– Ну, вообще-т,о положено было сначала принять гостей в монастыре, а потом уже везти сюда. Но я решил, что это займет слишком много времени и сократит их тренировки на несколько дней, а тебе ли не знать как важны могут быть эти мимолетные дни. – Тео доел своё мясное блюдо, а спустя пару минут, в полной тишине, положил вилку на край тарелки и поднял глаза на ученика: он засмотрелся на что-то, что было за спиной мастера. – Стижиан, ты не натворил глупостей, пока обучал этих магов?
– О чем вы? – Он оторвал взгляд он синих волос своей новой подруги, сидевшей за соседним столом, и выглядел немного растеряно: он сам не знал – не натворил ли чего?
– Женщины, Стижиан, я про женщин.
– Нет, мастер, что вы. Мне чуть больше месяца осталось томиться в монастыре, а потом – свобода телу. – Он растерянно улыбнулся.
Тео ещё несколько секунд смотрел в глаза сыну, приложив руки к губам, а потом, встав из-за стола, хлопнул его по плечу и велел собирать своих "учеников".
То ли осчастливленные мыслями о том, что дни тренировок в этом мерзком сыром месте, где маги были практически бессильны, подошли к концу, то ли маги наконец (уж месяц то спустя!) перестали вредничать и все же прислушались к советам монаха, то ли Стижиан так засмотрелся на Амельеру, что не замечал чем в обще заняты остальные маги, но он не заметил приближающейся опасности, когда к часу дня мастер Тео очень внезапно появился на ступенях лестницы, идущей сверху, с очень разгневанным лицом и руками, напряженно потирающими друг друга.
До того дня мастер Тео думал, что водить магов (тем более недоучек) на второй уровень Склепа Трёх Королей примерно равносильно запуску десятка детей в логово льва. Поняв, что на наземном никого нет, Тео поспешил к лестнице, уже будучи готовым с разбега зарядить сыну мощный отцовский подзатыльник, но увидел, что сам Стижиан стоит у лестницы, по которой спускался мастер, и любуется ледовичкой, собравшей волосы в хвост и позволявшей всем желающим наслаждаться видом её тощих ног, выглядывающих из-под длинной юбки с несколькими высокими разрезами. В то же время, остальные маги добивали последних (их можно было пересчитать по пальцам на одной руке) полусгнивших неупокоенных (это были практически те же скелеты что и на наземном уровне, только на их телах кое-где ещё болтались куски мертвой плоти, и, что тоже было необъяснимо, они были в несколько раз сильнее), а некоторые маги уже отдыхали или же разглядывали врата на второй подземный уровень. Мастер Тео, глядя на все это, смирился с тем, что повода для подзатыльника и вовсе нет:
– Стижиан… – На одной ноте, полушепотом произнес Тео, и ровно через мгновение близнецы огневики накрыли последнюю пару неупокоенных огненной паутиной, лишающей этих несчастных возможности двигаться. – Ну вы даёте, оранцы! – Последовали восклицание и несколько хлопков в ладоши, что заставило Стижиана резко перевести взгляд на учителя, но уже было поздно: учитель… нет, в том взгляде отец уловил похотливые искорки, которыми Стижиан окружил мага льда. Тео усмехнулся, покачав головой из стороны в сторону, и, сжав кулак, так, чтобы этого не заметили другие присутствующие, пригрозил им ученику: тот и без слов всё понял.
– Вы мастер Тео? – Спросила маг тверди Фицу Мросс: она стояла ближе всех к лестнице, и, едва Тео опустил на неё взгляд, она согнулась в легком реверансе.
– Верно… – Он задумчиво осматривал запечатанные, замурованные и замороженные останки неупокоенных и снова хлопнул в ладоши, – я-то думал устроить вам зачетную работу, но… честно признаться впервые наш монах додумался вести магов на второй уровень… Думаю, вы все тут заслужили хороший отзыв. Так ведь, Стижиан?
– Угу. – Промычал он, щурясь и пытаясь понять, что рядом с дверью на третий уровень делает один из магов. – Луожи! – Крикнул Стижиан, отталкиваясь от перил. – Эй! Не прикасайся!
Но Луожи оказался хорошим теоретиком, и меньше чем за пятнадцать минут, с момента, как он обезвредил последнего неупокоенного в своем квадрате, на которые они поделили помещение, сумел разгадать загадку, запечатывающую спуск на третий уровень.
Он достал из-за пазухи четырнадцати конечную звезду, символ храма Сияния, маленькую серебряную безделушку, которую ему подарила мать перед отъездом в Оранскую академию, как для него врата превратились в бесчисленное множество темных песчинок, целиком поглотивших перепуганного мага ветра, оставив саму дверь по-прежнему каменной, плотной и непрошибаемой. Стижиан подбежал к двери и прикоснулся к холодному камню, с мелкими, редкими рунами на нем.
– Проклятье! – Зашипели почти одновременно оба монаха и тут же переглянулись.
– Уводите их отсюда, мастер. – Обернулся Стижиан к учителю. – Я найду Луожи, а этих уведите.
– Что произошло? – Подбежал к молодому монаху огневик. – Эти врата срабатывают, как и первые? Ведут на третий уровень?
– Да, угадал, только на третьем у Луожи шансов выжить очень мало… Да и… – Стижиан замялся, боясь запугать магов, и потому не знал, что именно говорить, но его мысль донёс Тео:
– Эти врата работают не по прямому каналу, там есть ответвление… ведущее вниз. То есть вашего сокурсника могло кинуть даже не на третий, а на четвертый уровень… – Тео медленно спустился с лестницы и подошел к Стижиану.
– Но если мы смогли без особых трудностей тренироваться здесь, на втором, то значит у него на третьем будет хотя бы шанс! Мы должны ему помочь! – Раздался голос Амельеры, но по взгляду, с которым монахи смотрели друг на друга, она поняла, что не все так просто.
– Не спроста первый и второй уровни соединяет обычная лестница, а второй и третий – барьерного типа врата. – Стал пояснять Стижиан, – на третьем и четвертом этажах спрятаны все артефакты, собранные на территории поместья где жил тот безумный маг, названный Тремя Королями, а он унаследовал очень многое…
– Не углубляйся в историю, Стижиан. – Тео поднял руку. – На третьем уровне могут выжить только монахи-мастера, на четвертом… считанные из нас смогли попасть на четвертый уровень, а обойти его и вернуться не удавалось никому.
– Значит, за Луожи пойдёте вы? – Спросил огневик у мастера.
– Нет, – покачал головой мастер Тео, и повернулся к сыну. – Справишься?
Стижиан очень невесело усмехнулся, приложив рисунок четырнадцати конечной звезды, что была изображена на рукаве мантии, к рисунку на вратах, и исчез.
Стижиан был готов поклясться в двух вещах: во-первых в том, что раньше, когда он почти пять лет назад по глупости и наивности своей сюда полез, противники были значительно слабее, их было куда больше… и с тех пор они явно прибавили в объеме и росте. Во-вторых – не было этого лабиринта: в нём трудно заблудиться, стены местами обвалены, ловушки смешные и примитивные, но их было столько, что они попросту раздражали.
Первого же противника Стижиан встретил, едва поднял голову после падения с потолка (врата почему-то телепортировали гостей на высоту пары-тройки метров). Больно не было, но внезапно стало страшно за судьбу несчастного мага: существа, в которых мутировали бывшие обитатели третьего уровня, достигали трех метров в высоту и еще двух в ширину. Они были похожи на оживших статуй: серые, медленные, с них во все стороны летела пыль (на самом деле это была косная мука, осыпающаяся из-за трения тяжелых и плотно прижатых друг к другу костей). Эти создания пугали не только своими размерами, но звуками: низкий щелкающий хруст, сопровождающий каждое их движение.
Эти твари, пусть немногочисленные, оказались единственным классом обитателей третьего уровня. Это были селе – средний класс нежити, формирующийся из облаков и считающийся самым опасным видом, поскольку высшую нежить никто не видел уже много столетий. Селе то ли орали от боли, то ли стонали, или же это был боевой кличь, что бы там ни было, эти звуки могли заставить уши кровоточить, но Стижиан видал и слышал и не такое. Кличь был громкий, от него дрожали стены и пол, но Стижиану потребовалось меньше пяти секунд чтобы встать с пола, выбрать нужную стойку и атаковать противника, с учетом его размеров и скорости. Это было не сложно: прыжок на стену, отталкивание, приземление на грудь или плечо мутанта и тяжелый удар прямо в лицо, где, чаще всего, находилось нечто вроде сердца, от которого энергия разливалась по телу. Совершив удар, монах оттолкнулся от медленного падающего вниз тела неупокоенного и только тогда понял, что ошибся.
