- Наташа! - позвал я.

Она оглянулась на мой оклик и, сказав что-то женщине, пошла ко мне. Она подходила, улыбаясь.

- Здравствуй, Наташа!

- Добрый вечер, я думала, что ты не пришёл.

- А я боялся, что не увижу тебя.

- Ты смотрел фильм?

- Да... Наташа!..

- Что?

- Наташа...

- Какой ты смешной, Серёжа! - она улыбнулась. - Мне надо идти, меня ждут.

- Не уходи, ещё одну минутку...

Мы стояли оба у стены. Наташа смотрела мимо моего плеча.

- Я пойду, Серёжа.

- Наташа, я буду ждать тебя завтра... в Летнем саду, в беседке... вечером!

Она ничего не ответила и, удивлённо взглянув на меня, побежала догонять соседку.

Утром я решил сказать ей всё напрямик и приготовил слова. Я боялся только одного: что она не придёт.

Она пришла, когда я уже отчаялся увидеть её. Я сидел на перилах беседки, опустив голову. Голос её прозвучал неожиданно.

- Ой, Серёжа, ты тут ? А мы гуляем с подругой... - на последнем слове Наташа кивнула в сторону, и я заметил метрах в двадцати ожидающую её, стоящую к нам вполоборота девушку. - Галь, иди сюда!

Девушка вяло подошла:"Здравствуйте."

Я нагнул голову в ответ.

- Галь, это Серёжа, мы с ним случайно познакомились.

Теперь кивнула девушка и отчуждённо встала, прислонившись спиной к стойке беседки.

Я угрюмо молчал.

- А я весь день готовилась к экзаменам: собираюсь поступать в МГУ на филфак.

- Ну и как? - пробурчал я.

- Ой, ещё столько учить, просто ужас!

Присутствие её подруги связывало мой и вообще-то не шустрый язык. Разговор не клеился. Но Наташа почему-то была оживлена, смеялась и о чём-то рассказывала. Я сидел, опустив опять голову, с растущей злобой ощущая, каким напыщенным балбесом сейчас выгляжу, и от этого злился ещё больше.

Наконец Наташа перестала щебетать.

- Ну, нам пора, - объявила она.

Я почувствовал одновременно и радость от того, что мои натужные муки кончаются, и тоскливую тревогу от того, что она сейчас уйдёт. Надо было что-то делать.

- Может быть, сходим в кино?

- Ой, что ты, я должна садиться за учебники!

- Да... - промямлил я.

- Давай завтра, если хочешь, я постараюсь выкроить время.

- Конечно, давай завтра сходим.

- Ну, вот и хорошо. В половине девятого у кинотеатра. Договорились? Ну, мы пойдём. До свидания. Пойдём, Галь.

Её подруга отклеилась от столба и, молча кивнув мне, взяла под руку Наташу. Они уходили. Я глядел им вслед.

Назавтра повторилось то же, что и во второй вечер нашего знакомства. Я стоял за колонной и смолил одну сигарету за другой. В кармане у меня лежали два билета. Наташу на этот раз я заметил издали. Она вновь шла со своей неразговорчивой подругой. Меня передёрнуло, но я пересилил себя и двинулся им навстречу.

- Здравствуй, Серёжа! - радостно воскликнула Наташа. - Давно ждёшь?

- Здравствуйте, девушки, - церемонно ответил я. - Да нет, только подошёл.

Мы вошли в фойе.

- Вот, держите. Я сейчас покурю и приду, - я отдал им билеты, подвёл к контролёрше и удалился: надо было покупать билет на себя. В зал я попал, как и следовало ожидать, при погашенном свете. Мои глаза ещё не привыкли к темноте, и я пробирался к середине зала наощупь по спинкам кресел. Зная места, на которых сидели девочки, я скоро их нашёл. Отражённым от экрана светом сиял профиль Наташи. Но, как назло, места с обеих сторон возле них были заняты. Зато прямо за наташиной спиной оказалось свободное кресло. Я по чьим-то ногам торопливо полез туда.

Через две минуты мне было уже невтерпёж видеть перед собой наташин затылок. Я наклонился к ней.

- Наташа, давай выйдем, мне нужно тебе кое-что сказать.

Она полуобернулась и, глядя на подругу, шёпотом произнесла:

- Серёжа, фильм такой интересный, давай потом поговорим.

Я не знал, что сказать ей ещё, и, злясь, откинулся на спинку деревянного кресла. Пять минут я тупо смотрел на экран, раздражаясь всё больше и больше, и наконец не выдержал, вновь наклонился вперёд и сказал напряжённым голосом:

- Наташа, нам нужно поговорить.

Она обернулась ко мне со вздохом:"Ну боже мой, о чём?.." - но осеклась, встретив мой взгляд. Медленно отвернувшись, она несколько секунд сидела прямо и неподвижно, затем придвинулась к подруге и прошептала ей что-то на ухо. Та резко обернулась в мою сторону, но Наташа уже поднялась и осторожно пробиралась вдоль ряда. Я выпучил глаза в ответ её подруге и, охваченный нетерпением, затопал по ногам возмущающихся зрителей. Из проходов мы вышли одновременно, я схватил Наташу за руку и потащил к выходу.

В Летнем саду, куда выходило большей своей частью здание Дома культуры, как ни странно, не было ни души. Я тащил её в дальний угол парка. В самом конце аллеи, почти толкнув, я усадил Наташу на скамейку и прерывающимся голосом сказал:"Вот!.."

Она, подобравшись, испуганно смотрела на меня.

- Ну, Наташа, не смотри на меня так, не знаю я, как тут сказать...

- Что сказать? - ледяным тоном проговорила она, видимо, беря себя в руки. Во мне что-то оборвалось.

Я встал коленом на скамью, склонившись к ней, и похолодевшими вдруг руками хотел взять её лицо в свои ладони. Она неожиданно быстрым движением перехватила мои руки и отчуждённо произнесла:

- Чего ты хочешь?

Всё пропало. Я медленно разогнулся. Наташа легко вскочила и быстрым шагом пошла по аллее. Опустошённый, не двигаясь с места, я смотрел ей вслед.

Прошла, наверное, неделя. Вечерами я бездумно бродил по посёлку. В тот вечер я внезапно увидел её. Она спешила через площадь с лёгкой сумочкой в руке среди разрозненной толпы, сошедшей с вечерней элетрички. Всё во мне напружинилось, я рванулся вперёд, крикнул:"Наташа!" - и замер. Она вздрогнула, замедлила шаги и остановилась, не глядя в мою сторону. Я побежал к ней.

- Наташа, здравствуй, всё так неловко получилось в тот последний раз. Ты извини, я вёл себя, как последний идиот, ты, наверное, испугалась?

Напряжённость, с которой она смотрела на меня, распустилась, и она улыбнулась вдруг прежней лёгкой улыбкой.

- А я думала, что мы больше не увидимся.

- Как хорошо, что мы с тобой встретились. Давай не будем вспоминать о том вечере... Пойдём, что ж мы стоим посреди площади? Я так мучился все эти дни. Болтался по посёлку, хотел и боялся встретить тебя. Как я рад, что вижу тебя! Я, наверно, много говорю, но это со мной редко случается. Как прорвало! Я вообще-то нелюдимый человек, хотя у меня много знакомых девчонок. Но ни с одной у меня не было так, как с тобой. Мне почему-то кажется, что ты какая-то особенная, светлая, что ли... Нет, ты не смейся, я не вру. Мне кажется, что ты смеёшься надо мной, а я - правда! - этого не хочу. Такого со мной ещё не бывало. Как наваждение какое-то!

Я ещё долго ей что-то говорил, а ноги принесли нас всё в тот же Летний сад, к той же самой скамейке. Мы сели, и я осторожно обнял её. Она не сопротивлялась, сидела тихо, слушала меня, глядя перед собой. Потом закрыла глаза и откинула голову на мою руку, обнимавшую её. Я внезапно замолк, увидев близко её приоткрытый рот и ощутив её спокойное дыхание. Осторожно потянувшись, я дотронулся губами до её щеки. Она вздрогнула, но осталась в том же положении. Я чуть-чуть повернул её к себе и неловко ткнулся своими губами в её тёплые и необычно мягкие губы.

- Ой, а ты целоваться не умеешь, - тихо, счастливо засмеялась она.

- Умею, - решительно прошептал я и, крепко прижав её к себе, всосал мягкие губы. Она затихла.

Всё во мне дрожало. Держа её одной рукой, другой я нащупал пуговицу её летней кофточки и расстегнул. Наташа дёрнулась и прошептала:"Не надо!.." - но я ещё сильнее прижал её лицо к своему и расстёгивал остальные. Она безвольно сопротивлялась. Просунув руку под кофточку, я расстегнул лифчик. Наташа попыталась вырваться и задыхающимся голосом зашептала:"Что ты делаешь? Пусти! Пусти меня!.." Но я уже не сознавал, что делаю. Горя одним желанием, я быстро подхватил её на руки и, торопливо пройдя несколько шагов, опустил на траву, навалившись на неё всем телом. Наташа извивалась подо мной. Мыча, я прижимал её головой, целовал груди, гладил тело, стягивал юбку. Наташа то злым, то жалобным кричащим шёпотом выдыхала:"Что ты делаешь? Пусти меня! Сволочь! Ну миленький мой, не надо! Не сегодня! Мне больно! Пусти-и! Мне нельзя! Больно! А-а! Ну что ты делаешь! Больно-о... " Но было уже поздно.