Аннетта скорчила гримасу, а Поль поправил:

– Она хочет стать самой красивой невестой на кладбище.

Было ясно, что Ахим не понял шутку, лицо у него побледнело, видимо, он подумал, что Аннетта рассказала мужу об их интрижке.

Аннетта была рада, что после парикмахерской ей предложили чай, а не обычный в этом доме крепкий кофе. Какое-то время все мирно болтали, затем свекровь сказала:

– Мне очень жаль, но придется еще раз похитить моего старшенького и помучить его кучей всяких бумаг. А чтобы все было справедливо, Ахим летом разок скосит траву.

Поль сразу же поднялся:

– Ну конечно, мама, ты всегда можешь на меня рассчитывать, если понадобится помощь.

Вообще-то Аннетте не очень хотелось оставаться в гостиной наедине с Ахимом: она еще не решила, хочет ли продолжать этот перспективный роман. Но ее уже несколько часов мучил один вопрос.

– Ты что-то намекал на то, что у Поля самого рыльце в пушку. Еще какие-то женщины?

Не успела она произнести эту фразу, как тут же пожалела. Если живешь в стеклянном доме, не стоит бросаться камнями.

– Это было давно, – многозначительно проговорил Ахим. Аннетта, в свою очередь, заметила, что своими намеками, видимо, он просто хочет подогреть к себе интерес. Тем не менее она не отступилась, посетовав под конец, что Ахим ей не доверяет.

– Все давно в прошлом, в далеком прошлом, – с удовольствием повторил Ахим. – Но я этого никогда не забуду. Поль сам мне рассказал, что он спал с мамой. Правда, один-единственный раз.

Аннетта уставилась на него, разинув рот.

– Не верю ни единому слову, – прошептала она наконец. – Я тебя попрошу никогда больше таких вещей про Поля не говорить. Я спрошу у него про это в твоем присутствии, и тогда мы посмотрим!

– Он солжет, – живо отозвался деверь, – и будет ненавидеть тебя до конца жизни. Аминь.

– Ты злой человек, – сердито сказала она, – нужно обладать совершенно извращенной фантазией, чтобы выдумать такое.

Она встала, ушла в свою комнату, бросилась на кровать и заплакала.

Поль съязвил, что они будут стоять над могилой, словно две пары новобрачных. У гроба, обитатель которого уже лишен способности возмущаться и протестовать, Аннетта видела шествующий квартет, само воплощение инцеста: она сама с Ахимом – своим деверем и любовником и Поль рука об руку с облаченной в белое матерью. «Надо бежать отсюда, – решила Аннетта. – Я в этом доме не останусь ни на минуту. У себя на работе я уважаемый, преуспевающий человек, а здесь становлюсь подозрительной истеричкой».

Наконец слезы у нее иссякли, и Аннетта юркнула в salle de bain Хелены. С Рождества родительская ванная запиралась не на обычный замок с вынимающимся ключом, а на задвижку, которую в крайнем случае можно было открыть снаружи отверткой или обычной монеткой.

После того как отцу стало плохо, сыновья посоветовали родителям не запираться в ванной, но те и слышать об этом не захотели. Поскольку туалет был совмещен с ванной, это решение им показалось неприемлемым. В конце концов все сошлись на новой системе замка. Разумеется, идея принадлежала Полю, ведь он считался в семье человеком с изобретательской жилкой; заменить замок пришлось Ахиму. «Лавры достаются одному, а работу приходится выполнять другому, – подумала Аннетта, – совсем как у нас в бюро». Сейчас, однако, она не слишком радовалась творческому началу Поля, поскольку ощущала потребность уединиться и отгородиться от всех прочих с помощью нормального ключа.

К сожалению, здесь было не так идеально чисто, как обычно: одежда свалена на полу в кучу, в ванне – грязная полоса мыла и сбритой щетины, вода не спущена. Неряхой на сей раз выступил не Поль, а опрятный Ахим. Преступника изобличали такие улики, как зеленые трусы и бутылка с медовым шампунем. Аннетта ненавидела любой беспорядок. Даже мыть руки здесь ей было неприятно.

Дверь в комнату Ахима была распахнута.

Всюду были разбросаны обувь и вещи – разгром, как после спешного отъезда. Даже мягкие игрушки уже не стояли на полках, словно кто-то их в спешке сбросил на пол. Свою злость на всех и вся Аннетта выместила, изо всех сил пнув жирафа ногой в сторону двери. Плюхающий звук сообщил о том, что туго набитый зверь долетел до ванной комнаты и приземлился прямо в ванну. С садистской радостью Аннетта принялась за оставшийся зверинец и в итоге утопила в ванне всю африканскую фауну. Справившись с этим, в отчаянии замерла.

Из-за приступа нервного смеха она не услышала, как появился Поль.

– По-видимому, удар головой о лобовое стекло не прошел бесследно, – сказал он.

Аннетта повернулась и зарыдала от мучительности всей ситуации. Муж неохотно обнял ее.

– Надо было тебе остаться в больнице еще на несколько дней, – произнес он и погладил жену по спине, с удовольствием глядя, как любимцы Ахима тонули в грязной воде. – Ты не видела маму? – спросил Поль. – Я ищу папин маникюрный набор. Там футляр крокодиловой кожи – будет обидно, если он достанется Красному Кресту. – Открыл шкафчик и принялся в нем рыться.

Аннетта также стала шарить среди полотенец и запасов туалетной бумаги, нащупала что-то твердое и победно вскричала:

– Нашла!

Однако странный черный предмет на ремешке не имел ничего общего с элегантным футляром крокодиловой кожи.

– Интересно, – произнес Поль.

– Что? Почему? Что это вообще такое? – спросила Аннетта, подозрительно рассматривая необычный прибор, чем-то похожий на жука-оленя. – Что-то связанное с извращенным сексом?

– Это электрошокер, – пояснил Поль и задумался. У него тоже был такой, заказанный сто лет назад в магазине «Товары – почтой».

– А зачем он нужен? – неодобрительно поинтересовалась Аннетта.

– Вообще-то подобные вещи придуманы для дам. Если окажешься одна на улице, можешь воспользоваться этим для защиты. Если на тебя кто-нибудь нападет, обидчика можно нейтрализовать как в непосредственной близости, так и на расстоянии двух метров. Только представь себе: 200 тысяч вольт, поступающие по позолоченным электродам, пробивают самую плотную одежду, даже кожу…

– Ты совсем с катушек съехал! – закричала Аннетта, от возмущения срываясь на родной диалект. – Всерьез думаешь, что буду носить в сумочке эту мерзость?

С этими словами она выскочила из ванной и, надутая, забралась в кровать. Все обезумели, решила она и тут же должна была себе сознаться, что сторонний наблюдатель, увидев утопленные игрушки, наверняка решил бы, что это дело рук психа.

Опасный предмет под упаковкой с прокладками еще долго занимал ее мысли. Ясно, что электрошокер засунули туда, чтобы можно было быстро достать. Свекру, по ее мнению, в качестве личного оружия больше подошли бы дуэльные пистолеты, а не эта техническая новинка. А матери Поля? Как-то она спросила, является ли тай-цзи боевым искусством. Хелена ответила, что изначально так и было, но теперь в основном это искусство медитации, мягкой активизации всех мышц и циркуляции энергии тела.

Естественно ли для женщины, которая в укромном уголке сада занимается гармоничными упражнениями, обзаводиться таким вот электрошокером?

Полю всегда нравилось лежать в теплой постели и слушать, как снаружи стучат капли. В тринадцать лет он как-то оказался в палаточном лагере в плохую погоду. Остальные мальчики жаловались на дождь, а он был счастлив и чувствовал себя в безопасности. У него в рюкзаке были интересные книжки, Поль валялся на надувном матрасе и с утра до вечера читал про норвежскую полярную экспедицию. В другой раз ему пришлось ночевать в каюте каботажного судна, и он часами слушал тихий плеск Неккара за бортом. С тех пор у него и появилась мечта о собственной яхте с койками, обшитыми тиковым деревом.

В детстве иногда он чувствовал себя одиноким, но вскоре научился переживать такие моменты и даже наслаждаться одиночеством. Самыми прекрасными для него были сумеречные дни в мансарде во время осенних гроз. Если за окном лил дождь и гремел гром, он, незаметно от всех, поливал содержимым своего мочевого пузыря мокрую черепицу крыши, а внизу появлялся очень неохотно, только к обеду или к ужину. Для непредвиденных случаев у него был припрятан небольшой запас орешков с изюмом и маком.