отцы установили, а царь сделал пятого и сам над ним старшинствует; чего соборы вселенские не смели сделать, то сделал царь! Вы своих духовных уважаете,'а москаль распоряжается, как хочет, духовным управлением: митрополитов отрешает, как с Никоном недавно поступил; священников и монахов в неволю берет, как недавно поступил с отцом Ипатием; достояние алтарей и храмов забирает на свои нужды. Это так поступают в духовных делах, а в мирских что делается?.. того под польским владычеством вы и не слыхали. Все доходы с Украины царь берет на себя; установили новые пошлины, учредили кабаки, бедному козаку нельзя уж водки, меда или пива выпить, а про вино уж и не вспоминают! Но до чего, паны-молодцы, дошла московская жадность? Велят вам носить московские зипуны и обуваться в московские лапти! Вот неслыханное тиранство! Чего после этого ждать? Прежде вы сами старшин себе выбирали, а теперь москаль вам дает, кого хочет; а кто вам угоден, а ему не нравится, того прикажет извести. И теперь уже вы живете у них в презрении; они вас чуть за людей считают, готовы у вас языки отрезать, чтоб вы не говорили, и глаза вам выколоть, чтоб не смотрели... да и держат вас здесь только до тех пор, пока нас, поляков, вашею же кровью завоюют, а после переселят вас за Белоозеро, а Украину заселят своими московскими холопами! Так вот, пока есть время, нечего медлить: спасайте себя, — соединяйтесь с нами: будем спасать общую отчизну! И возвратится к нам и зацветет у нас свобода; и будут красоваться храмы святынею, города богатыми рынками; и народ украинский заживет в довольстве, спокойно, весело; будет земледелец ухаживать за своею нивою; пасечник за своими бортями; ремесленник за своим ремеслом; убийства, грабежи, несправедливости будут наказываться без пощады. Никого не станут принуждать к рабству: строгий закон не допустит панам своевольствовать над подданными. У нас теперь общее дело — мы вас, а вы нас от беды избавим; и Бог будет с нами, а черт шею сломит! Чего еще медлить? Отчизна взывает к вам: я вас родила, а не москаль; я вас вскормила, взлелеяла ^ опомнитесь, будьте истинными детьми моими, а не выродками!»
— <<А що! — вскричал Выговский: — чи сподобалась вам, панове молодци, рация его милости пана комисара?>>
«Гаразд говорить!» — закричали козаки.
Выговский поклонился комиссарам и в кудрявой речи изъявил от имени всего Запорожского Войска благодарность за внимание короля.
После взаимных комплиментов и обычных церемоний, гетман отобрал из каждого полка комиссаров для заключения трактата с польскими комиссарами. Тогда были сочинены и написаны ^ статьи, известные под названием гадячских. Они касаются четырех предметов: государственного значения Украины, внутреннего порядка, веры и просвещения.
Украина, — т. е. Земли, заключавшие тогдашние воеводства: черниговское, киевское и брацлавское (нынешние губернии: полтавскую, черниговскую, киевскую, восточную часть волынской и южную половину подольской), — объявлялась вольною и независимою страною, соединенною с Польшею под именем Великого Княжества Русского, на правах Великого Княжества Литовского, тах что Речь Пасполитая должна была образовать союз равных между собою и одинаково свободных республик — Польской, Литовской и. Русской, под управлением короля, избранного тремя соединенными народами. Все три народа должны бы=-ли общими усилиями завладеть берегами Черного моря и открыть по нему свободную навигацию; все три народа должны помогать друг другу в войнах, не исключая войны с Москвою, в случае, если царь московский откажется воротить принадлежавшие Речи Поспалитой земли. Если же бы Москва соединилась с Польшею, договор о целости Великого Княжества Русского, со всем его устройством, должен был сделаться коренным законом, и тогда Царство Московское вошло бы в этот союз славянских народов, как четвертое соединенное государство. Великое Княжество Русское отказывалось от всякого особого сношения с иностранными -державами.
Внутри Великого Княжества Русского все должно было носить вид самобытного государства. Верховная законодательная власть должна истекать из национального собрания депутатов, избранных жителями трех воеводств, вошедших в Великое Княжество Русское; исполнительная — должна находиться в руках гетмана, избранного пожизненно вольными' голосами сословий и утвержденного королем. Гетман вместе был верховным сенатором трех воеводств и гражданским правителем Великого Княжества Русского. Великое Княжество Русское должно иметь свой верховный трибунал, куда будут поступать для решения дела из низших судебных инстанций и производиться на русском языке; свое государственное казначейство, куда единственно могли поступать все доходы и поборы с украинского народа и обращаться единственно на потребности Великого Княжества
Русского; — своих государственных сановников или министров, канцлеров, маршалов, подскарбиев (министров финансов) и других, какие окажутся нужными, свою монету и свое войско, которое должно будет состоять из тридцати тысяч и более (по усмотрению) козакав и десяти тысяч регулярного войска; как то, так и другое должно состоять под командою русского гетмана, и никакое другое войско не могло быть вводимо в княжество без дозволения русского правительства, а если б представилась для этого крайняя необходимость, то оно должно состоять под командою^ гетмана. В договоре не было написано правильных условий относительно прав владельцев на тех, которые будут жить на их землях, кроме того, что воспрещалось владельцам держать подле себя надворные команды. В числе статей относительно внутреннего порядка возникающего Великого Княжества замечательно то, что гетман во всякое время мог представлять королю козакав для возведения их в шляхетское достоинство, с условием, чтобы из каждого полка число кандидатов не превышало ста человек. Из этого видно, что у составителей договора было намерение возвысить все казацкое сословие и уравнять его с шляхетским, но постепенно. Это возведение, при тогдашнем положении дел, могло коснуться со временем и поспольства, ибо казаки пополнялись-из посполитых. По мере того, как казаки будут получать дворянское достоинство, на их места будут поступать в казаки из посполитых. .
Относительно вер:ы положено было унию, как веру! произведшую раздор, совершенно уничтожить не только в крае, который входил в новое государство, но и в остальных соединенных республиках, польской и литовской; так что в Речи Поспалитой должны быть две господствующие веры: греко-католическая и римско-католическая. Духовенство восточной веры оставалось с правами своей юрисдикции, имения его ' были неприкосновенны; все церкви, отобранные католиками и униатами, возвращались православным; повсюду дозволялось строить новые храмы, монастыри, духовные школы и богадельни, прекращалось всякое стеснение вероисповедания, и в знак почести митрополит и пять православных епископов: луцкий, львовский, пере-мышльский, холмский и мстиславский — должны были занять места в сенате наравне с римскими епископами.
Составители договора не позабыли просвещения. Положено было в Великом Княжестве Русском завести две академии с университетскими правами: первая была киевская коллегия, долженствовавшая сделаться университетом; вто-
рую следовало основать в другом месте, какое признается удобным. Профессора и студенты должны будут отрекаться от всякой ереси и не принадлежать к протестантским сектам арианской, лютеранской' и кальвинской. Кроме этих двух академий, должны быть учреждены училища в ра зных местах Великого Княжества Русскою, смотря по потребности, без ограничения их числом. Позволялось каждому, кому угодно, везде заводить типографии: объявлялось
совершенно вольное книгопечатание, даже и относительно веры можно было писать всякие возражения и мнения бест препятственно.
При составлении договора уничтожение унии было щекотливым вопросом. В тайной инструкции, данной послам, поручалось им сколько возможно отстаивать унию и меньше давать силы православному побуждению против нее. Послы должны были обходить вопрос об унии, указывать казакам, что это дело может рассматриваться только на всеобщем съезде духовенства и что этот съезд непременно состоится по воле короля и-за ручательством Речи Поспо-литой. Так как вместе с вопросом об унии связывалась отдача церковных имений, то комиссарам в тайной инструкции предписывалось всеми силами стараться не отдавать имений, перешедших в униатские руки, и только в крайнем случае позволялось согласиться на отдачу таких имений, которые, _по ясному праву, окажутся принадлежащими дизунитам; а как скоро возник бы спор о принадлежности имений униатам, либо дизунитам, тогда такие имения должны оставаться в руках действительно владеющих ими в настоящее время. Комиссары должны были доказывать, что несправедливо будет, не выслушав голоса той стороны, которая уже пользуется имениями, отнимать у нее то, что она давно привыкла считать своим достоянием. Очевидно, здесь скрывалась цель — никогда не отдавать требуемых имений:стороне, владеющей таким имением, стоило только подать просьбу в суд, дело затянется, и православная сторона с своим правом на возврат своего имения никогда бы его не получила в самом деле. Условие — оставлять имения в руках настоящих владельцев, если они станут защищать свое владение судебным порядком, поворачивало весь вопрос в пользу униатской стороны; это было -даже высказано в тайной инструкции таким выражением: проволочка времени может помочь нам. Комиссары никак не должны были соглашаться на совершенное уничтожение унии; даже уступать православным право признавать собственностью своей церкви духовные имения и отыскивать их комиссары могли не иначе, как с условием, что1 казаки от себя пошлют посольство к папе и станут просить его содействовать к утверждению всеобщего религиозного согласия в Речи . Посполитой. Послы должны были действовать как можно хитрее с казаками (utendum est artificiis). Но уния была так ненавистна, что едва комиссары заговорили об этом предмете, тотчас увидали, что нет никакой возможности согласиться с русскими, как пожертвовать униею. И они взяли на свою ответственность это важное дело.
