— Не я! — ответил я сердито.

— Я так и знал, — сказал он, — и им говорил то же.

— Почему же вы это утверждали? — спросил я, заинтересованный категорическим заявлением незнакомца.

— Видите ли, я читал вашу переписку с Григорьевым, ну а это письмо, согласитесь, слабо написано, зелено…

— И это не помешало вам притащить меня в дом предварительного заключения, сделать у меня обыск, испугать семейных.

Ножин был сконфужен, но сдался не сразу. Он потребовал, чтобы я формально ответил на вопросы и написал, что письмо принадлежит не мне… Так как дело было сшито белыми нитками, то нужно было выполнить только некоторые формальности. Но меня впредь до выполнения их снова препроводили в дом предварительного заключения. На этот раз я вступал в него в другом настроении, чем раньше, и даже довольно весело.

Через несколько дней меня выпустили, обязав подпиской о невыезде.

Впоследствии я узнал, что автором письма, за которое я привлекался, был Бурцев, который тогда, будучи еще гимназистом, начинал таким образом свою революционную карьеру.

Наконец я прибыл в Нижний, и здесь началась моя нижегородская жизнь…

В настоящий том входят третья и четвертая книги «Истории моего современника». Третью книгу Короленко писал в течение двух лет — с октября 1918 по осень 1920 года, живя в Полтаве. В эти годы гражданской войны, на Украине одна за другой сменялись временные власти — Центральная Рада, гетманщина, немцы, петлюровцы, деникинцы. Смены властей сопровождались насилиями над населением, погромами, грабежами, бессудными казнями. Жители Полтавы и окрестных деревень непрерывно обращались к Короленко за защитой и помощью. В апреле 1920 года Короленко писал С. Д. Протопопову: «У меня сильная усталость сердца. Если прибавить, что Полтава около десяти раз переходила из рук в руки, что каждый раз приходится хлопотать о какой-нибудь стороне, что дело идет часто о жизнях, то легко понять, что сердцу успокоиться не на чем и усталость все прогрессирует». В декабре 1920 года Короленко пишет В. Н. Григорьеву: «Не знаю, удастся ли мне довести „Историю“ до наших дней. Это очень много, но буду стараться, пока хватит силы».

С конца 1920 года Короленко приступил к работе над четвертой книгой и писал ее до середины декабря 1921 года.

Работая над третьей и четвертой книгами «Истории моего современника», Короленко перечитывал свои письма к родным из тюрем и ссылок, обращался к своим старым записным книжкам и наброскам, следил за статьями в «Былом». Но главным источником служила писателю все же его память, сохранившая огромное количество фактов, имен, дат, географических названий, связанных с описываемым им временем и событиями. «Записей я тогда никаких не делал, и мне все приходится восстанавливать по памяти. Память у меня старческая: ярко сохранилось прошлое», — писал он И. П. Белоконскому 29 марта 1920 года. «Так живо встают старые друзья и подернутые туманом прошлого эпизоды», — пишет Короленко Н. С. Тютчеву.

С начала 1921 года здоровье Короленко резко ухудшилось, но и в эти последние месяцы жизни он вел обширную переписку с И. П. Белоконским. Н. С. Тютчевым, О. В. Аптекманом, М. П. Сажиным, А. А. Дробыш-Дробышевским и другими товарищами по ссылке, с родными умерших товарищей и другими лицами, неустанно проверяя и уточняя свои воспоминания.

В марте 1921 года слухи о тяжелой болезни Короленко дошли до Москвы. В. И. Ленин написал наркомздраву Семашко письмо, в котором просил его принять меры, чтобы отправить Короленко для лечения в Германию. Но Короленко не захотел уехать за границу. Он продолжал работать. Последние страницы «Истории моего современника» написаны им 16 декабря — за девять дней до смерти.

Третья книга «Истории моего современника» впервые была напечатана в 1921 году в издании «Задруга». Первые семнадцать глав четвертой книги были отосланы писателем в журнал «Голос минувшего». Появились они уже после его смерти в книжке этого журнала «1920–1921» (без обозначения номера и месяца). Остальные главы были напечатаны в «Голосе минувшего» в 1922 году, в книге № 1 (июнь). В том же году вся четвертая книга полностью вышла в издании «Задруга».

В настоящем издании третья и четвертая книги «Истории моего современника» печатаются по тексту издания «Задруга», причем в третью книгу внесены корректурные исправления автора, а в четвертую — исправления по рукописям его.

…говорил Тургенев— стихотворение в прозе И. С. Тургенева «Сфинкс», датированное декабрем 1878 года.

…Марьюшка.— П. Н. Луппов в «Материалах вятских архивов о В. Г. Короленко» («Вятская жизнь» № 1 (7) 1924 г.) указывает, что имена починковских крестьян в «Истории моего современника» часто изменены. «На основании поселенных списков крестьян Березовских Починок за 1879 год, — пишет Луппов, — можно установить, что жена Гаври Бисерова называлась не Лукерьей, а Верой; сноха (жена Павла Бисерова) — Татьяной, а не Марьей, младший сын Гаври — Парфений, а не Андрийка, дочь Гаври Бисерова была Марья, а не Алена».

…починок Микешки. — П. Н. Луппов называет полные имена обоих упомянутых здесь крестьян: Васька Филенок — это Василий Филиппович Бисеров; Микешка — Никифср Никонович Лучников.

…разбросаны отдельные дворы этих лесных жителей. — В письме к родным от 29 октября 1879 года Короленко писал: «…Теперь о Починках. О географическом их положении сказать могу очень мало. Посмотрите на карту, найдите Глазов. От Глазова мне пришлось переехать через Вятку, затем через Каму у села Харина, затем еще через Каму у самого места. Если найдете на какой-нибудь карте реку Старицу, впадающую в Каму, то будете иметь довольно точное представление о положении наших Починок». На полях письма позднейшая приписка рукой Короленко: «Старица — оказалось название протока, старое русло».

…такие воспоминания… — Среди незаконченных произведений Короленко сохранился рассказ «Обычай умер», в котором описываются празднование рождественского сочельника в Юго-Западном крае и поверья, с ним связанные. (Посмертное собрание сочинений В. Г. Короленко, т. XXII, Госиздат Украины, 1927.)

…написать письмо матери— письмо к матери от 24 декабря 1879 года («Письма», книга первая, Госиздат Украины, 1923).

Улановская Эвелина Людвиговна,по мужу Кранихфельд (1860–1915). — Впервые арестована в 1879 году и три года провела в ссылке в Олонецкой и Вятской губерниях. С 1883 года жила в Харькове, где входила в народовольческую группу. В 1887 году вновь сослана сначала в Иркутскую губернию, а затем в Якутскую область, где оставалась до 1905 года. Некоторые черты Улановской Короленко воспроизвел в образе ссыльной девушки в рассказе «Чудная» (см. первый том настоящего собрания сочинений).

…брат мне писал. — Речь идет об Илларионе Галактионовиче, находившемся в это время в ссылке в Глазове, Вятской губернии.

…картины народной темноты и некультурности. — Имеется в виду повесть Ф. М. Решетникова «Подлиповцы».

…в Буй, городок Костромской губернии. — Ошибка памяти Короленко, нужно читать: Кай, Вятской губернии. В письме к брату Иллариону Галактионовичу от 23 ноября 1879 года он писал: «Из внешнего мира мы знаем Кайгородок (семя туда возят), да Глазов. Положительно не доводилось слышать даже имени другого города». Буй, Костромской губернии, отстоял верст на тысячу от Березовских Починок.

…старика Дурафея, усыновившего Ларивона, теперешнего хозяина. — О Дураненках П. Н. Луппов в своих «Материалах вятских архивов», замечает: «Старик Дурафей, или Дорифей, и сын его, Илларион, попали в „Историю моего современника“ тоже с измененными именами: в списках березовских жителей мы встречаем старика Алексея Максимова Шмырина (82 лет) и затем, рядом с ним, Павла Дорофеева Шмырина (40 лет)».

Михаил Павлович Попов— не Михаил Павлович, а Михаил Николаевич. За самовольную отлучку, о которой рассказывает здесь Короленко, в Березовские Починки для свидания с Улановской Попов отбыл тюремное заключение.