– Ты как? Все в порядке? Может, на сегодня хватит? Может…

Из разбитого локтя текла кровь, но Джекс широко улыбнулась ему и вскочила на ноги.

– Это же как будто летать! Что же ты сразу не сказал? – Она не дожидалась ответа, слова полились из нее. – Я была как ястреб, я парила, ловила ветер и мчалась вперед!

Дэнни поначалу даже онемел от неожиданности. До сих пор он не слышал от нее такого пространного высказывания. К тому же Джекс улыбалась, и улыбалась именно ему.

– Хочу еще! – заявила она безапелляционно, и Дэнни подчинился.

Она вновь и вновь садилась на велосипед, каждый раз стараясь проехать чуть дальше, прежде чем свалиться. Дэнни выкрикивал советы, каждый раз слишком поздно: «Сейчас езжай прямо!», «Не жми так сильно на педали!», «Наклонись в другую сторону – да нет же, в ДРУГУЮ!!!»

Несколько раз девушке даже удалось объехать «тойоту». В большинстве же случаев она теряла равновесие и падала, каждый раз получая новую шишку и царапину, но не сдаваясь.

– Может, передохнешь? – осторожно предложил ей учитель, но она нетерпеливо отмахнулась.

Ближе к вечеру она уверенно объехала «тойоту», завиляла, но выправилась и поехала дальше. Изабель, которой давно уже надоело наблюдать сидя, вскочила и кинулась за ней. Через несколько кварталов Дэнни-бой догнал их на своем велосипеде, но Джекс уже шла, чуть прихрамывая.

– Представляешь, заехала в выбоину и опять свалилась, – сообщила она, явно довольная собой.

– Как твое плечо? Не болит?

– Нет, все в порядке. Поехали, прокатимся?

– Давай, если ты не устала. Ее улыбка немного поблекла.

– Нет, не устала.

Некоторое время они шли молча, наконец Дэнни произнес:

– Скоро ты сможешь кататься одна по всему Городу. Я мог бы показать тебе лучшие маршруты. От некоторых мест здесь лучше держаться подальше.

– Зачем ты это делаешь? – перебила она внезапно. – Зачем учишь меня?

Дэнни пожал плечами, избегая ее взгляда. Ответа на этот простой вопрос у него не было, и он начал нервничать.

– А что, нельзя?

Это прозвучало неожиданно грубо, и они снова замолчали. Молодой человек почувствовал, что она ускользает от него снова, и неохотно объяснил:

– Мне посоветовала Мерседес.

– Научить меня ездить на велосипеде?

– Нет. Помочь тебе уехать, если ты так хочешь. – Он помолчал и тихо добавил: – А на велосипеде ты можешь уехать в любое время.

Джекс молча посмотрела на него, затем отвернулась. Они стояли на самой вершине холма, перед ними расстилалась широкая улица, спускающаяся вниз.

– Догоняй! – услышал он ее крик и увидел, как девушка стремительно мчится вниз.

Ее веселье передалось ему, и Дэнни кинулся вдогонку. Они ехали по району Ричмонд, изредка перекликаясь – Джекс спрашивала, какие места они проезжают, а Дэнни отвечал: парк Золотые Ворота, Университет Сан-Франциско, церковь святой Моники.

Переехав Сорок восьмую авеню, Джекс сначала замедлила ход, а затем резко затормозила. Дэнни подъехал к ней и тоже остановился. Впереди был океан.

– Почему ты остановилась?

– Что это? – Она взглянула на Дэнни расширенными от удивления глазами. – Ты посмотри, сколько воды. Я даже не вижу другого берега.

– Ну, ничего странного. Это же океан. Противоположный берег за сотни миль отсюда.

– Так уж и за сотни!

Она недоверчиво покачала головой.

– Точно тебе говорю. Мне рассказывал Ученый. Пойдем.

Он поехал вперед к Большому Шоссе, идущему вдоль побережья. Доехав до пляжа, Дэнни слез с велосипеда и пошел к волнорезу. Оглянувшись, он увидел, что Джекс идет следом, все еще не сводя восхищенного взгляда с горизонта.

Дэнни прислонил свой велосипед к волнорезу и присел на камень, чтобы снять кроссовки.

– Разуйся, а то песок попадет, – посоветовал он девушке, спрыгнул с волнореза и побежал к воде.

Дэнни остановился у кромки прибоя и почувствовал, как ледяная вода обволакивает его лодыжки. Изабель плескалась рядом с ним, тявкая на волны и фыркая от соленых брызг. Он оглянулся.

Джекс стояла на границе мокрого песка, не решаясь зайти дальше.

– Попробуй на вкус, – посоветовал ей Дэнни, набирая в ладонь воды и смачивая ею губы. Девушка последовала его примеру и, сморщившись, плюнула.

– Отрава!

– Это просто соль.

Джекс кивнула, но зайти в воду так и не решилась. Молодой человек встал рядом с ней. Джекс стояла тихо-тихо, в ее позе чувствовалось напряжение, но не как обычно, смешанное с враждебностью. Скорее, она была потрясена, захвачена океаном, забыв даже, что надо держать Дэнни на расстоянии.

– Океан бесконечен, – тихо сказал молодой человек. – Однажды Марио плыл на своей лодке долго-долго. Потом он рассказывал, что так и не увидел другого берега.

Джекс по-прежнему молчала, и он предложил:

– Давай прогуляемся по берегу?

Дэнни взял ее за руку – она не сопротивлялась. Они пошли по пляжу. Наступал прибой, и каждая волна все ближе подбиралась к их ногам.

– Смотри!

На пляже кто-то искусно построил средневековый замок из песка. Крошечные флажки из водорослей развевались на башенках; на зубчатых стенах крепости, окружавшей замок, вытянулись на страже фигурки солдат рядом с пушками. Набегающая волна заполнила ров и стремительно пронеслась под деревянным мостиком.

Джекс села на корточки, чтобы поближе рассмотреть причудливое сооружение. Дэнни любовался ее лицом, которое заходящее солнце раскрасило нежным розовым цветом.

– Как красиво! – прошептала она, жалобно глядя на Дэнни и нервно сжимая руки. – Но ведь волны его разрушат!

– Не грусти, – ответил он, присаживаясь рядом на песок.

Она задумчиво покачала головой.

– Не понимаю… Зачем создавать что-то настолько прекрасное, если твое произведение будет разрушено, и ты это знаешь? Если бы мы случайно не оказались здесь, замок никто бы даже не увидел.

– Иногда самая большая радость не результат твоей работы, его прочность и долговечность, но сама работа. – Дэнни-бой наблюдал, как вода медленно размывает крепость. – Особенно если работаешь для себя, а не для кого-то еще. Создавая что-то прекрасное, меняешься сам. Частичка твоей души переходит в твое произведение, и ты становишься немножко другим. Немножко лучше.

– Поэтому ты красишь мост?

– Отчасти да.

– Почему только отчасти?

– Потому что изменяя себя, я изменяю мир. Мир становится мне ближе и понятнее.

Они долго сидели рядом, пока вода разрушала замок. Когда он совсем накренился, Джекс встала.

– Не хочу больше на это смотреть.

По дороге к велосипедам они молчали, думая каждый о своем. Вдруг девушка замерла.

– Господи, солнце, – выдохнула она, указывая рукой на линию горизонта, где ярко-красный диск уже начинал погружаться в воду. – Оно… оно тонет!

– Джекс, все в порядке, – пробормотал он, уловив в ее голосе нотки паники. – Так происходит каждый вечер, не пугайся. Я уже видел это.

Положив руку ей на плечо, он ощутил, что Джекс дрожит, и привлек ее к себе. Обнимая девушку, Дэнни ждал ее возмущения, резкого слова, но она не сопротивлялась. Он тихонько гладил ее волосы и шептал слова утешения, стараясь не спугнуть ее.

– Ученый говорит, что на самом деле солнце очень далеко отсюда, за тысячу миль. Просто кажется, что оно падает в океан.

Сейчас Джекс казалась ему такой маленькой и слабой, совсем хрупкой и незащищенной. Он чувствовал биение ее сердца, тепло ее дыхания на своей щеке.

– Так ты уже видел такое? – спросила она, поднимая голову.

В глазах ее отражался закат.

– Много раз.

Джекс немного расслабилась и печально наблюдала, как светящийся шар погружается в океан. Сгущались сумерки. Она посмотрела на Дэнни и нерешительно коснулась кончиками пальцев его щеки. Он не успел ничего сказать, девушка сразу же высвободилась из кольца его рук.

– Поехали домой, уже поздно.

Всю дорогу к отелю он пытался выкинуть из головы воспоминание о ее теплом маленьком теле в своих объятиях.