Алиры захлопали.

- Фортуна Аль Ём, ЭнСорн! - сказал Перчатка.

Я кивнул.

- Фортуна Аль Ём, Форлан, - был мой ответ ему.

Он попросил лютню и сыграл длинную песню про дотемрянские времена. Затем лютня пошла по рукам. Каждый играл и пел что-то особенно собой любимое. Так было до тех пор, пока Пятка с Хярлой не запели песню про подвиги Алистара Старшего...

Тарфельд тут же приказал прекратить и вернуть мне инструмент. А то кто-то его сломает.

Сумерки сгущались, наступила почти ночь. И... вернулись наши дровосеки.

- О боги! Зачем столько дров! Мы уже юшку успели сварить, пока вы бродили! - вскричал Тарфельд. И его снова настиг форамист.

В итоге был устроен так званый.... кхм.... у нас во Вавилоне такой костёр называют - пионерским. Это когда складывают все припасенные дрова в одну кучу выше человеческого роста. И разом поджигают. У нас так любят делать в детских лагерях, в которых.... Нет! НЕ-Е-Е-ЕТТТ!!! Нет! Нет! И ещё раз нет! Не сжигают там детей! Лагерем конечно хорошее место не назовут. Я там ни разу не был. Ну... кроме того случая, как уезжал от .... нет просто уезжал на Море. Костра там не видел. Но - наслышан. У нас это в заключительный день было любимое развлечение для детей. Мол пусть посмотрят на Истинный Огонь! Так! Нет! Не в устрашение! Мы всегда на такое пламя как на праздник ходили! Так! Читатели! Хватит Своих глупых сказок про страшный и ужасный Вавилон! Не сжигают у нас давно детей! Сейчас по крайней мере! И не едят тоже! И не поджаривают на огне! Даже самых непослушных! Про древность утверждать не буду.... но... СЕЙЧАС У НАС - РАЙ!!!! Да! И точка! Хватит! В те самые лагеря родители только самых послушных детей отправляют! Так! У нас не сжигают детей! Ни послушных, ни не послушных! Так! Хватит! Прекратили!

Хух... Читатель... я могу уже продолжать?

Короче мы разожгли очень большой костёр. Чисто порадоваться, так как завтра мы пойдём на вражескую территорию и такой роскоши себе не позволим. Хотя что-то мне подсказывало, что такой костёр будет видно до самого Риндола. Но Тарф меня успокоил. Мол... тут деревья слишком высокие. Видно не будет.

И всё же пламя поднялось чуть ли не до небес. Мне так показалось. Хотя то может было и левым взглядом. И мне так хотелось видеть. Но то, что оно было очень большим - это Да! Именно! Я даже голову задрал так, что даже шея заболела.

Мы собрались все отмеченные Истинным Огнём. Дюжина Сыновей Пламени. Братья Крови....

- Настало время для ещё одной песни! - я достал лютню, когда пламя понемногу сгасало.

Мы все были отмечены Огнём. И наш Дух восходил вверх вместе с уходящим в высь Пламенем. Это было необычайное состояние! Мы как завороженные смотрели на огонь, на пламя... и входили с ним в Резонанс.

Алиры не мигая глядели в огонь. Тарфельд плакал...

- АнСар! Где ты был в Час Тьмы!

Эльф высморкался.

- Братья не застали этого. Им повезло. Почему твои песни всегда звучат так поздно!

Я рассмеялся.

- А это не мои песни, - сказал я. - Эту самую - поёт в моём Мире, который все зовут почему-то не иначе как Пеклом.... её поёт Бард по имени Храбромир Макаревич.

Потом все быстро уснули. Тирлана оставили в дозоре. Каждый припас с собой спальный мешок, чтобы быстро сложить его и ринуться в путь с первыми лучами солнца... тьфу! Ярла!

Тарфельд долго не мог заснуть и ворочался. Чем мешал спать мне.

- На тебя так моя песня повлияла? - шепнул я.

Он вздохнул.

- Нет. Просто воспоминания.

Ещё один вздох. И ещё...

- Воспоминания - не самые приятные.

- Про Тьму?

- Нет. Во Тьме - ничего страшного. Мы тогда основательно топливом припаслись и не мёрзли...

- И?

- Горсорн!

- Скажи мне, тебе легче станет.

- Нет! Это уже моя тайна!

Мы ещё какое-то время сидели молча вслушиваясь в сопение отряда.

Наконец... он не выдержал.

- Это была одна из моих самых глупых шуток. Тарфельд после неё даже прятать меня отказался.

Пауза. Я не решился перебивать его.

Он собрался с духом.

- К нам приходило много смертных. И мы их всех не подпускали к своим жилищам, оставляя замеррзать на моррозе. Ибо берегли собственные дрровва.

Он поёжился. Хотя ночь стояла пасмурная и тёплая.

- Корроче, я собррал все пррипассы, чтто мы на деннь заготовили. И собррал смерртных, котторрые к нам прришшли. Р-р-распалилл вот такой же костёрр, как сейчас-с... Мелкий я тогда был. Что с меня было взять.

- Ты сделал доброе дело. В чём же ты себя...

- Ты не понял.

Он плотнее закутался.

- Они так и остались возле тех углей. И.... В общем... Хярла! Горсангорсаралир!

Затем он прошептал. Хрипло, будто был простужен.

- Мы их там же вскоре и нашли. Они были словно статуи.

Он склонил голову.

- И все радовались.

Тарфельд резко подскочил и пошёл сменять Тирлана на посту. Тирлан улёгся в его спальный мешок.

- О как тут жарко! Ничего себе нагрел!

Он в блаженстве свернулся калачиком.

- Ты слышал... - начал я.

Алир закачал головой.

- Я пропускаю мимо ушей такие разговоры. У нашего Алистара - больше всех скелетов в шкафу припрятано. И мне про них знать совершенно не хочется.

Эльф мигом захрапел.

Я же уставился в тёмный силуэт Тарфельда. Даже на расстоянии я ощущал, как он дрожит от холода. Но он не подавал виду.

В тот момент мне вспомнился Микула. И его слова.... Его... Жар... Мёрзнет... А твоё Пламя - Затухает... Что же к чертям может замораживать Огонь у истинного Пламени! Неужели...

Да, у Тарфельда не было надежды, что этот Мир - изменится к лучшему. Именно от того он не бежал свергать отца, не помогал Риндолу. И держал в цепях собственных Жрецов. И....

Я подсел рядом.

- Я не хочу сейчас никаких разговоров. Отстань.

- Ты не понял.

- Прекрати.

- Можешь ничего не говорить. Я всё и так.... Вижу...