— Ты прав, — сказал мистер Кисс и опять остановился, с ужасом глядя на возникшую перед ним громаду небоскребов. — Женщин-тружениц убрали с улиц, но повсюду теперь крутят задом маленькие мальчики. А что вы слышали о его интересе к торговле недвижимостью? Джон и Рини по-прежнему хотят заполучить «Прибрежный коттедж»?

— Газгольдеры закрываются, — ответил Маммери. — Но точно не знаю, когда именно. Это было в газете.

— Таким образом, это место превращается в лакомый кусочек для застройки. — Ведя друзей на буксире, Данди двинулся на восток, навстречу потоку солнечного света, казавшемуся волшебным из-за смешения с бензином и дымом, и заметил, что это марево придает хоть какое-то благообразие лишившимся индивидуальных черт восстановленным памятникам Уайтчепела. — Это совпадает с планами по приватизации Уэстуэй-Бейз и строительства в этом квартале фешенебельного торгового центра. Разве не может Северный Кенсингтон ожидать судьба Южного?

— Они не получат «Прибрежный коттедж»! — воскликнул Джозеф Кисс, подводя их к пешеходному переходу. — Им не удастся выселить сестер Скараманга! Бет и Хлоя уже получали письма с жалобами на своих кур, с обвинениями в том, что развели крыс и прочих паразитов, в антисанитарии. Мы знаем, что это неправда. Все объяснилось, когда они прочли имя обвинителя, стоявшее в начале письма. «Джон Фокс и компания»! Этот нытик и есть вся его компания! Что касается спорных документов, то у них есть права, уходящие к временам, предшествующим Великой хартии. Поскольку проблему легко решить за счет газгольдеров и территории железной дороги, то им понадобится не один жилищно-строительный трест, требующий землю под расселение. Нет сомнения в том, что Фоксы наконец переступили эту черту!

— Сестры Скараманга боятся, что совету удастся их выжить, — заметил Данди, замедляя шаг: он был поражен улицами, ставшими после перестройки широкими, однообразными и настолько неузнаваемыми, что ему пришлось проконсультироваться с картой.

— Покуда я жив, ни за что! — Мистер Кисс был непреклонен.

— Но как вы можете остановить их? — полюбопытствовал Маммери.

— Кое-какие мысли на этот счет у меня имеются. Если другие способы не подействуют, придется мне их загипнотизировать. Когда Мэри привела Кирона на наше последнее собрание, я предупреждал ее, что это ошибка, но в то время он совсем вскружил ей голову. А я видел, что он уже подсчитывает возможный барыш. Ничуть не сомневаюсь в том, что именно он рассказал Фоксам о «Прибрежном коттедже».

Направляясь в сторону Тауэра, они перешли улицу с по-воскресному вялым движением и оказались на Леман-стрит. Маммери кивнул на заброшенный склад:

— Там находилось одно из моих первых издательств. Мэри там работала. А моя первая работа — вон там, ближе к Мин-ту, за Сидинг-лейн. После застройки эти улицы выглядят гнетуще. «Кооператив» куда симпатичнее, чем все, что осталось.

Он махнул рукой в сторону мраморно-каменного штаба. Соседним было здание георгианской эпохи, только что отреставрированное, покрашенное, с новыми оконными рамами, латунью, ящиками для растений, выглядящими в совокупности так нелепо, будто само Время начало терять форму и позволило совместиться вещам, взятым из разных эпох. Маммери взирал на это весьма неодобрительно.

— В прошлом Лиман-стрит была улицей театров. С тех пор как здесь стали селиться итальянцы, она переживает не лучшие времена. Хотя, возможно, пока вы идете через Хафмун-Пасседж, где-нибудь в потайных двориках или на чердаках и разыгрываются пьесы комедии дель арте…

Они проследовали мимо уродливого полицейского участка, что изображаются в мрачных английских триллерах сороковых годов, на Ист-Смитфидц. Прошли у Сент-Кэтрин-док, где Джозеф Кисс отказался, как он сам выразился, даже поднять глаза в сторону ресторана под названием «Чарльз Диккенс», и оказались на Уоппинг-Хай-стрит, ныне сплошь состоящей из полуразрушенных складских помещений и заборов из рифленого железа. Они встали у запертых ворот Уоппинг-Олд-Стейрз, куда когда-то тысячами входили прибывающие иммигранты, многие из которых были уверены при этом, что добрались до Америки.

— А теперь, конечно, — сказал Мистер Кисс, — американцы добрались до них. Что ж, их терпение увенчалось успехом.

Когда же мистер Кисс, хоть и не слишком охотно, все же позволил Данди увлечь себя в помещение большого паба у Тауэрского моста, то с облегчением увидел, что интерьер заведения практически не изменился, хотя название паба «Топор и плаха» было, без сомнения, новым.

— Не сомневаюсь, что это сделано для того, чтобы привлечь жаждущих крови туристов, которые стекаются сюда, чтобы взглянуть на жуткие орудия смерти, в изобретении которых наши предки были столь искусны.

Огромные чугунные столбы, подпирающие крышу, были украшены лепными херувимчиками, аллегориями четырех стихий, растениями и животными. Из музыкального автомата доносилась басовая партия одной из последних песен «Битлз». По причине воскресного вечера в заведении было полно местных жителей — мужчин и женщин, которые либо стояли у стоек со своими пинтами пива, стаканами портвейна или рома, либо подпирали стенки главного зала, либо играли на игровых автоматах, в бильярд и дартс. Заглушая все остальные запахи, над всем этим парил дух жаркого из говядины, а официанты торопливо разносили по столам тарелки с жареной картошкой и капустой. Не спрашивая, кто что предпочитает, Джозеф Кисс заказал три пинты в высоких стаканах и сам принес их в своих огромных ручищах к тому месту у окна, где они стояли, глядя на Темзу, сверкавшую как полированный свинец.

— Ни кораблика не видать, — пожаловался мистер Кисс — Не считая этих, стоящих на вечном причале. Раньше здесь было полно судов, не важно, какой был день, будний или воскресный. И сухогрузы со всего мира, и пассажирские суда. И что нам теперь, скажите, делать со всеми этими бесполезными доками и складами?

— Превратить их в ангары для дирижаблей, — сказал Маммери с живостью. — В «Иллюстрейтид Лондон ньюс» была статья на эту тему. В ней доказывалось, что дирижабли могут доставлять грузы гораздо быстрее и дешевле. Об этом стоит подумать. Наша технология позволяет построить куда лучшие воздушные суда, чем, скажем, «Граф Цеппелин».

— Чтобы они всех нас отправили на тот свет? — Усмехнулся Данди Банаджи, пригубив пиво. — Помню, как «Эр-сто один» пытался долететь до Индии, но не продвинулся дальше Франции. И все, кто был на нем, погибли.

Навязчивые идеи, которыми страдал Маммери, обычно наводили на Джозефа Кисса скуку, поэтому он сменил тему:

— Мы собирались обсудить оборону «Прибрежного коттеджа».

— Что говорят адвокаты? — Данди взглянул на небо.

— Никто ничего не может сделать, кроме как подать апелляцию против разрешения на застройку, которое означает, что у Фоксов в Совете есть добрый друг. Сестры Скараманга пытаются оспорить жалобу на то, что на их маленькой пристани водятся угрожающие соседям паразиты. Во-первых, в «Прибрежном коттедже» не водится никаких паразитов, а во-вторых, у сестер мало соседей. Адвокат подробно изучает текст королевского указа о дарении этой земли. Сестры тем временем чуть не сходят с ума и уверены, что со дня на день их вышвырнут оттуда. Что бы мы ни сделали, все пойдет им на пользу. Я вот что думаю: не нанести ли нам визит Джону и Рини?

Опустошив стакан, Данди устремил взгляд в сторону бара.

— Лучше не откладывать! В конце концов, они только вышли на большую дорогу, а у Рини приемный день как раз приходится на воскресенье после полудня.

от старого рынка в Далстон потом он сказал долбись конем этот автобус и куда все девается псу под хвост надрался уже до чертиков ни эрекции ни хрена и на том спасибо

Чувствуя, что нервы пошаливают, Маммери выпил больше всех. Когда паб закрылся, они поднялись на Тауэр-Хилл, поймали такси, доставившего какого-то туриста к Белой башне, и попросили отвезти их на Ганмейкер-лейн в Боу, где в обветшавшем купеческом особняке восемнадцатого века, тыльной стороной выходившем прямо на канал Гранд-Юнион, проживала Рини вместе с мужем и братом. Когда такси начало подниматься вверх по мрачной улице, Джозеф Кисс предупредил друзей, что возьмет на себя основной разговор, с чем они, разумеется согласились. Данди заметил, что, возможно, Фоксы хотят приобрести «Прибрежный коттедж» просто для себя, поскольку они уже привыкли жить на набережной. Отворив калитку, они проследовали по выщербленной мощеной дорожке к входной двери, где мистер Кисс нажал своим зонтиком на кнопку звонка. Рини не заставила себя долго ждать. Со стаканом в руке она приветствовала их без тени удивления: