После завершения встречи на Майленде король отправился не в Тауэр, а в свой опочивальный дворец (там находился его штаб, а не место отдыха). Это было солидное здание, но назвать его крепостью никак нельзя. Поскольку он полностью находился в руках регентского совета, руководил действиями не он, а командовали им самим; его передвижения и сопровождение назначались не им, а другими. Если учесть, сколько раз он представал лично перед восставшими, а это случалось трижды — на Майленде, у Вестминстерского аббатства и на Смитфилде, не считая торжественных выездов на лондонские улицы, — влиятельным лицам в его окружении, очевидно, было доподлинно известно, что король будет под защитой не только своей свиты, но и лидеров восстания.
Короче говоря, с королем обошлись очень ловко и умело. Приписываемые ему слова, конечно, взяты из выступлений тех, кто говорил от его имени. Летописцы совершенно упустили из внимания тот факт, что в 1381 г. Ричард еще не был полновластным монархом. Им управляли, ведь ему указывали, что и как надо делать, еще много лет спустя, когда он уже достиг возраста, когда по закону мог взять в руки всю полноту власти. Все сообщения о его геройстве в общении с восставшими были льстивыми реляциями, и вместе с тем они ясно указывают на тесное сотрудничество между руководителями восстания и одним или несколькими влиятельными лицами королевского окружения.
Странное взаимодействие представителей «враждебных» лагерей с подавлением восстания отнюдь не кончилось. Когда в ноябре и декабре 1381 г. парламент убедили в необходимости общей амнистии, он все же настоял, чтобы эта амнистия не распространялась на жителей Кембриджа, Кентербери, Бриджуотера, Беверли и Бери-Сент-Эдмундса. Церковные власти особенно добивались сурового возмездия за разгром своих центров в Кентербери и Кембридже. И тем не менее распоряжением «от самого короля» постановление парламента было пересмотрено и все города, кроме Бери-Сент-Эдмундса, были помилованы.
Что касается тех руководителей восстания, на которых амнистия не распространялась, то мы видели, что по ходатайству таких высокопоставленных особ, как герцог Оксфордский, ряд включенных в этот список лиц получили королевское помилование.
Судьба тех 287 человек, поименно названных преступниками, к которым не может быть никакого снисхождения в рамках общей амнистии, тоже представляет загадку. Те, кого не успели арестовать и посадить за решетку, просто-напросто исчезли. Весьма показательны в этом отношении истории Ричарда де Мидлтона, Томаса Уайта и Генри де Ньюарка из Беверли. Распоряжением Вестминстера от 10 декабря 1381 г. эта троица должна была быть арестована и допрошена в связи с событиями в Беверли. Ответ городских властей на предписание королевского суда гласил: «Более того, сообщалось, что бывший цеховой мастер Ричард де Мидлтон, кровельщик Томас Уайт и бывший камергер Генри де Ньюарк находились на свободе, и по получении предписания суда найдены не были: посему предписание насчет указанных лиц выполнено быть не может». Скрывшихся от следствия и суда были сотни. Бежал ли каждый самостоятельно или им в этом была оказана помощь?
Любопытным моментом в этом массовом исчезновении служит то, что оно сильно напоминает такое же массовое исчезновение рыцарей-тамплиеров 70 лет назад. В обоих случаях налицо вынесенные приговоры, преступники, которых разыскивают церковные и гражданские власти, а также наличие тайных источников снабжения, питания, размещения, новых документов и надежных мест постоянного проживания. Было бы настоящим чудом, если бы они безо всякой помощи нашли десятки отдельных и не связанных друг с другом источников финансовой помощи со стороны людей, готовых отвечать головой за их укрытие. Однако, если Великое общество, связанное клятвой взаимопомощи и выручки, действительно существовало, его главной функцией как раз и было бы всяческое содействие своим братьям в бегстве и надежном укрытии. Заметим, что нет сведений о том, что хоть кто-то из осужденных за участие в этом восстании был арестован. А потому логично предположить, что всем им кем-то, где-то и как-то была оказана помощь.
Между тем Церковь, казалось, утратила всякий интерес к произошедшему и вела себя так, будто никакого восстания и не было. Новый архиепископ Кентерберийский Вильям Кортни не стал преследовать повстанцев. Вместо этого он обрушился на оксфордского ученого и священника Уиклифа и его последователей. Кортни не стал требовать от парламента активизировать поиск и наказание лидеров восстания, расхитивших церковную собственность и убивших его предшественника. Чего он настоятельно требовал — это ужесточения законов по выявлению и искоренению ереси. Современные историки считают, что Джон Уиклиф и его критика Церкви не имели прямого отношения к восстанию Тайлера. Архиепископ Кентерберийский с ними, похоже, не был согласен. Уиклиф умер в 1382 г., и до самой смерти он воевал с Церковью, добиваясь ее самоочищения путем отмены таинств и доктрин, чуждых Священному Писанию. Однако идеи и проповеди Уиклифа оставались в памяти людей, так что через 35 лет после смерти Уиклифа его останки были извлечены церковниками из могилы и преданы сожжению за ересь.
Мы уже видели, во что выливается агитация и руководство восставшими, осуществляемое представителями низших слоев духовенства, и прежде всего сельскими священнослужителями, какими были Джон Болл, Джон Рав и их последователи. Их главный удар был направлен против богатых монастырей и крепостного права. То, что увидел и почувствовал архиепископ Кентерберийский в охвативших Англию восстаниях мужиков и мелких торговцев, представлялось ему куда более значительным и опасным. Он опасался не за престол английского короля, его беспокоила судьба Святого Престола в Риме, который уже сотрясался от антицерковных выступлений в Англии, пока все не рухнуло в процессе Протестантской реформации.
Самой большой тайной крестьянского восстания 1381 г. остается, конечно, стоявшая за ним организация. Многие историки сходятся во мнении, что события на обширной территории Англии были специально организованы и спланированы. Но что это была за организация, откуда она появилась, никого почему-то не интересовало. Создавалась ли она специально для этого восстания или она уже существовала до 1381 г.? Прекратила ли она свою деятельность после завершения восстания или в каком-то виде сохранилась и продолжала оказывать влияние на религиозные и общественные волнения в Англии и в последующие годы? Была ли это единая организация или временные неформальные объединения спешно собиравшихся и так же быстро распадавшихся групп?
Возьмем для примера выдержку из королевского циркуляра от 23 июля 1381 г. шерифам и бейлифам относительно административного подразделения графства Честер, названного «сотня Уиррала», в 150 милях от Лондона: «От верных людей нам стало известно, что в районе вашей ответственности происходят встречи подневольных людей нашего возлюбленного во Христе аббата Честера; эти люди тайно собираются на совещания в лесу и других скрытых местах указанной сотней. Они проводят тайные собрания вопреки нашим недавним указаниям на этот счет». Даже в такой относительно удаленной от центра местности проведение «секретных сборищ» требовало известных мер планирования и организации: нужно было выбрать место, тайно оповестить всех участников о месте и времени встречи: требовалась тщательная проверка участников на предмет надежности, иначе мероприятие могло провалиться: каждый доверял товарищу собственную жизнь и свое достояние. Собрание охранялось часовыми и наблюдателями, чтобы предупредить группу в случае приближения представителей властей или просто посторонних, которые могли выдать заговорщиков из невинного желания рассказать о странном скоплении людей в необычном месте и в неурочное время.
Без сомнения, организация такого тайного собрания даже в отдаленной местности требует немалых усилий. Если же говорить об организации мероприятий национального масштаба, то речь может идти об огромной организационной и плановой работе в одной только области информации и оповещения. Если участников встречи оповещают ходоки, то на сбор потребуется целая вечность. Если посыльные разъезжаются верхом, то вряд ли это «крестьянское» общество.
