Я обхватил его шею руками и, сцепив пальцы позади него в замок, прильнул к его губам, не желая больше сдерживать желания. Я растворился в этих сладких и нежных устах. Макс одобрительно хмыкнул и, запутавшись рукой в моих волосах, уронил на подушки, нависая сверху.

- Я так тебя люблю, - протянул он, на секунду разорвав поцелуй, а затем снова скользнул языком мне в рот, заставляя извиваться под ним. Моим телом овладело желание, страсть и любовь, всепоглощающая и необузданная. Я, расцепив замок, одну руку приложил к его груди, чувствуя учащенное сердцебиение парня. Он довольно усмехнулся и, оторвавшись от моих губ, скользнул языком по шее, оставляя влажную дорожку.

В глазах потемнело... По телу пробежала дрожь, и я забился под ним в сладкой истоме. Но я не хочу заставлять Максима сомневаться в моих чувствах, наоборот, я хочу доказать ему, что моя любовь настоящая, хоть и возникшая совсем внезапно.

Он скользнул к мочке моего уха, немного покусывая её и поглаживая губами. Я не удержался и, снова взяв в свои ладони его лицо, поцеловал любимые губы, проводя языком по зубам и стенкам его рта. Как только наши языки встретились, случился настоящий фейерверк. Я готов был сойти с ума от счастья и нахлынувшего желания.

Но тут он развел одним коленом мои ноги и надавил на … АХ! Все тело дернулось, в глазах снова потемнело, а руки сжались в кулаки. Я остановил поцелуй, отвернувшись в сторону; нет, я этого не хочу!

Я стал отталкивать его, руками упираясь в грудь и плечи парня, извиваясь под ним и выбиваясь.

- Не бойся, - задыхаясь от возбуждения, прошептал Макс, поглаживая мне голову и успокаивая невесомыми поцелуями в щеку, губы и скулы. Мой мозг бунтовал, объявил этому объекту ядерную войну, но тело уже не подчинялось. Я утратил способность к сопротивлению, мои руки повисли на его плечах и, широко распахнув глаза, я подставил лицо под его страстные поцелуи.

Он, едва касаясь, провел рукой по бугорку, выпирающему из моих штанов.

НЕТ! Я НЕ МОГУ! Но тело не слушалось. Я выгнулся в спине, словно кошка, желая его прикосновений и ласк. Макс, усмехнувшись, расстегнул ширинку моих штанов и одним движением стянул их. Задрав мою рубашку, он языком прошелся по груди и области пресса, оставляя влажные узоры причудливой формы. Наконец, опустившись до области паха, он провел кончиком указательного пальца вдоль ствола. Я дернулся и зажмурился; на глазах выступили слезы.

Макс, увидев, что я боюсь, снова вернулся к моему лицу, целуя каждый миллиметр, каждую складочку на губах. Но я уже не мог остановиться, наоборот, хотел продолжить!

- Пожалуйста, - прошептал я в его губы, пальцами проводя по его шее. Он победно усмехнулся и, заправив несколько темных прядей за ухо, вобрал в рот мой…

Такое наслаждение… Я даже забылся на минуту, пока, почувствовав, что больше не могу терпеть, не излился на свой любимый диванчик, так как Максим успел вовремя остановиться.

Он расстегнул собственную ширинку и, быстро освободившись от одежды, прижался ко мне голым телом, обжигая горячим дыханием и щекоча кончиками волос. Я, сам не знаю зачем, обхватил ногами его талию и крепко сжал его бедра, не желая больше выпускать из объятий. Он, быстро облизав пальцы, приставил один к спазматически сжатому отверстию и, проникнув внутрь, тут же впился в мои губы, заглушив поцелуем крик боли. Я уже чувствовал, что он на пределе, еле сдерживает себя, чтобы сию же секунду не войти в меня, но Макс был таким заботливым.… Второй палец… и снова крик в его губы. Как же больно, меня разрывает изнутри.

Я постарался расслабиться и обмяк на диване. Максим, почувствовав, что двигаться стало легче, вытащил пальцы и вошел в меня.

Огонь раскаляет все тело. Бешеный ритм; боль не утихала. Страдания смешались с удовольствием и безмерной любовью, неописуемой и необъятной. Я до крови раздирал ногтями сведенных пальцев белоснежную кожу плеч моего любимого, а из глаз бесконечным потоком катились слезы…

Я чувствовал ужасную боль, но не мог остановить происходящее, зная, что это приносит удовольствие моему Максу. Он, прерывисто дыша, целовал меня в губы, шею и линии скул, стараясь всячески отвлечь.

Я потерял счет времени, сознание улетучилось…

Глава 18

мало,бездарно и неинтересно...но автор решил себе позволить парочку розовых козявок =3

Сквозь сон чувствую руки, трепетно обнимающие меня и прижимающие к себе.

Я открыл глаза, еле разлепив ссохшиеся ресницы. Вокруг тьма непроглядная. Я хотел было потереть веки, но почувствовал, что за руки меня кто-то держит. И, конечно же, это был Макс. Он бережно обнял меня, заранее укутав пледом. Интересно, откуда в библиотеке вообще взялся плед?

Парень, когда я уже уснул, придвинул еще один такой же диван и разлегся на нем, образовав подобие двуспальной колыбели, с двух сторон огражденной спинками.

Я немного повернул голову в сторону и уставился на Неземнова. Такое спокойное и умиротворенное лицо, длинные угольные ресницы, немного подрагивающие, и ровное дыхание. Я не хотел будить его, но почувствовал, что если сейчас же не встану, то спина просто хрустнет и разломится пополам. Поясница ныла, а бедра отдавали глухой болью, из-за которой даже руки тряслись. Я невольно поморщился и стал ворочаться, чем и разбудил Макса.

- Уже проснулся? – прошептал он, потирая тыльной стороной ладони глаза. Я робко кивнул в ответ и, выпутав руки из-под пледа, провел кончиками пальцев по щеке парня. Не знаю, зачем я это сделал, просто захотелось. Касаться его гладкой кожи, такой нежной и мягкой – вот чего я желал сейчас больше всего. Но он в момент отстранился, заправив выбившуюся длинную смольную прядь за ухо, мочка которого была украшена серьгой.

- Ты как? – на лице Макса было выражение сожаления и страха. Я вопросительно посмотрел на него, не понимая, в чем проблема. Но тут же до меня дошло, каким жалким я выглядел: заплаканные глаза, волосы – взрыв на атомной электростанции, распухшие губы и выражение лица, будто меня переехал асфальтирующий каток.

Я попытался приподняться на локтях, но тут же адская боль пронзила всё тело.

- Ну ты и бульдозер, - не выдержав, я плюхнулся обратно на маленькую мягкую подушку и нервно хихикнул, закинув одну руку за голову. Макс сверкнул глазами и, ехидно улыбнувшись, начал стягивать с меня плед на себя, оголяя и без того продрогшее тело.

- Эй, - негодующе вскрикнул я, схватившись за другой краешек куска материи.

- Мне тоже холодно, - протянул он, сделав театрально-опечаленное выражение лица.

М-да, за право владеть пледом мы боролись около пяти минут, но потом нашли компромисс – прижались друг к другу и укутались вместе, согреваясь теплом собственных тел.

Прошёл час, прежде чем я потрудился вспомнить об остальном мире.

- А сколько времени? – протянул я, лежа щекой на его груди и слушая размеренное сердцебиение. Он ворошил пряди моих волос и щекотал кожу едва осязаемыми прикосновениями кончиков тонких пальцев. Немного приподнявшись, Макс взял с журнального столика маленькие часы и противным голосом заявил, зажав нос двумя пальцами: