Вернувшийся Роман тоже решил пропустить ход, устроился в кресле напротив Егора и поставил свой стакан на подлокотник. Посидел так, глядя через распахнутую дверь, принюхиваясь и прислушиваясь к дивному скворчанию и потрескиванию с мангала, и лениво рассуждал о будущем Игоря.
– Да трое у тебя будет, трое, точно тебе говорю. Два пацана и девчонка.
– Может, две девчонки? – переспросил Игорь, но Роман категорично помотал головой:
– Сказано тебе – одна, значит, одна. И так нормально, – отмахнулся Роман и принялся пророчествовать дальше. Но Игоря перспектива появления сразу двух наследников почему-то не устраивала, он торопливо отхлебнул из своего стакана, закашлялся и не успевал за мыслью друга. Но дельных аргументов в пользу двух девчонок привести не мог, только тоскливо смотрел на Егора, а тот в свою очередь разводил руками: что ж поделать, дорогой, сам в этот хомут добровольно голову запихнул, куда ж теперь деваться. Но выглядел Игорь до того жалко и почему-то расстроенно, что Егор решил вмешаться:
– Да нормально все будет. Вырастут, школу зокончат, в армию пойдут, послужат. Им только на пользу… – И осекся, видя по выражению лица Игоря, что невольно подлил масла в огонь. Сам-то, как положено, два года в дивизии, и не простой, а гвардейской, что дислоцировалась в предгорьях Кавказского хребта, прослужил. Лично «поучаствовать», правда, не довелось, но готовили их так, точно завтра ожидалась Третья мировая. И офицеры, и старослужащие молодняк дрессировали в режиме нон-стоп и автомат в руки дали не только на присяге, и не только автомат, а о физо вообще лучше не вспоминать, недаром полоса препятствий еще года полтора после дембеля снилась. Как и рукопашка, как и марш-броски со зверем-сержантом, подгонявшим молодых, как и ночные стрельбы. И как все это пригодилось уже на гражданке, когда с полоборота прошел отбор в охрану крупной конторы, куда приняли если не с распростертыми объятиями, но охотно и без лишних проволочек. Кросс, пара снарядов в зале, тир, та же рукопашка – «собеседование» уложилось в один день, и сразу в зале предложили подписать трудовой договор. Егор подмахнул его не раздумывая и уже третий год сутки через трое катается в Москву на работу. А вот Игорек от почетной обязанности ловко уклонился, так как учился в медицинском, умудрился получить пусть незначительную, но все же ученую степень, автоматически освободившую его от службы в армии. Роман все это прекрасно знал, хмыкнул ехидно и отпил из своего стакана, чуть поморщившись, – была у него такая привычка. Егор тоже пригубил немного, улыбнулся своим мыслям и воспоминаниям, посмотрел на взгрустнувшего Игоря.
– Армия, да, – проговорил тот, – кто не был, тот будет, кто был – не забудет. У меня двое сейчас наблюдаются, один по направлению от военкомата, второй по показаниям, но, думаю, оба наши клиенты, долго с ними не расстанемся. Один, прикиньте, весь в татуировках с головы до ног…
– Да ладно, – недоверчиво протянул Роман, – вот так с головы до ног… Сам видел?
– Видел, – подтвердил Игорь, – на экспертизе. Коллегиально решали, является ли эта бодимодификация следствием ментального расстройства, препятствующего службе в войсках…
– Ты по-человечески изъясняйся, – оборвал приятеля Егор, – что ему будет?
– Да ничего. Полежит еще недельку, потом домой отпустим с соответствующим диагнозом. Это тихий экземпляр, неопасный, на людей не кидается, диагноз легкий, но права не получит и в ментовку служить его не возьмут. Да он и не стремится, как мне кажется. Не то что второй. Тоже от армии косил, и кто ему только нашептал этот способ… Убил бы. В общем, прознал он где-то, что с перфорацией барабанной перепонки отсрочка до года полагается. А лет ему уже двадцать шесть, вот и решил годик скоротать. В общем, друг или кто там это был, врезал ему по башке, да так, что и перепонку в клочья порвал, и сотрясением наградил. Сотряс дураку вылечили, на одно ухо он оглох, а потом началось: глюки, видения, голоса в голове зазвучали, приступы немотивированной агрессии пошли и прочий компот. Наш клиент по всем показателям: глухой и буйный, на персонал кидается. Я его в «надзорку» перевел, недельку под присмотром полежит, а дальше поглядим… Родители признались, что это не первая попытка у него, два года назад он вены резал и под психа косил, как повестка пришла, уж больно он неуставных отношений боялся.
– Баран, – высказался Роман, – полный и окончательный. Это ж надо: так настырно справлять малую нужду в трансформатор. Недетски одаренный юноша, и своего, заметьте, добился. Мои аплодисменты.
Издевательски похлопал в ладони, нехотя поднялся с кресла и пошел во двор, проверить, как там себя чувствует мясо. С ним все было превосходно, поднос, приспособленный под блюдо, вскоре оказался посреди стола, быстро прикончили и свинтили голову третьей бутылке, и Егор понял, что из-за стола он выйдет нескоро. Да и не он один.
– Вот и Егор у нас скоро женится, – подмигнул приятелю Игорь, не забывая выпивать и закусывать. Солнце, до этого светившее ему в спину через открытую дверь, уходило за дальний лес, через комнату протянулись длинные тени, стало прохладнее, с реки потянуло свежестью.
– Или передумал? – театрально удивился Игорь, видя, что Егор не торопится с ответом. А тот дожевывал остывший кусок мяса и смотрел то в тарелку, то на стену за спиной Романа. Ничего там примечательного не было, честно говоря, да и не на стену он смотрел, а на лицо приятеля, на насмешливо-жалостливую ухмылку, мелькнувшую и пропавшую, чтобы тут же вернуться обратно.
– Не передумал, – буркнул Егор, чувствуя, что ничего хорошего из разговора не выйдет, но крепко поддавший Игорь ничего такого не замечал и наседал на приятеля, требуя подробностей. А чего тут рассказывать, они оба и так все прекрасно знают. Рита, Ритка Алтынова, Марго, на три года его младше, красотка с длинными ногами и густой темной гривой до лопаток, зеленоглазая русалка, что из череды его подружек быстро стала единственной и необходимой как воздух. И матери она понравилась, та даже прослезилась на радостях, что наконец-то, дожила старушка до светлого дня, нашел сынок свою половинку. И с квартиры последние свои вещички забрала, чтобы счастью его не мешать, и всячески намекала, что пора бы отношения-то узаконить, да и Егор уж сам об этом подумывал. Но с предложением пока тянул, а Ритка и не торопила, будто чувствовала, что попался карась на крючок и никуда уже не денется. А он и не собирался, и все бы было ничего, если бы не эта ухмылка, от которой по хребту бежит нехороший холодок.
– Напрасно, – сказал, наконец, Роман. – Ой, напрасно. Потом пожалеешь.
Долго они этого момента ждали, все намеками изъяснялись да недомолвками, а вот сейчас, видно, время пришло по-крупному поговорить и все для себя, для обоих разъяснить окончательно. Егор допил виски, поставил стакан на стол, стараясь сделать это аккуратно, но грохнул-таки донцем громче, чем собирался и выпрямился в кресле.
– С чего бы? – произнести это Егор постарался как можно непринужденнее и даже зевнул, демонстрируя свою полную незаинтересованность ответом.
– Да есть причина, – как всегда уклончиво сказал Роман, но улыбнулся уже в открытую, стакан свой он держал в руках, накрыв ладонями дно и горлышко.
– Что за причина? – как мог равнодушно спросил Егор, чувствуя, что надолго его не хватит. Или сейчас он все выяснит для себя, или за дальнейшее просто не отвечает. Ну в самом деле, сколько можно терпеть, сколько эта бодяга длится – полгода, наверное. Ну, да, точно, считай, с того дня, как Ритка к нему жить переехала, Романа точно подменили. Или он ее терпеть не может по одной ему известной причине, или… Или просто на нее глаз положил и таким вот манером на свои права намекает, или одно из двух. Мало ему других девок, что ли, да и Ритка не в его вкусе, сам сколько раз говорил, когда Егор приятеля на разговор вызвать пытался. Врал, получается… Сейчас узнаем.
– Я тебе говорил, могу повторить. Твоя Ритка…
– Шлюха? – уточнил Егор и сдвинул перед собой тарелку. И не рассчитал, та грохнулась на пол, но не разбилась, покатилась под стол, но поднимать ее никто не торопился, Игорь и Роман смотрели то на Егора, то друг на друга, при этом Игорь неподдельно изумился, глазел вовсе уж бестолково, а Роман кивал едва заметно. Да, говорил, но не в открытую, а все намеками, что видел ее якобы, когда таксовал, в разных интересных местах города, и не одну, разумеется. Егор слал его куда подальше, неделю или две они не разговаривали, потом находились общие темы, и все возвращалось в исходное. А Ритка – да куда она пойдет, дома сидит, считай, безвылазно, работы в городе нет, целыми днями сериалы смотрит и Егора с работы ждет. В магазин если только выйдет или к подружкам. Правда, Роман говорил, что видел ее еще до того, как у них с Егором все началось, но тут уж сам черт не разберет, где правда, а где зависть. И смотрел он на Ритку всегда, как мужики смотрят, оценивающе, вроде как даже что-то там себе прикидывая, но молчал при этом, говорил необходимые вежливые фразы, и не более. Но пялиться не переставал.
