. Что же касается штурма планеты тут я не могу

ничего сказать. Ариф опустошенно покачал головой. Чувство вины, вдруг

проснувшееся в Роберте, стремительно разрушало его изнутри, и Кириакис

понимал, что одно только время способно вернуть друга к его обычному

трезвому, расчетливому состоянию. - Я не вправе возражать, - сухо сказал он.

- Я могу лишь надеяться, что ты придешь в себя раньше, чем умрешь. Если ты

считаешь возможным для себя подвергать смертельному риску три сотни людей,

которые доверили тебе свои судьбы - и, черт тебя побери, сделать это

исключительно в силу минутного порыва, - действуй. Сейчас я тебе не советчик.

Роберт стиснул челюсти и отвернулся. - Мэрдок, - вызвал он командира корабля,

постройте экипаж на сорок шестой палубе. Немедленно.

 - В Арминвилл, - приказал Ариф пилоту коптера, который ждал его под

экипажным эскалатором линкора. Черная птица мягко поднялась в предрассветную

муть. Пилот полукругом обошел заостренный нос линкора, и под выдвинувшимся из

борта крылом мелькнуло, исчезая внизу, розоватое пятно света бортовых

прожекторов, освещавших раскрытый шлюз и эскалатор. На секунду вспыхнули алые

стояночные огни - и линкор пропал, растворившись во мгле: коптер быстро

набирал высоту, удаляясь от спящей базы бифортских ВКС. Ариф коснулся

расположенного на стойке сенсора, и салон осветился мягким зеленым светом

потолочных плафонов. Нагнувшись, он выдвинул из-под широкого кожаного дивана

контейнер минибара, не спеша распечатал высокогорлую бутылку легкого красного

вина, отшвырнул в угол пробку и начал пить прямо из горлышка, далеко

запрокинув голову. Выпив почти полбутылки, Ариф вытер рукавом камзола губы,

достал из бара коробку сигар, откинулся на спинку дивана, медленно раскурил

сигару... В душе стояла ночь. Впервые за многие годы им овладело ощущение

тупой бесполезности усилий, нелепости всего происходящего вокруг него, и он

даже не пытался искать путь, ведущий к выходу из той звенящей пустоты, во

власти которой оказался. Горечь одиночества и собственной ненужности, давно

уже мучившая Роберта, неожиданно передалась и ему: Ариф чувствовал себя

песчинкой, несущейся по воле ветра и неспособной сопротивляться его могучему