Не теряя времени, пока сторонники Комина не пришли в чувство, Брюс направился прямо в Скон. Он вызвал туда епископа Глазго Уишарта, который встретил Брюса с одеяниями для коронации. Здесь же была группа епископов и дворян, хорошо понимавших, что одним фактом своего присутствия здесь они становятся смертельными врагами Эдуарда I. Между тем сам английской король в своей далекой Англии даже не подозревал, что хрупкий мир с Шотландией уже на грани разрыва.

Но героиней того дня коронации стала Изабелла, графиня Бьюкенская. Она была женой одного из Коминов, теперь оказавшихся кровными врагами Брюса. Но что еще важнее, она была дочерью графа Файфского, горячего сторонника Брюса в его притязаниях на шотландский престол. Услышав о предстоящей коронации, она приказала оседлать самого быстрого скакуна и, не оповестив своего мужа, помчалась в Скон. Прискакав на место к самому началу церемонии, она сразу заявила, что в отсутствие своего брата графа Файфского, который находился в отъезде, она своим присутствием и полномочиями своего старинного рода подтверждает законное право на королевский трон человека, коему шотландская корона принадлежит по праву первородства. Заявление Изабеллы было равносильно зачитыванию самого важного родового документа, ее соплеменники признали его высокое достоинство, и Брюс был коронован королем Шотландии — Робертом.

Узнав о коронации нового шотландского короля, Эдуард взорвался. Командующему войсками англичан в Шотландии лейтенанту Эмеру де Валенсу был отдан срочный приказ: всех, кто примкнул к Брюсу, немедленно казнить. Для нового нашествия на Шотландию в Англии собиралась армия, которая вообще не предполагала там брать пленных. По причине слабеющего здоровья, а также с целью привлечь своего изнеженного наследника к нелегким королевским обязанностям командующим этой армией король Эдуард номинально назначил сына, который, будучи официальным наследником престола, носил титул принца Уэльского.

Для вступления в эту должность принц Эдуард был произведен в рыцари на особой церемонии в Вестминстерском аббатстве. Принца должны были сопровождать двести семьдесят молодых людей, которых также одновременно произвели в рыцари в ходе грандиозной церемонии. В те времена посвящаемый в рыцари молодой человек должен был пройти долгий и сложный обряд: накануне днем его брили, потом он принимал душистую ванну (в резком контрасте с тамплиерами, которые не брились и не принимали ванны). После ванны кандидат в рыцари совершал в храме всенощное бдение, молясь и примеряя свои латы и оружие. В Лондоне не нашлось подходящего помещения для проведения такой церемонии, и многих посвящали в храме тамплиеров и во дворе храма, где пришлось срубить три дерева, чтобы поставить просторный шатер для будущих рыцарей, их слуг и оруженосцев. Всенощная служба для многих проходила в Вестминстере, но многие молились над своим рыцарским снаряжением и в храме тамплиеров. (Заметим, что вся эта церемония в присутствии королевской семьи проходила всего за несколько месяцев до арестов тамплиеров в Париже.)

После того как прикосновением меча принц и его компаньоны были произведены в рыцари, все участники торжества проследовали на грандиозный пир. Там король поклялся отомстить убийцам рыжего Комина и не знать покоя, пока Роберт Брюс не будет убит. Молодой принц со своей стороны поклялся не ночевать в одной и той же постели, пока Шотландия не будет снова покорена. В пиршестве участвовали два новых молодых рыцаря, сыгравших роковую роль в судьбе принца Уэльского: Роджер де Мортимер, будущий любовник Изабеллы Французской, после того, как она станет женой короля, и Хью ле Деспенсер-младший, который через несколько лет станет любовником молодого короля, с которым вместе был только что посвящен в рыцари.

Тем временем в Шотландии Эмер де Валенс был занят исполнением приказа своего короля. Подъехав к Перту, он обнаружил там Брюса с войском, готовым дать бой англичанам. Шотландцы, с удовольствием убедившись, что англичане не собираются вступать с ними в драку, разошлись по домам, насмехаясь над трусливым врагом. Сняв всякую охрану и часовых, они были застигнуты врасплох внезапной атакой англичан. Их охватила паника, и они были наголову разбиты.

Брюс отступил в горы, а потом с остатками своей армии бежал на Западные острова. Разбежавшиеся по лесам шотландцы, которых только накануне призвали на королевскую военную службу, оставшись без командования, не придумали ничего лучшего, как разойтись по домам, по пути куда их по одному ловили и в соответствии с приказом короля тут же убивали. Брата Брюса Нигела захватили в Бервикском замке и приговорили к повешению. Двух других братьев Брюса, Томаса и Александра, протащили по улицам привязанными к конским хвостам и тоже повесили.

Эмер де Валенс хорошо знал нрав своего короля. Когда в его руки попала графиня Бьюкенская, он ее не казнил, а спросил на сей счет указаний у короля. Король не замедлил с ответом. Обозленный на Изабеллу за то, что, предав мужа, она просто-таки возложила шотландскую корону на голову Роберта Брюса, Эдуард решил отменно наказать графиню. Он приказал изготовить большую клетку в форме шотландской короны. Упрямицу посадили в эту клетку, и в хорошую погоду клетку вывешивали на балке на башне замка, чтобы все видели, как наказывается оскорбление английского короля. Муж бедняги, Комин Черный, ничего не имел против наказания предательницу и пальцем не шевельнул, чтобы облегчить ее участь. Когда она провела четыре года в клетке-короне, ее заточили в монастырь. И только через несколько лет, уже после смерти ее мужа, близкие добились освобождения Изабеллы.

Король Роберт винил себя за то, что повел свой народ на борьбу, когда он был совершенно к этому не готов. Скорее всего, в эти минуты, разбирая свои ошибки, обдумывая новые планы восстания против господства англичан, случилось ему наблюдать, как паук настойчиво плетет свои тенета. Но что бы ни послужило ему источником вдохновения, весной следующего года король вернулся на материк совершенно готовым к новой войне. За время бегства он сильно ослаб, и войска он вел, лежа на носилках. До конца своего пути он не дошел и умер по дороге в июле 1307 г., за три месяца до начала повальных арестов тамплиеров во Франции.

Будь Эдуард I жив, Филиппу вряд ли пришло в голову преследовать тамплиеров. Вместе с Орденом тамплиеров Эдуард I представлял собой очень большую силу, это был, пожалуй, самый могущественный король за всю историю Англии. Но, к счастью Филиппа, молодой принц Уэльский, ставший теперь королем Эдуардом II, был едва ли ни самым жалким монархом на английском троне.

Все свое правление Эдуард I беспрестанно делал попытки поставить шотландцев на колени, и тогда в душе и крови народа родилась та ненависть к англичанам, остатки которой тлеют до сих пор. На его надгробии в Вестминстерском аббатстве красуется надпись: «Здесь лежит Эдуард, молот шотландской наковальни». Но доставшаяся в наследство слабому сыну Шотландия была охвачена новым порывом собственным молотом выковать себе свободу. Шотландцы с готовностью приняли и укрыли у себя всех борцов против Англии. Воспользовались гостеприимством шотландцев и рыцари Ордена тамплиеров, когда на них обрушились преследования Святого Престола и французского короля.

После смерти папы Николая IV в 1292 г., как это часто бывало, кардиналы, призванные избрать нового папу, разделились на две противостоящие партии, связанные с двумя влиятельными римскими семействами — Колонна и Орсини. Силы обеих были приблизительно равны, ни одна из сторон победить не могла, и потому кардиналы поступили как обычно, избрав на Святой Престол старика, который долго на земле не задержится и не имеет связей ни на той, ни на другой стороне. На сей раз выбор пал на Пьетро дель Мурроне, монаха-отшельника, не занимавшего в церковной иерархии особого положения. Он принадлежал к монашескому Ордену целестианцев, ведших суровый аскетический образ жизни с беспрестанным самобичеванием. Они никогда не смеялись, ибо в Писании сказано: «Христос плакал», но нигде не говорится, что Он смеялся. Своей жизнью Пьетро дель Мурроне был совершенно доволен, папой становиться не желал, но его мнения никто не спрашивал. Его извлекли из пещеры под Неаполем, где он находился, и провозгласили папой Целестином V. Карл II, французский король Неаполя и сын Карла Анжуйского, быстро подчинил нового папу, уже страдавшего старческим слабоумием, своему влиянию. Папа был рассеян и плохо соображал, но оказался достаточно послушен, чтобы назначить тринадцать новых кардиналов, из которых трое были неаполитанцами, а шестеро французами.