Жаль, что он мало похож на Мэтью. Его брат никогда не попадал в неприятные истории. Мэт, лишь только смог удержаться в седле, со сворой собак объездил трусцой все поместье. Отцу, конечно, хотелось, чтобы Куинн был таким же. Совершенно без амбиций, совершенно довольным своей судьбой.

Нельзя сказать, чтобы Куинн презирал брата. Он не считал себя лучше из-за того, что его потребности другие. А в последнее время у него появились сомнения в выборе собственной карьеры. Фактически с тех пор, как он вернулся с Сан-Хасинто. С тех пор, как обнаружил, что не настолько бесчувствен, как думал раньше.

А чувствительность — не то качество, которое ценит Гектор. Его шеф «делает новости», и этим сказано все. Опасения задеть чьи-то чувства находятся в самом конце его списка приоритетов. Он говорил Куинну, что не стоит быть слишком разборчивым. В реальном мире совесть слишком большая роскошь.

Но как он может выдать прессе местонахождение Джулии? — в сотый раз спрашивал себя Куинн. Как может разрушить обретенный ею покой? Что для нее значит предстать перед публикой? Что это значит для ее сына?

Джейк…

Куинн думал о мальчике без всяких эмоций. Как он оценит поведение матери, когда вырастет? Пока что он доволен жизнью без отца или кого-то взамен. Но, став чуть старше, может думать иначе.

Куинн нахмурился. Пожалуй, это случится года через четыре или пять. А с тринадцатилетним мальчиком справляться куда труднее, чем с восьми — или девятилетним. Совсем скоро он начнет задавать неприятные вопросы. Например, почему мать и отец не живут вместе? Или почему отец не интересуется своим сыном?

Куинн тяжело вздохнул и в расстройстве ударил кулаком по подоконнику. Как бы там ни было, но он внес свою лепту в их благополучие. И пусть с его стороны это глупо, он не передумает. Что-то в Джулии — и Джейке — вызывало его симпатию. Или что-то другое. Он не знал.

Внезапно раздался звонок в дверь, настойчивый трезвон эхом разнесся по тихой квартире. Взглянув на часы у кровати, Куинн убедился, что едва четверть восьмого. Не иначе как Сюзан, поморщился он. О ком-то другом сразу же сообщил бы привратник.

Она, наверное, пыталась открыть дверь, мрачно подумал он. Полгода назад он дал Сюзан ключ. Но прошлой ночью закрыл дверь на задвижку, и без его помощи ей не войти.

Его подмывало не открывать, но это лишь краткая отсрочка. Если он не откроет, она спустится и позвонит снизу. И что подумает привратник, если ей придется говорить по домофону? Особенно если известно, что Куинн дома?

Звонок зазвенел снова до того, как Куинн заставил себя пойти к двери. Вот индикатор того, как пострадали отношения с Сюзан за время его кризиса. Интересно, волнует ли ее, что они не спят вместе после его возвращения с Карибского моря? Она не слишком чувственна, но всегда показывала, что разделяет его потребности.

— Где ты был? Под душем? — с порога потребовала Сюзан ответа, отметив его взъерошенные волосы и тот факт, что он еще не одет. — Не похоже, — игриво добавила она, проведя рукой по его скуле, и облизнула губы. — Ждал меня, чтобы вместе забраться в постель?

О Господи, нет!

Он отмел ее предположение красноречивым молчанием, но затем все-таки изобразил легкую улыбку.

— Боюсь, нет времени, — пробормотал он, позволив ей закрыть дверь и пройти на кухню. — Вот только сварю кофе. Выпьешь чашечку?

— Если у тебя найдется время. — В ответе Сюзан слышалась горечь, ее лицо выражало припрятанную прежде враждебность. — А где ты был вечером? Я думала, ты заглянешь к Карен. Я приехала туда на такси и вынуждена была просить ее брата отвезти меня домой.

Куинн внутренне сжался.

— О Господи! — воскликнул он. — Вылетело из головы. — В своих поисках забвения он совершенно забыл о вечеринке. Вчера он провел несколько часов в баре поблизости и не помнил, когда вернулся домой. В голове отложилось, что поздно. — Я уходил.

— Знаю. — Сюзан сжала губы. — Я звонила, — добавила она. — Несколько раз. Судя по твоему виду, ты славно погулял.

Куинн включил кофеварку и повернулся лицом к Сюзан.

— Нет, — выбирая слова, заговорил он. — Я не гулял. Я вернулся домой около полуночи. Просто устал.

Сюзан прикусила губу.

— Мог бы позвонить.

— В полночь? — Куинн почувствовал почву под ногами. — Ты была все еще там? Сюзан продолжала кусать губы.

— Наверное, нет. — Она помолчала. — Но ты мог бы приехать к Карен. Она бы не обиделась. Ее вечеринки обычно затягиваются за полночь.

— Я устал, — вяло произнес Куинн, запоздало сообразив, что мог бы соврать, что звонил. Но он и так достаточно заврался. Возможно, ненамеренно, но это не на пользу ни ей, ни ему.

— Ну, ладно… — Сюзан облокотилась о кухонный стол. — Мне ничего не остается, как простить тебя. Даже при том, что приходится смущаться, когда люди спрашивают, по-прежнему ли мы вместе, Ты хоть понимаешь, что не ночевал у меня на Сент-Джордж-сквер со дня своего возвращения с Сан-Хасинто? — Она помолчала, покусывая губу, затем нехотя продолжила:

— Тебе говорили, что случилось в Кортланде? Ты потому такой… отсутствующий? Это ничего не значит, честно. Я по-прежнему люблю тебя, клянусь!

Куинн моргнул. На мгновение ему показалось, что он ослышался. Вот он сидит, раздумывая, как сказать Сюзан, что им, возможно, следует на время остудить отношения, а она, похоже, собралась перехватить инициативу. О чем она говорит? Что случилось в Кортланде? Он непонимающе смотрел на Сюзан: кажется, она приписывает его настроение чему-то другому.

— Твоя мать рассказывала тебе, не так ли? — воскликнула она, упираясь ладонями в стол и выпрямляя спину. — Но послушай, ты не можешь обвинять только меня. Было действительно ужасно, когда ты вот так уехал. Ты не пожелал взять меня с собой. Я просила об этом с самого начала.

Куинн нахмурился.

— Я ездил работать, Сюзи, — произнес он, игнорируя комментарии внутреннего голоса.

— Я бы не путалась под ногами, — запротестовала Сюзан. — Кроме того, ты же знаешь, мне нечем было заняться. Ты сам отослал меня в Кортланд. Чтобы не чувствовать вины, что бросил меня одну.

Куинн насупился.

— Я не отсылал тебя в Кортланд. Я думал, тебе понравится провести уикенд за городом.

Сюзан пожала плечами.

— Думаю, мне понравилось. И Мэтью был так мил. Он действительно обрадовался мне.

— Мэт? — осторожно переспросил Куинн, и Сюзан сделала несчастное лицо.

— Это ничего не значит, Куинн, клянусь. Некогда он прижал меня в углу в библиотеке, я чувствовала себя ужасно.

Куинн начал понимать. Но, вопреки подозрениям Сюзан, мать ничего ему не говорила. Леди Мариотт не из тех родителей, которые доносят на своих детей. Конечно, если речь не идет о жизни или смерти.

— Рассказывай, что случилось, — потребовал Куинн, и Сюзан переступила с ноги на ногу.

— Тут нечего и рассказывать, — запинаясь, начала она. — Твоя мать вошла и застала нас на диване. — Она покачала головой. — Ради Бога, мы всего лишь целовались. Он не совращал меня, ничего такого не было.

— Словом, по взаимному согласию, — заключил Куинн, ощущая двусмысленность своего положения. Облегчение оказалось первой реакцией, второй — благодарность брату.

Сюзан поджала губы.

— Я так и знала, что ты это скажешь, — обиженно заявила она. — Ты совершенно не думаешь о моих чувствах. А у женщины есть, между прочим, потребности, Куинн. Она жаждет внимания. А эти дни ты, кажется, больше любил свой компьютер, чем меня.

Куинн рассеянно пожал плечами.

— Возможно.

— Нет, это правда. — Судя по началу, Сюзан решила отстоять свою точку зрения. — Ты не можешь винить меня, пусть даже я пофлиртую с кем-то еще. Если бы ты тратил на наши отношения чуть больше времени, у меня не было бы соблазна смотреть по сторонам.

Куинн глядел на чашки, которые он выставил на мраморный столик.

— Это меняет дело, — произнес он, поднимая глаза на ее покрасневшее лицо. — Если бы моя мать не помешала, еще неизвестно, кто бы кого соблазнил.