— Я только что выслушал откровения чудовища, которое с моей помощью успешно завоевывает мир, у меня уже мозги пухнут. Может, хватит выпендриваться? Скажи прямо, а?

— Теперь понял, что, по моим расчетам, должно находиться под рейхстагом?

— Подземелья?

— Ниже!

— Фундамент?

— Ниже!

— Канализация?

— Дурак! Мощь произрастает из мощи! В этом секрет победоносной силы Германии! Неужели трудно догадаться? Рейхстаг вырос именно на этом месте, как… как…

— Поганка на куче навоза? — предложил я сравнение. — Извини, вырвалось…

Гиммлер посмотрел на меня, как на законченного идиота.

— Предлагаю покричать, — сказал я. — Авось, кто-нибудь и откликнется. Штирлиц, например…

— Не смей! — он схватил меня за руку.

— Чего ты так нервничаешь?

— Ты… не понимаешь… Хорошо, если откликнется кто-нибудь из славного германского воинства! А если…

— Партизан опасаешься, Неистовый Дикий Кот?

— Да при чем здесь партизаны! — отмахнулся Гиммлер. — Возможно… Здесь… Ух! — он даже передернул плечами. — Лучше двигаться молча, держать ухо востро и внимательно смотреть по сторонам.

— Куда двигаться, позвольте осведомиться?

— В произвольном направлении! — ткнув пальцем вперед, определил герр Генрих с такой железной твердостью, будто перед ним расстилалась широкая и удобная асфальтовая трасса, снабженная неоновым указателем: «Произвольное направление. Добро пожаловать! »

Пожав плечами, я щелкнул пальцами. Когда между моими рогами зажегся довольно симпатичный крохотный синий огонек, рейхсфюрер вздрогнул.

— А ты как хотел? Я ведь бес! Не один ты с прикладной магией знаком… Теперь хотя бы не расшибемся в темноте. Пошли!

И мы пошли. Как выяснилось чуть позже, помимо эстетической ценности, мой фонарик никакой другой не имел. Светил он слабее спички. Впрочем, необходимость в освещении довольно скоро отпала. Тьма рассеялась, превратившись в тусклые сумерки, но даже и теперь стен пещеры разглядеть я не мог — в какую бы сторону мы ни сворачивали, перед нами слоился сумрачный туман, конца-краю которому не было видно. Сверху тяжко нависали белесые клубы, и сквозь них пробивался далекий-далекий серый свет… Где мы? Под ногами стала появляться чахлая травка, кое-где попадались скрюченные по-старушечьи деревца, с полупрозрачными дряхлыми листиками. Движения воздуха не ощущалось, но завывал где-то ветер жуткой музыкой пустоты.

Мне, бесу, для которого преисподняя — милый дом родной, давно уже было не по себе. Все из головы не выходил паскудный циклоп, а тут еще и это странное подземелье… Это все проклятый Степан Федорович виноват! Чтоб он провалился вместе со своим невезением!

Тьфу ты, он и так провалился. Прихватив вместе с невезением рейхстаг с Гитлером, да и меня вдобавок…

А рейхсфюрер Генрих Гиммлер, наоборот, чувствовал себя вполне в своей тарелке и радостно приплясывал на ходу, забыв о травмах. Зрелище, наверное, было дурацкое — понуро плетется, путаясь в клубах тумана, бес, а впереди, гремя Железными крестами, скачет низенький черный маг — рейхсфюрер в изорванном мундире. Вокруг какие-то развалины, груды камней, в очертаниях которых с большим трудом можно признать останки крепостных стен, башен… И поломанное оружие. И доспехи всевозможных конфигураций, а внутри доспехов даже костей нет — только труха.

— Мы найдем вас… Мы найдем, — невнятно бормотал на ходу Гиммлер. — Мои расчеты верны, а древние легенды не лгут… А как иначе? Вы еще спите, но самые сильные должны проснуться. Где-то здесь Нерушимые Врата… Вот уже рядом.

Кто должен проснуться? Какие Врата? И как можно найти что-нибудь в этом тумане? Кругом лишь трава, серая, будто присыпанная угольной пылью, кривобокие деревца, ямы, колдобины, валуны. А почему покричать-поаукаться нельзя? Только я хотел возмутиться по этому поводу, как мы наткнулись на появившуюся неожиданно из тумана высоченную башню. Вернее, две башни. Одна из них сохранилась хорошо, а вторая была полностью разрушена. Между башнями скособочились полусгнившие створки громаднейших ворот.

Завидев башни, Гиммлер аж взвизгнул от восторга:

— Нерушимые Врата!

От звуков его голоса хлипкие Врата дрогнули и рухнули наземь. Когда пыль рассеялась, к нам шагнул с ног до головы закованный в железо воин с алебардой в руках.

— Смертным… сюда… нельзя… — проскрипел он через закрытое забрало.

— Что? — наморщился Гиммлер. — Куда?

— В вековечный… мрак… поглощающий все… и не возвращающий… ничего… нельзя…

— Посторонним вход запрещен, — перевел я и, осторожно приблизившись, похлопал воина по плечу. — Понимаешь, брат, мы только туда и обратно. Здесь пара наших ребят заплутала, вот найдем их и… Эй, куда!

Доспехи с грохотом обрушились. Алебарда, переломив древко, воткнулась в каменистую почву. Рогатый шлем, рассыпая труху, откатился в сторону.

— Извини… — запоздало повинился я. — Предводитель, это кто был?

— Бессмертный Страж, — ответил Гиммлер несколько смущенно.

— Бессмертный? Он такой же бессмертный, как и твои Врата — нерушимы. Здесь и располагается царство мощи арийского духа? По-моему, мы немного опоздали.

Гиммлер походил на помешанного.

— Всемогущий Вотан, — шептал он, — девы-валькирии… альвы и асы… Неужели моя установка, оживляющее мертвое, погибла? Неужели пневмоакустический пространственный регулятор разрушен окончательно? Неужели силы моих заклинаний Времени, возвращающих к жизни ушедшее, не хватило?.. О, обожаемый фюрер, неужели и ты на самом деле мертв?..

«Царство мощи арийского духа… — закрутилось у меня в голове. — Вотан и валькирии… Познавательная постановка для среднего школьного возраста „Легенды и мифы Древней Германии“! Вот когда она проявилась! Или нет?.. »

— Где мы?! — заорал я. — Хватит загадок и страшных тайн! Я сыт ими по горло, как гамбургерами из «Макдоналдса»! Меня уже от них тошнит… как от гамбургеров из «Макдоналдса»! Хочу хоть какой-нибудь определенности! Где мы, предводитель?! Что это за место?

— Нифльхейм, дурак! — рявкнул Гиммлер, очнувшись. — Разве непонятно? Мир хаоса и мрака, из которого родились наши древние боги и воители, куда они и вернулись, перемолотые жерновами Времени!

— Ниф… ниф… Что? А почему именно здесь? Под рейхстагом?

— Я тебе тысячу раз объяснял! Арийский дух вечен! Уходят одни воители, приходят другие, но все вскормлено единым духом! Времена меняются, но главное — остается!

— Ага, принцип навоза и поганки, — догадался я. — Если следовать твоей логике, то под Кремлем почивают в обнимку Илья Муромец, Алеша Попович и… кто там еще? Змей Горыныч. А под лондонской брусчаткой король Артур спит вечным сном, так, что ли?

Рейхсфюрер неожиданно улыбнулся:

— Соображаешь… Когда рейхстаг рухнул от взрыва моей установки, я едва не повесился от безысходности. Но чернокожие донесли до меня слухи о потусторонней активности на развалинах и о яме, которую они сразу окрестили Черная Тьма! И. я понял — мои заклинания Времени не рассеялись вместе с дымом, а благополучно ушли под землю! Заклинания Времени, понимаешь? Время Вспять! Понимаешь? Другими словами — оживляющие заклинания, вот как!

— То есть ты хочешь сказать, что дальше нас, возможно, ожидают восставшие от долгого сна одноглазый разбойник Вотан со всей своей бандой, драконы, черные карлики, валькирии? Э нет, я обратно пошел. Ищи своего фюрера сам. Тем более что его давно уже с косточками съели! Хоть убей, я не согласен.

— Был договор о перемирии и взаимном сотрудничестве, — заметил Генрих. — Тем более ты, кажется, хотел и Штирлица найти? Погоди… слышишь? В башне кто-то есть…

— Кто там может быть? Какое-нибудь ископаемое страшилище? Тебе же сказали — смертным за Врата нельзя!

— Врата охраняют валькирии, так говорится в древних преданиях. Ха! Мне нечего их бояться! Истинные арийцы по крови и духу не нападают друг на друга! Мы всегда найдем общий язык. Здесь — земли моих предков, и если кого-то здесь и сожрут с косточками, то никак не Гитлера и не меня! Понял?!