Призвав на помощь все свое мужество, Эйлин быстро набрала номер.

Тотчас же ответил мужской голос, и у Эйлин екнуло сердце.

— Алло?

— Господин Торн?

— Его нет дома. Ему что-нибудь передать?

— Нет. Он скоро будет дома?

— Он не вернулся после ночи, и я не знаю, когда он появится.

— А!

— Так что ему передать?

— Нет, ничего, спасибо. Я перезвоню попозже.

Она собиралась положить трубку, когда голос с любопытством спросил:

— А вы, случайно, не Эйлин Феррис?

— Нет, — пробормотала она.

Она положила трубку и минуту сидела возле телефона, бледная и дрожащая, стараясь вернуть самообладание.

Мертвецом был Винсент Торн! Она в этом больше не сомневалась. Но кто же тогда ей ответил? Что он знал об Эйлин Феррис? Что означал его последний вопрос?

Она крепко сжала руками голову. Что теперь делать? Личность убитого установлена. Что сделал бы после этого сыщик?

Сыщики? Полиция? Эйлин почувствовала, что теряет сознание, мозг не хотел подчиняться. Ей необходимо было поесть, принять ванну, одеться. Чтобы инспекторы, если придут, нашли ее прилично одетой.

Она побежала в ванную комнату, быстро приняла душ, почистила зубы, натянула белье. Прежде чем подкраситься и надеть платье, сварила себе два яйца всмятку, приготовила тосты и все это запила последней чашкой кофе. Десять минут спустя она посмотрела на себя в зеркало и с трудом смогла поверить, что это та самая женщина, которая несколькими часами раньше, растерянная и до смерти перепуганная, выбежала из комнаты, где совершено убийство.

Вернувшись в гостиную, Эйлин легла на диван и вновь принялась размышлять.

Сыщик, подумала она, стал бы искать кого-нибудь, у кого была причина для убийства Торна и кому обстоятельства позволили привести намерение к исполнению. Кто мог знать, что Винсент Торн и Эйлин Феррис находились в этом гостиничном номере? Было ли у Торна привычкой посещать «Галсион» и водить туда своих подружек?

Возможно. Человек, который подстерегал случай, чтобы убить его, выбрал удачный момент.

Но у нее не было постоянного возлюбленного, ревнивого или не ревнивого. Так, случайные встречи, и все. Кроме того, это происходило давно и не имело продолжения. Ральф был ее последним любовником, но о прочной связи тут и речи не шло. Всего лишь одна ночь, о которой она не помнила… Ральф не производил впечатления страстно влюбленного мужчины. Накануне вечером, когда она его оттолкнула, он утешился с Дорис.

Никто не дорожил ею настолько, чтобы убить того, кто воспользовался ее мимолетной благосклонностью.

Нет. Убийца имел зуб только на Торна. Или же это был просто несчастный случай. Гостиничный ворюга вошел в номер и в ходе драки нанес смертельный удар. Этим можно объяснить исчезновение бумажника, но двухдолларовая банкнота… Грабитель не стал бы тратить время на такую мрачную шутку.

Все факты отсылали Эйлин к самому Торну. К его личности, к людям, которых он посещал. А она ничего о нем не знала. Она только в полночь узнала его имя и пошла с ним в гостиницу.

Кто мог рассказать о нем? Ни Ральф, ни Дорис. Ральф только заметил его, не более, и с трудом вспомнил его имя.

Барт. Он устраивал вечеринку и рассылал приглашения.

Осмелится ли она расспросить его? Он может заинтересоваться причиной ее любопытства. Заподозрит ли он, что за этим нечто кроется? Конечно, не раньше, чем узнает о смерти Торна и обстоятельствах его гибели. Тогда он вспомнит о вопросах Эйлин. Но это уже не будет иметь значения. Рано или поздно полиция узнает о событиях вечера, сделает сопоставления и выяснит, что Эйлин находилась на месте преступления.

Она встала и набрала номер Барта. На том конце провода долго звонил телефон, потом ей ответил сонный голос.

— Это вы, Барт? Как вы себя чувствуете сегодня утром?

— Я разбит, милочка моя, полностью разбит. Объясните мне, зачем я устраиваю эти вечерники? Куча болванов приходят ко мне напиться, развлекаются как сумасшедшие, а я наутро страдаю от похмелья. А как вы, Эйлин?

— Никогда еще я не была такой вялой и разбитой. Во всяком случае, насколько могу вспомнить.

Барт рассмеялся и снисходительным тоном сказал:

— Но вы провели потрясающий вечер. Не отнекивайтесь.

— Вечер получился отличным. У вас были очень интересные люди. Некоторых из них я видела в первый раз.

— А я надеюсь, что многих видел в последний. Спрашиваю, себя: откуда берутся эти чудаки, которые ломятся в мой дом?

Она хихикнула и голосом шаловливой девчонки спросила:

— Надеюсь, вы не зачислили Торна в эту категорию?

— Торна? А что, был тип и с таким именем тоже? Ах да, вспомнил. Вам должно быть стыдно. Чем этот хмырь лучше меня?

— По-моему, он недурен.

— Что вы о нем думаете, было всем видно, моя лапочка. Никто не сомневался, что вы положили на него глаз и что ваши намерения не отличались кристальной чистотой. Вы остались им довольны?

Щеки Эйлин залила краска и, только сделав над собой усилие, она смогла продолжать разговор в игривом тоне.

— Разве вы не знаете? Домой меня проводил Ральф, и мы расстались перед моей дверью.

— Никогда бы не подумал, что он сможет остановиться на таком заманчивом пути. Я и не знал, что это он вас похитил. Вы исчезли в тот же момент, что и этот увалень Торн. Поэтому, признаюсь, я сделал нелестный для вас вывод.

— Вы ошиблись, — весело отпарировала Эйлин, — я звоню вам как раз по этому поводу. Барт, кто такой Винсент Торн, где он живет?

— Я не имею на этот счет ни малейшего представления, мое сокровище. Его привел Джерри Говард. Вы знаете Говарда?

— Не думаю.

— Парень, который пишет книги. У меня есть его телефон. Можете позвонить, если хотите выпытать у него этот секрет.

— Да, дайте мне, пожалуйста, номер, Барт.

— Минуточку, я поищу записную книжку. Но скажите мне все-таки, как такая ладная девочка могла втюриться в чайника вроде Винсента Торна? Мой слабый интеллект просечь этого не может. Подождите одну минуточку.

Эйлин ждала, прижав трубку к уху. Через некоторое время голос Барта опять послышался на том конце провода.

— Порядок. Я его нашел. — И он продиктовал номер, который со вчерашнего дня отпечатался в памяти Эйлин.

Она поблагодарила Барта и повесила трубку.

Итак, вместо Торна ответил Джерри Говард. «Парень, который пишет книги», по словам Барта. У них был один номер телефона.

В тишине раздался звонок нижней входной двери. С бьющимся сердцем она сняла акустическую трубку в своей маленькой прихожей. Полиция? Ее следы уже обнаружены?

— Кто там? — спросила она.

— Мисс Эйлин Феррис? — осведомился мужской голос.

— Да.

— Вы, наверное, меня не помните, но я познакомился с вами вчера вечером у Барта. Джерри Говард. Вы разрешите мне подняться?

— Конечно.

Что ему нужно? Что он знает? Тысяча вопросов теснилось в ее голове, пока она прислушивалась к скрипу лифта. Наконец она услышала шаги в коридоре и открыла дверь.

Джерард Говард оказался стройным шикарным брюнетом в твидовом пиджаке, коричневых брюках, бежевой рубашке и без головного убора. На губах его блуждала хитроватая улыбка, которую все же нельзя было назвать ухмылкой.

Скрытый смысл этой улыбки пугал и гипнотизировал Эйлин. Она отступила в сторону, чтобы пропустить гостя, и закрыла дверь. Он остановился возле нее, раздел взглядом, одобрительно покачал головой, увенчанной копной черных волос, и сжал тонкие губы.

— Безусловно, вчера вечером я был вдымину пьян. Прости меня, Господи, но я еще спросил у Винсента, что ему в вас понравилось, когда он взахлеб хвастался своей новой победой. Теперь я понял. Черт меня побери! Каким же идиотом я был!

Резким движением он приблизился к ней и плотно, всем телом, прижал к двери. Он не был выше Эйлин, его глаза находились на уровне ее глаз. Губы ждали в нескольких миллиметрах от рта молодой женщины.

Эйлин вырвалась внезапным рывком и, задыхаясь, хлестнула его по левой щеке.